Путь в Зону. Том 1-6. Компиляция

Мы по очереди представились ему своими именами в Зоне, и, получив приглашение, уселись за стол, отведать ароматного чаю и поговорить. Хотя я бы предпочёл сейчас крепко вздремнуть, вторые сутки на ногах.

— Я хорошенько задолжал Сидоровичу, потому выполню его просьбу, временно укрыв вас у себя, но знайте — ваше присутствие нас не сильно радует, — профессор сразу же выложил карты на стол, дав нам сделать лишь по паре глотков чая. — Мы и так шестой месяц сидим в полной блокаде, а припасы, знаете ли, совсем не безграничны. Да и мне бы хотелось, чтобы о моих исследованиях знало как можно меньше людей.

— Что-то жутко незаконное? — Вкрадчиво поинтересовался у него.

— Нет, молодой человек, — профессор громко хохотнул. — Хотя тут как посмотреть — официального права заниматься исследованиями в Зоне меня всё же лишили. Если вам, конечно, интересно, я расскажу.

Мы с Юркой синхронно кивнули головами, а я ещё отметил — несмотря на заметную опаску, профессору хотелось поговорить или просто выговориться. А нормальная компания здесь, походу, отсутствовала.

— Не так давно я был в составе исследовательской группы 'Янтаря', вы, должно быть, хорошо знаете о ней, — отметив наши кивки, профессор продолжил: — Темой моих исследований являлись пространственные аномалии, и мне почти удалось приоткрыть завесу их тайны и подобраться к объяснению эффекта мгновенного перемещения через них на большое расстояние. В перспективе можно было задумываться над раскрытием тайны настоящей телепортации материальных объектов уже и вне Зоны, — профессор взял паузу в разговоре и отхлебнул чаю из парящей чашки.

Мы же сейчас обратились полностью в слух.

— И вот когда основная исследовательская работа была практически завершена, собраны данные, а дальше можно приступать к теоретическим изысканиям с хорошими перспективами, мою тему перехватил прибывший на 'Янтарь' академик Гольдштейн, — лицо профессора на секунду исказила жуткая ненависть, пусть и быстро задавленная привычкой держать лицо. — У него богатые и влиятельные покровители, потому шансов сохранить за собой приоритет исследования у меня не было. Я, конечно, проделал всё, чтобы максимально помешать ему овладеть моими наработками, за это он настоял на моём исключении из научного коллектива и насильно депортировать из Зоны… — голос профессора заметно дрогнул, его лицо руки резко побелели, он снова переживал те события, как будто они произошли только вчера.

И лишь пара глотков горячего чая из чашки помогла ему чуток успокоиться.

— Но у меня тоже есть влиятельные покровители и солидный коллектив поддержки из числа моих учеников и ассистентов, — продолжил он рассказ после молчаливой паузы. — Мы организовали собственную экспедицию, создав базу на месте одной из моих исследовательских лабораторий на краю Зоны, из которой никто не удосужился вывезти научное оборудование. База была не здесь, а в деревне Грязево, которую сейчас заняли бандиты, — профессор тяжело вздохнул и снова пригубил горячий чай.

Мы хорошо видели, как тяжело даётся ему этот рассказ, но именно выговариваясь перед практически незнакомыми людьми, он пытался перепрожить ещё раз саму ситуацию и перестать остро реагировать на неё. Хороший психологический приём.

— Чувствительная аппаратура в Зоне часто сбоит или вовсе быстро выходит из строя, и только тут, на самом краю, она работает более-менее устойчиво, — профессор видел наш интерес и продолжал рассказывать. — Плюс именно тут когда-то нашли очень удобную для исследований пространственную аномалию вокруг большого острова посреди болот. Благодаря старым наработкам, мне удалось сделать управляемый проход через границу аномалии, и мы успели перенести большую часть быстро сборных строений и научного оборудования сюда, прежде чем на болота откуда-то пришла банда Геваркадзе, — снова резко напрягшееся лицо и плотно сжатые губы.

Профессор явно воспринимал всё происходящее вокруг него слишком близко к сердцу, переживая как за себя, так и за доверившихся ему людей. Не хотел бы я когда-то оказаться на его месте.

— Он, кстати, не сам по себе тут оказался, — продолжил он рассказ после очередной паузы, сумев побороть нахлынувшие эмоции. — Прознав о моих делах, Гольдштейн сделал всё возможное для окончательного устранения конкурента. А с методами он и раньше не считался, как мне позже донесли. Но академику невдомёк, что мои прежние наработки, которые он положил в основу уже своих исследований, принципиально ошибочны, их дальнейшая разработка совершенно бесперспективна. Я и сам не так давно это понял, проведя здесь серию новых экспериментов, — и вот тут лицо академика натурально просияло.

Представляю, какой он испытал восторг, сумев красиво переиграть своего главного врага. Обмануть так, что тот даже не подозревает о возможном обмане и продолжает тратить силы на тупиковое направление.

— В результате же мы сейчас имеем сложную ситуацию… — восторг победы как резко нахлынул, так и сгинул без следа, сменившись хорошо заметной обычной усталостью. — Мы сидим тут, на острове, как бойцы в осаждённой крепости, без моего дозволения сюда никто не может проникнуть, но и нам высунуть носа наружу не позволяют. Геваркадзе приказано убивать всех, кто попытается пройти сюда или выйти отсюда. У него больше сотни отпетых убийц, а у нас всего двадцать три человека, причём оружие в руках умеют держать только двое. По реке нас тоже сторожат, наши разведчики видели секреты наёмников на другом берегу. И если ничего принципиально не изменится, то через пару месяцев у нас закончатся съестные припасы и придётся бросить всё и как-то прорываться из Зоны, благо до внешнего периметра тут рукой подать.

Рассказав нам про своё незавидное положение, профессор чуточку повеселел. Ибо сложно постоянно пребывать под тяжелым гнётом сложившихся обстоятельств, ими нужно с кем-то поделиться.

— А договориться с бандитами вы не пытались? — Задал профессору вопрос Юрка.

— Бесполезно! — Зло фыркнул тот. — Признаться — мне нечего им предложить. Денег нет, артефактов тоже, всё, что мы когда-то добывали, сразу уходило в оплату за припасы и оборудование, а помогать Гольдштейну через них я и вовсе не намерен. Да и вряд ли они пойдут на переговоры, им проще дождаться, когда мы сами отдадим всё, что они только попросят.

— Да, кстати, совсем забыл, — я резко подхватился, вспомнив про презент Сидоровича. — Мы вам кое-что принесли, а отдать забыли, — метнувшись к рюкзаку, вытащил из него закрытый на тугих защёлках длинный тубус из твёрдого ударопрочного пластика, передав его профессору.

— О! Мощный электрический генератор на артефактах! — Радостно воскликнул тот, заглянув внутрь. — Вот удружил старый пройдоха, так удружил. А я ведь его о чём-то и просить давно стесняюсь. Ладно, молодые люди, посидел я с вами, чуток отдохнул, развеялся, теперь пора и делом заняться. Алексей вас проводит через лес к домику на самом берегу реки, который вы сможете как-то обустроить под себя. Он давно заброшен, крыша частично обвалилась, но стены там каменные, есть большой подвал, рядом действующий колодец. Вместе с нами, увы, поселить не смогу. Идите, возьмите на сладе рулон полиэтилена, доски, инструменты, и приводите жилище в порядок. О том, как нам дальше жить, поговорим завтра, когда обустроитесь, — нас настойчиво поторапливали освободить помещение, напоили горячим чаем и на том спасибо.

Молчаливый парень с дробовиком провёл нас по лесу к высокому берегу реки, где в весьма живописном месте с большими светлыми соснами стоял заброшенный одиночный каменный дом, как бы ещё не дореволюционной постройки. Крыша дома наполовину провалилась внутрь, стёкол и рам в окнах нет — всё давно сгнило.

— Профессор дал команду нашему кладовщику выдать всё необходимое для обустройства, — молчаливый парень всё же заговорил. — Но я вам советую обращаться к нему лишь ближе к вечеру, так как он дежурил ночью по базе и сейчас будет сильно не в духе. Дорогу, думаю, вы и сами теперь найдёте.

Мы синхронно кивнули.

Проводник развернулся и пошел обратно к базе. Мы же по-быстрому осмотрели заброшенный дом, обнаружив вход в большой сухой подвал с дюжиной закрывающихся обитыми железными полосам дубовыми дверями комнаток, где когда-то хранили продукты. От усталости мы едва держались на ногах и, найдя условно-безопасное местечко, расстелили туристические коврики и завалились спать.

Проспавшись до вечера и наведавшись к кладовщику, мы были им банально посланы куда подальше.