Путь воина. Том 3

Вот урод. Если так будет продолжаться, больше не допущу до соревнований.

Зато когда начались поединки, я успокоился. Молодежь выступила хорошо. Сразу показала класс.

Синегородцев-младший младший тут же уложил противника в нокаут. Коркин тоже не растерялся. Победил по очкам.

Причем противники у них непростые. Тоже молоденькие. Но опытные. Синие пояса.

Куприянов и Гончаров не подкачали. Я тревожился за Куприярова. Но он двигался, как обычно. Даже нет, еще быстрее. И забил противника по очкам.

Нина и Оксана тоже выступили отлично. Дрались с девушками. Их, кстати, осталось не так уж и много. Женское карате в стране совсем не развито. Мои ученицы спокойно справились с соперницами.

Дальше дрались самые тревожные. Самые беспокойные. За которых я опасался больше всего. Кораблин, Крылов и Голенищев.

Кораблин работал чрезвычайно жестко. Я уже говорил, что из него получился кикбоксер. Он так и продолжал мочить соперников. Своего тоже уложил в нокаут.

Крылов, скотина, чуть не проиграл. Драться с бодуна — это хуже всего. Тело совсем не слушается. К счастью, ему попался легкий противник. Тоже неопытный.

И Гончаров тоже сумел добить соперника. По очкам.

Бурный и Смелов работали, как всегда. Отлично. Причем Бурный дрался с Гусевым. В финале. И с легкостью победил его. Даже не поморщился.

А Смелов сражался с Мельниковым. Тот сумел набраться опыта. Но все равно не справился с Леней. Получил два сильных мае гери. И уже не мог продолжать бой.

По итогам турнира мой клуб оказался самым первым. Взяли первые места. Вот только, я не очень радовался. Готовился к завтрашней поездке в Японию.

Глава 20 Полет нормальный

Двигатели Ту-154 мерно и протяжно ревели. Шумоизоляция не такая, как в двадцать первом веке. Уши нещадно заложило.

Я поежился в твердом сиденье. Хоть и не кожаные, но вполне удобные. Огляделся по сторонам.

Два ряда кресел. По три сиденья в каждом ряду. Сейчас все заполнены пассажирами. Большинство японцы.

По проходу прошла симпатичная стюардесса. Машинально улыбнулась мне. Я улыбнулся в ответ.

Поглядел в иллюминатор. Там ничего интересного. Внизу белый сплошной ковер облаков. Сверху невидимое солнце. Эту панораму я уже видел несколько часов.

Гораздо интереснее смотреть на людей. На других, проглоченных железной птицей. На долгие часы.

Рядом спал Бурный. Еще и храпел, негодяй. Счастливчик. Просыпался, только когда приносили еду. А потом ложился поудобнее. И опять засыпал.

Я так не могу. Максимум, могу задремать.

Дальше — Смелов. Этот тоже не спал. Сидел у прохода. Тоже глядел на стюардесс. Пытался с ними флиртовать.

Посмотрел на меня.

— А ты чего, сенсей? Усталый такой? Долго не тренировался? Смотри, не выбей иллюминатор. Локтем. А то с тебя станется.

Я покачал головой. Действительно, голова гудела.

— Если выбью, тебя туда первым выкину.

Поглядел дальше. Там тоже наши. «Каратисты», так сказать.

Первый — это Мигунов Гена. Возможно, на самом деле его зовут по-другому.

Главный группы. Все вопросы я должен согласовать с ним.

Это мужчина среднего роста. Спокойный, насмешливый. Зеленые глаза, нос картошкой. Волосы густые и кудрявые. Фигура подтянутая.

Кстати, под ухом небольшой шрам. От пореза. Давнишний. Видно, что человек бывалый.

Пару раз приходил ко мне на тренировки. Давно, месяца полтора назад. Потом пропал.

Двое других вообще незнакомые. Один высокий. Темноволосый. Похож на технаря. Сантехника. С узловатыми пальцами. И хищным крючковатым носом. Лет сорок, а то и больше. Молчаливый. Видно, что больше специалист по технике. Зовут Халдеев Михаил.

Второй ростом поменьше. Но плотненький, кругленький, розовощекий. Напоминает Куприянова. Правда, поменьше него ростом. И любит побалагурить. Осипов Толя.

Сейчас толстячок сразу заметил мой взгляд. Тут же улыбнулся.

— О, сенсей. Как полет? Нормальный? А я вообще извелся. Ходить хочу. Бегать. Прыгать.

Вот болтун. Сразу видно, наоборот, больше по людям. Умеет находить подход. Любого разболтает.

Японцы в переднем ряду оглянулись на нас. Хотели узнать, кого это тут сенсеем называют. Смерили меня удивленными взглядами. Не могли понять, какой сенсей из такого сопляка.

Ладно. Пусть пока веселятся. Мигунов делал вид, что дремлет. Посматривал иногда на меня. Как сытый кот.

Меня, по большому счету, не касается их миссия. Я к ней не готов. У меня другие планы.

Побывать в колыбели карате. Встретиться с легендарными людьми. Побывать с ними в одном додзе. Сразиться. Выиграть, если получится. Вот что самое главное.

С этими мыслями я и уснул. Все-таки. Проснулся от толчка в плечо. Бурный уже не спал. Внимательно смотрел в иллюминатор.

— Гляди, — сказал он. — Скоро уже.

Внизу простиралось море. Темно-зеленое. Бескрайнее. Хотя нет, впереди виднелась земля. Мы подлетали к стране Восходящего солнца.

Еще полчаса. И самолет начал снижаться у аэропорта Токио.

Я глядел сверху на коробки домов и ленточки дорог. На аккуратно расчерченные белые поля. Сейчас зима. Всюду лежит снег.

Пассажиры оживились. Тоже глядели в оконца. Радостно переговаривались. На японском.

Кстати, небоскребов еще мало. Не построили.

Зато рядом со столицей много деревушек. На дорогах много машин. Вдали я увидел силуэты невысоких гор.

Самолет резко пошел на снижение. Пилот попался лихой. Закладывал такие виражи, что сердце комом падало в желудок. Девушки пищали.

Вскоре мы благополучно сели. Международный аэропорт Ханэда. Долгий перелет с пересадкой наконец закончился.

— Уф, больше никогда не полечу на самолете, — пробурчал Смелов. Он так вцепился в ручку сиденья, что чуть не оторвал. — Каждый раз говорю. И каждый раз забываю.

Пихнул Бурного в бок.

— А ты, медведь, вообще ничего не боишься. Даже ухом не повел.

Мы вышли из самолета. Быстро прошли паспортный контроль.

Я чуток опасался за мнимых «каратистов». Но все прошло благополучно. Мои спутники не вызвали подозрений.