Путь воина

Сталин и все остальные сидели красные, а я рвал и метал, матерясь матом.

– Товарищ Шапошников, вы меня извините, но ведь вам передали всю информацию по Крыму! Я прекрасно понимаю, что на вас груз обороны всего СССР, но назначить одного проверяющего на выполнение приказов можно было? Назначить конкретного человека со всей полнотой власти, который будет отчитываться вам лично или всей Ставке?

А этот Батов! Вы меня извините, но как меня все эти долбодятлы достали! Вот как это можно? Сам натворил делов, а теперь, другого человека топит, скрывая свою нерасторопность! Разжаловать его в лейтенанты, дать взвод и пусть докажет свою нужность армии и народу, а не сможет доказать или струсит, расстрелять прилюдно на Красной площади, чтобы другим не повадно было!!!
– бегал я психуя, по кабинету.

Симбионт.

– Сергей успокойся! Остальные здесь ни при чём! Веди себя серьёзней, ты не мальчик, а командир! Гормональный баланс я тебе выровнял, успокойся и извинись!

– отчитал меня Симка.

Да уж!!! Что-то я действительно разошёлся! Впервые так срываюсь, не порядок!!!

Остановился, постоял немного, повернулся ко всем, смотрящим на меня удивлённо товарищам и командирами и извинился:

– Прошу прощения, за своё поведение! Сорвался! Терпеть ненавижу, таких подлецов, у меня повышенное чувство справедливости! Мой юношеский максимализм, иногда берёт верх над моей взрослой рациональностью! Я не всегда могу контролировать свою подростковую составляющую, да ещё и навалилось столько всего, вдруг да сразу!

– Даже не представляю, как тебе тяжело?
– взглянул на меня сочувственно Молотов.

– Согласен! Даже не представляете, но это мои проблемы, а нам необходимо, срочно решать Государственные! Ещё раз прошу меня простить за позорный нервный срыв! Давайте закончим с планами операции, да я займусь работой, а то там люди гибнут!
– перевёл я с себя стрелки.

Крым. Ишуньские укрепления.

Через полчаса я начал перекидывать на Ишуньскую линию обороны, все подбитые танки из болот Беларуси. С линии обороны убрали всех лишних, только мои партизаны. Перекидывал я танки, согласно отметкам на карте, которую мне сразу предоставили. На ней были отмечены места вырытых капониров и указаны желательные типы танков. За час я с этим закончил, перекинув туда ещё дополнительно все немецкие и наши зенитки, которые держал на чёрный день, вместе с боекомплектами ко всем орудиям. Также подкинул все оставшиеся у меня винтовки и карабины, автоматы, пулемёты. Пусть не так много, но у ребят в Крымских дивизиях и этого нет, им и это за счастье будет. Отдадим, а то пока подвезут всё нами запланированное, три года пройдёт, а парням может завтра уже в бой! Да и моим партизанам, будет легче, зная, что сзади есть бойцы с оружием, а не с лопатами!

Да, я решил поставить на линии основного удара, именно наш Отдельный Партизанский корпус! Нам ещё перед Москвой стоять стеной и оборона Крыма, очень поможет нам в боевом слаживании и получении опыта.

Получив на руки удостоверение личного порученца товарища Сталина и уполномоченного СВГК, а также огромные властные полномочия, я развил бурную деятельность. Буквально пинками гоняя всех местных ленивых начальников, троих я разжаловал, а одного самого наглого, прилюдно расстрелял за саботаж и невыполнение приказов Ставки ВГК. После этого все тварищи забегали, как ошпаренные и наскипидаренные! Все приказы выполнялись только бегом и вид бегущего полковника или генерала, стал также привычен, как и бегущих бойцов..

Но на этом я не ограничился, дал большого пенделя флотскому начальству и его разведотделу, который круглосуточно слал нам донесения об огромном количестве кораблей противника, якобы готовящемся к массовым десантам в Крыму. На проверку всё это оказалось дезинформацией и тут уже вступили в дело сотрудники контрразведки, пусть они шпиона вылавливают, это их работа. Флотское начальство, получив пендель лично от товарища Сталина, в ответ на общую жалобу, накатанную на моё 'самоуправство', забегало ещё быстрее, чем армейское руководство и о чудо!!! Стало думать не о вражеских десантах, а об окружающей их реальности.

Под мои злые окрики быстро строились полевые аэродромы в прифронтовой полосе, а не за 150-300 км от неё. Устанавливались батареи ПВО и морских орудий, бетонировались доты, дзоты и всё, что можно укреплялось, рылось, строилось, ввиду полного отсутствия укреплений на направлении главного удара. И генерал Кузнецов командующий 51-армией и адмирал Кузнецов командующий Черноморского флота, стали работать на износ и с толком. Что могло только радовать и меня и ребят, которым здесь обороняться.

Заранее спланированным ударом под селом Балки, мы отвлекли часть сил от Крыма, давая нам возможность укрепить оборону и успеть перебросить все войска. Только в моём мире всё это закончилось разгромом всей нашей группировки войск, а в этом мире, вовремя получив подкрепления, танки и авиацию, смогли отбросить немцев и остаться на старых позициях.

Карбышев сначала, долго ругался на меня, а потом смирился и включился в создание укрепрайона, всё-таки это и есть, его основная специализация, строительство укрепрайонов.

Я же занимался контролем войск и появлялся в самых неожиданных местах, вызывая икоту и приступы страха у всех безграмотных командиров, неумёх - поваров и ленивых начальников. Контролировал обучение личного состава, подвоз боепитания, работу тыловых частей и снабженцев. Наблюдая пришёл к убеждению в необходимости создания штрафных рот и штрафбатов, решил после разгрома Манштейна, плотно заняться их обоснованием. В общем, дел у меня хватало выше крыши, но судя по бросаемым на меня благодарным взглядам бойцов и краснофлотцев, я с ними вполне удачно справлялся.

На третий день моего метания под вечер, командор сообщил мне о полном выздоровлении Рамирес. Красавицы Шахерезады, что прикрыла мою спину своим прекрасным телом. Такое не забывают! Бросив всё я переместился на станцию, нужно решить, что мне с ней делать дальше, да и в медкапсуле мне необходимо полежать, немного восстановиться, а то работаю на износ.

Москва. Кремль.

– Заходите товарищи! Присаживайтесь!
– приглашающе махнул всем рукой Сталин.

Берия и Судоплатов зашли и сели за стол, напротив товарища Молотова, Шапошникова и Ворошилова.

– Рассказывайте, что там у нас по предателям! Сколько арестовано, кто и в чём замешан!
– распорядился Сталин и прикурив папиросу, уселся во главе стола.

– С вашего разрешения, начну я!
– встал Судоплатов.

– Рассказывайте с места, не надо вставать товарищ Судоплатов!
– жестом показал садиться Сталин.

– Слушаюсь!
– сел обратно Судоплатов - На данный момент арестовано 384 человека, ожидается арест ещё около тысячи человек. В основном это всё представители партийной номенклатуры и высшего состава РККА и НКВД. Из самых громких фамилий это: Маленков, Хрущёв, Каганович, Литвинов, Тухачевский, Павлов, Якир, Ежов, Бакунин, Каменев, Зиновьев, Бухарин, Рыков, Уборевич, Фельдман, Ванников, Вознесенский, Алексеев, Мехлис, Кулик и многие другие. Все они, добровольно дают показания о готовящемся военном перевороте и силовом захвате власти. Также многие военачальники признаются в сговоре с Германскими властями, они сделали всё, чтобы наша Красная армия потерпела сокрушительные поражения в начальный период войны, а армейские склады и вооружение досталось германцам в целости и сохранности.

Много хозяйственников, которые саботировали или искусственно затягивали выполнение плана, при этом подставляя под удар невиновных людей.

И ещё товарищ Сталин, есть показания, что о заговоре были в курсе товарищи Будённый, Конев, Тимошенко и Горбачёв, заместитель Власика. Все арестованные в один голос уверяют, что они категорически отказались в этом участвовать, но вот информацию о заговоре нашим сотрудникам, они не сообщали. Почему, этого мы не знаем. Возможно, они подозревали руководство и часть сотрудников нашего аппарата, сообщали ли они о заговоре вам лично, такой информацией мы не владеем!

– Меня предупреждали при личной встрече некоторые из этих товарищей, но не все! Полученные доказательства по данным товарищам оставьте мне, я их потом почитаю! Продолжайте Павел Анатольевич!
– одобрительно кивнул Сталин.

– По начальному периоду войны, есть неопровержимые доказательства не выполнения приказов Ставки и Верховного командования, целым рядом генералов и командиров. Их спланированного подставления наших армий, корпусов, дивизий под удар авиации и артиллерии, умышленного уведения их от своих складов и баз материального снабжения, с целью оставить без вооружения и матчасти. Танковые и механизированные корпуса специально дробились, передавались участникам заговора и уводились от будущих мест прорыва нашей обороны немецкими войсками. Моторесурс танков и техники специально истощался в бессмысленных бросках, туда, где фашистских войск нет или ещё не подошли. В результате танки получали неисправности или у них кончался бензин и экипажи бросали вверенную технику в целости и сохранности, согласно полученных от командования приказов. Им всем сообщали, что к технике будут срочно высланы ремонтники, а на самом деле техника целой или с минимальными неисправностями доставалась врагу.