Путь ярости

– Тебя что-то останавливает? – проворчал Терновский. – Там нет никого. Но проверить надо.

– А как насчет сапера, который ошибается только раз? – спросил Лебеденко.

– Зато как красиво он ошибается, – вздохнул Терновский и ногой выбил дверь. Она распахнулась, ржавый замок повис на одном шурупе. – Извини, командир, – смутился Терновский. – Мы, безусловно, вежливые и деликатные…

Могли было и не ломать. Дом был пуст и заброшен. Чердак и подвал не подавали признаков жизни. Посреди комнаты стоял угрожающе накренившийся тяжелый шкаф. Он не падал лишь благодаря открытой дверце – она углом уперлась в пол. «Ни хрена себе мышеловка, – подумал Никита, обходя опасную конструкцию. – Такой придавит – и конец». Похоже, жильцы из этого дома сбежали еще в прошлом году. Делать в этой халупе было нечего. Он вышел на улицу, закурил. Подошел Лебеденко, попросил сигарету. Оба стояли и ждали Терновского, который на участке позади дома протаптывал тропки в дебрях крапивы.

– Террористов не обнаружено, – проворчал он, присоединяясь к компании. – Но крапива злая.

В следующем доме проживала глухая подслеповатая бабушка. Отсутствие главных органов чувств не мешало ей без остановки говорить. Про пенсию, которую она не видела уже лет восемь (ощущение времени у этой гражданки явно отличалось от общепринятого), о своем покойном муже, которого последний раз в живом виде лицезрела лет пятьдесят назад. Докричаться до старушки было невозможно. Какие иностранцы? Кто здесь? Это почтальон? Оставаться вежливыми и деликатными в такой ситуации было невозможно. «Отлично проводим время», – подумал Турченко. Внезапно сработал телефон. Гончар был на связи.

– Командир, только не думай, что мы уже за вами соскучились, – зачастил Семен, – но тут, похоже, что-то интересное. Не сенсация, но как бы не след. 12-й дом, это сразу за сельпо. Подтягивайтесь, если есть желание. Хотя мы можем, конечно, оградить вас от нежелательной информации…

В 12-м доме было чисто и опрятно. Молодая женщина с короткой стрижкой смотрела большими, красивыми глазами. Ее звали Наталья Тимченко. Мужским духом в доме не пахло. Зато имелся мелкий ребенок женского рода, сидящий в кроватке и активно зевающий. Женщина, похоже, неважно себя чувствовала – было тепло, но она куталась в кофту, на тумбочке перед диваном стояли лекарства. Она сидела на самом краешке, сложив руки на коленях, и вела себя так, словно в гостях, а не дома. Как-то приосанился Алексей Копылов, развернул плечи – он всегда так делал, когда в зоне досягаемости возникало что-то симпатичное.

– Если позволите, я скажу за Наталью Сергеевну, – с важностью заявил Семен. – Так будет быстрее. У девушки есть мама, она проживает в Вордовке. Позавчера рано утром, когда у Натальи Сергеевны возникли проблемы со здоровьем, Анна Васильевна изъявила желание к ней прийти, чтобы посидеть с маленькой Танюшкой. На выходе из Вордовки, неподалеку от старой фермы, Анна Васильевна заметила посторонних. Двоих подозрительных мужчин. Чего-то рыскали. Она спряталась, чтобы не попасться им на глаза. У мужчин в кустах была припрятана машина – серая «Нива». Сели, уехали. Анна Васильевна вздохнула с облегчением и пошла дальше. Рассказывать никому не стала. Только дочери. А теперь представь, командир. Это часть отряда наших наемников. Прибыли рано утром для рекогносцировки местности. Провели разведку, определили позиции для снайперов. Через несколько часов после этого по Вордовке был нанесен артиллерийский удар, погиб дед Шубина, потом прибыл сам Шубин, и его уже ждали. Годится?

Словно легкий ток пропустили через тело. Еще как годится!

– Подожди, командир, это еще не все…

– Позвольте, я сама продолжу? – спросила девушка. У нее был приятный мелодичный голос.

– Конечно, Наташа, мы вас слушаем… – Турченко покраснел. С чего бы вдруг такая фамильярность? Но девушка, кажется, не заметила. Она посмотрела на часы.

– Примерно час двадцать назад мама снова шла сюда из Вордовки и возле дамбы опять встретила незнакомых людей. Их было пятеро, они рассаживались в машину «УАЗ». Двоих она узнала – это те же люди, которых она видела позавчера. У них были легкие сумки и длинные предметы в чехлах… Я не разбираюсь, мама тоже… – Девушка замялась. – Но, может, это охотничьи ружья?

– Продолжайте, Наташа, продолжайте. – Капитан напрягся. Застучало сердце. Неужели ниточка?

– Мама и об этом рассказала… Ей показалось это каким-то странным – ну, совпадение это… Она опять спряталась. Мужчины сели в машину и поехали в противоположную сторону от Свиты. А она выскочила из укрытия и побежала в деревню, ко мне… Она была так взволнована этой встречей… Почему-то ей показалось, что несколько человек в этой компании – иностранцы. Уж не знаю, почему ей так показалось…

– А остальные? Впрочем, пока не важно…

– Это наши наемники, – зачарованно пробормотал Терновский. – Гадом буду, они. На новое дело поехали…

– Ага, и база у них неподалеку, – подал голос Лебеденко. – Уж не в Верховце ли?

– Вроде зачистили Верховец, – засомневался Семен.

– Да знаем мы, как они зачищают, – махнул рукой Лебеденко. – Лишь бы вид сделать. Неужели настоящие профи не придумают, как спрятаться?

– Наташа, вспомните… – Никита чувствовал, как зашкаливает волнение. – Ваша мама не запомнила номера машин? Ведь их было две. Сначала серая «Нива», потом «УАЗ»…

– Простите, я не знаю. – Девушка растерянно развела руками.

– А когда ушла Анна Васильевна?

– Наверное, полчаса назад… Она не стала задерживаться. Оставила лекарства, сало, поиграла с Танюшкой и побежала обратно в Вордовку. Она постоянно бегает, наизусть уже эту дорогу знает…

– Какой у нее номер дома?

– Сорок девятый…

– Подождите… – Турченко стал растирать виски. – Анна Васильевна – это пожилая, но быстроногая женщина в белом платочке, с сумкой… Мы видели ее возле сельпо.

– Да, это она…

– Мужики, поехали! – гаркнул Никита, выскакивая на крыльцо. – Наташа, спасибо вам огромное!

Они неслись как ошпаренные. Терновский с такой яростью вертел баранку, что чуть не сбросил их в протоку. Поздно, опоздали! Полтора часа прошло, диверсанты уже далеко! Он машинально поедал глазами окрестные заросли тальника. Где-то тут они и прятались полтора часа назад. Ладно, бог с ними… Искать 49-й дом не пришлось, они нагнали женщину в белом платочке за разрушенной церковью. Она шла уже не так быстро, прихрамывала. Терновский ударил по тормозам, делая вираж. Женщина в страхе метнулась в сторону.

– Анна Васильевна, не бойтесь, мы свои! – сообщил Турченко, спрыгивая с подножки. – Мы только что говорили с вашей дочерью, а теперь хотим поговорить с вами. Только не волнуйтесь, вы можете оказать нам неоценимую помощь…

Волновались все присутствующие, и все же разговор удался. Женщине предложили присесть на сиденье, успокоиться. Ее ни в чем не подозревают, наоборот! По поводу встречи с незнакомцами… Ради бога, Анна Васильевна, прошло меньше двух часов! Вы видели «УАЗ», видели людей рядом с ним, вы находились практически рядом. Вы запомнили номер, Анна Васильевна?!

Это был вопрос жизни и смерти! Женщина представлялась наблюдательной и сообразительной. Она кивнула, и все пятеро облегченно выдохнули.

– Сейчас скажу, молодые люди… – Женщина зажмурилась. – Номер такой, он легко запоминается… АН5002НА…

– Вы уверены, Анна Васильевна?! – чуть не хором прокричали спецназовцы.

– Господи, что же вы так кричите… – Женщина немного побледнела. – Конечно же, этот номер невозможно не запомнить. АННА – это мое имя, 50 – мой год рождения, 02 – это столько лет моей внучке Танюше…