Путь ярости

– Почему немного? – удивился Лебеденко. Семен задумался. Вопрос действительно был со смыслом.

– Вернемся – выпьем. – Копылов покосился на молчащего командира. – Грешен, мужики, заначил полкило белой и имею стойкое желание с ней разобраться самым циничным образом.

– Отстойно, – поморщился Семен. – Белую пили уже, надо двигаться дальше. Вот у меня текила в заначке и одна лимонка… в смысле, лимон. Кто больше?

– Без разницы, – отмахнулся Лебеденко. – Все равно, с какой холерой воевать.

– А я в завязке, – вздохнул Терновский. – Уже месяц ни капли.

– Серьезно? – изумился Семен. – Бес трезвости попутал, Серега?

– Ну, ладно, разговорились вы, товарищи офицеры, – нахмурился Никита. – Заняться нечем? Тогда слушай мою команду. Терновский – в дозор. Контролировать все тропы, ведущие в это славное местечко. Остальным – собрать оружие, личные вещи убитых, обыскать тела. Любые бумаги, если таковые найдутся, карты, записки, шифровки, телефоны и прочие средства связи – складировать у костра. Будем разбираться до прибытия вертолета. Первым делом обыскать иностранцев. Сдается мне, что это были очень примечательные личности…

Глава 2

Прибытие рейса AF-3374 компании «Air France» Париж – Киев задерживалось на десять минут. Мягко перелистывалось табло прилета, недовольно гудели встречающие. Аэропорт Борисполь жил своей размеренно-суматошной жизнью. Пассажиры с ручной кладью штурмовали посадочные зоны, прохаживались патрули – работники милиции и хмурые штатские с повязками (неизвестно, от какой организации) пытливо смотрели по сторонам. Работали киоски, магазины дьюти-фри, уставший женский голос постоянно что-то объявлял на украинском и английском языках. В кафе, отгороженном от суеты частоколом вьющихся растений в кадках, было сравнительно тихо. Отсюда просматривалось табло и все, что происходило вокруг. Ценник на закуску и выпивку в кафе был задран выше приличий, поэтому наплыва посетителей здесь не наблюдалось. Двое мужчин неспешно попивали кофе и явно чего-то ждали. Они казались спокойными, но небольшую нервозность выдавали беспричинное ерзанье и постукивание пальцами по столешнице. Невысокий худощавый мужчина с густыми бровями и угловатой челюстью стрельнул глазами на стройную официантку. Она нагнулась, чтобы поднять какой-то фантик. Его спутник выглядел более представительно – постарше на несколько лет, выше, степеннее, добротно одетый, с прилипшей к губам брезгливо-снисходительной усмешкой. Он проследил за взглядом своего спутника, промолчал. Полковник СБУ Павел Константинович Масловский не отличался разговорчивостью. Впрочем, его спутник – капитан той же уважаемой организации Вадим Паскевич – тоже не был любителем поболтать. Последние пять минут они молчали, совмещая курение с размеренным потреблением напитка. «Не курити» – выразительно извещала табличка у барной стойки, но никто из работников заведения не осмелился сделать им замечание. На лбу у Павла Константиновича доходчиво было написано, где он работает.

– Прибывает, дождались, – пробормотал сквозь зубы Паскевич. – Они точно летят, Павел Константинович?

Полковник Масловский скупо кивнул. Час назад он звонил своему американскому шефу в Париже бригадному генералу в отставке Паулю Горману – руководителю частной военной фирмы «Company Start». Компания имела тесные, но не афишируемые связи с руководством Североатлантического альянса. К ее услугам прибегали в тех случаях, когда требовалось деликатно выполнить задание, на которое не подписался бы ни один официальный представитель НАТО. «Командированные вылетели, – скупо поведал в беседе Горман. – Надеюсь, полковник, после неудачи двухнедельной давности вы сделали правильные выводы и подобная ситуация не повторится. Мы высылаем высококлассных специалистов, и их потеря вам дорого встанет. Надеюсь, вы сработаетесь».

«Ситуация двухнедельной давности» была как снег на голову. Дикая история, стечение невиданных обстоятельств. Он кивнул, отвечая на вопрос Паскевича. Тот хмыкнул – этот невзрачный малый отличался завидной проницательностью, и временами создавалось впечатление, что умеет читать мысли.

– Некрасивая история, согласен, Павел Константинович. Рискуем потерять доверие партнеров. Вы анализировали ситуацию – как такое могло произойти? Людей Салливана должны были переправить в Луганск с промежуточной базы. Их накрыли за несколько часов до выхода – проводник уже был в пути. Погибла вся группа Галичука, погибли эти трое. Проводник добрался до места, а там уже такое сильвупле… Хорошо, хоть сам не попался. Два миллиона евро улетели на ветер. А учитывая страховку этих трех специалистов, которую выплачивать придется нашей конторе…

– Галичук допустил промашку, – поморщился Масловский. – Плохо подчистил следы, и спецназ сепаратистов его накрыл. Галичук расплатился за промашку своей жизнью, спросить не с кого. По нашей информации, сепары даже не поняли, кого убили. Фигуры засекречены, следов никаких.

– Известно, кто проводил операцию?

– Некий капитан Турченко, заместитель Шубина.

– Того самого Шубина? – Паскевич удивленно вскинул кустистые брови.

– Того самого, – кивнул Масловский. – Надеюсь, недолго ему осталось хозяйничать на нашей земле. Про Турченко особой информации нет. Фигура ничем не примечательная, кроме того, что окончил Харьковское военное училище. Не россиянин, служил в украинской армии. Предатель, короче говоря, мелкая сошка, которой этой ночью несказанно повезло…

– Я слышал, с ним было только четверо, – покачал головой Паскевич. – Никого не потеряли, завалили всю группу, а бойцы имели неплохую подготовку…

– Напали внезапно, открыли огонь по спящим. – Масловский отмахнулся, тема была неприятная. – Время исправлять ошибки, Вадим. Прибывающей троице мы должны создать все условия – на этом настаивают западные партнеры. Мы должны их развлекать, сыто кормить, исполнять желания, баб им подкладывать…

– Тьфу. Надеюсь, из самолета они выйдут не под гром аплодисментов. – Паскевича передернуло. – Почему такие сложности, Павел Константинович? Мы не можем найти подходящий материал в собственной стране? Перевелись грамотные специалисты?

– Перевелись, Вадим, – удрученно констатировал полковник. – Вернее сказать, их никогда здесь не было. – Саркастическая ухмылка перекосила лицо полковника. – Хромает у нас качество, как ты говоришь, человеческого материала. Да и что тут обсуждать, приказы не обсуждаются. Пошли встречать наших лучших друзей, самолет прибыл.

Они прошли в посадочную галерею через пограничников и таможенников. В терминале D было немноголюдно. Удостоверения сотрудников СБУ действовали безотказно – все проходы через турникеты были открыты, работники аэропорта почтительно отдавали честь. Пассажиры французского рейса, не имеющие крупногабаритного багажа, уже тянулись через галерею. Эти трое почти не выделялись. Они имели лишь ручную кладь – упитанные спортивные сумки за плечами. Двоим было за сорок, третьему – чуть больше тридцати. Подтянутые, коротко стриженные, в небрежных джинсовых костюмах – они шли рядом и даже не делали вид, будто незнакомы друг с другом. У рослого мужчины с массивным носом в волосах поблескивала седина. Он делал беззаботный вид, но глаза внимательно шныряли по сторонам. Вычленил в группе встречающих фигуру Масловского, сбавил ход, вопросительно уставился ему в глаза.

– Вы Джонни? – радушно улыбнулся Масловский. – Мы встречались с вами в Латинском квартале, нет?

Прибывшего звали как угодно, но не Джонни. И в Латинском квартале Масловский если и был, то только в прошлой жизни. Мужчина отошел в сторону, за ним еще двое вышли из тянущейся вереницы пассажиров. Прибывшие и встречающие обменялись рукопожатиями.

– Вадим Паскевич, мой коллега, – представил Масловский спутника. – Хороший специалист, будете работать вместе.

– Генри Хардинг, – представился обладатель массивного носа. Русский язык прибывшие знали сравнительно хорошо, но пока не видели необходимости его применять. Встречающие в достаточной степени владели английским.

– Томас Фуллертон, – буркнул второй, исподлобья озирая украинских коллег. Он имел среднее телосложение, вьющиеся каштановые волосы и вытянутое постное лицо.

– Джерри Янг, – представился третий. Он был моложе всех, имел яйцеобразную голову с залысинами и постоянно жевал резинку. Даже в момент представления он продолжал это делать – видимо, не видел в этом ничего предосудительного (действительно, если это позволено президенту Америки, то почему нельзя ему?).

– Нормально долетели, господа?

– Плохо. Качало, – поморщился Фуллертон. Он действительно выглядел немного бледным. И настроение в этой связи у него было так себе.

– Все в порядке, полковник, – уверил Хардинг. – Просто наш друг боится летать на самолетах.

– Он еще на поездах не летал, – засмеялся Янг, и челюсть его заработала в удвоенном темпе.

– Следуйте за нами, господа, – вежливо улыбнулся Масловский. – Незачем проходить все эти утомительные процедуры. У вас же нет багажа? Вадим, помоги людям, не видишь, что они устали?