Путь Знахаря

Дмитрий и сам заметил разницу энергетики на территории базы и в окружающем ее пространстве. Люди вносили в здешний мир напряженность. Как, впрочем, и на всех планетах, где ему уже довелось побывать ранее. Земляне словно напрягали саму Ткань Мира. «Может быть Ткань каких-то Миров обладает большей чувствительностью, она как бы тоньше — и поэтому острее реагирует на создаваемое людьми избыточное «натяжение». И тогда возникают всяческие связанные именно с землянами катаклизмы», — подумал Дмитрий. Тут он боковым зрением заметил некую странностьв облике этнографа. Повернувшись с нему, он произнес:

— Паша, не двигайся.

После чего осторожно снял с его волос и положил себе на ладонь клеща.

— Что там? Вот зараза! — этнограф вскочил и начал лихорадочно осматриваться. — Дьявол, посмотрите, а на спине нет?

— Нет, вроде больше не видно, — сказал знахарь. — Но мы обрызгались репеллентом, да и одеты в комбезы, так что бояться нечего, а этого ты, наверно, волосами зацепил с ветки.

— Надо сжечь немедленно эту гадость! Бросьте егое в костер! Они же дико заразные!

— Нет, брат, жечь его мы не станем. Достань флакон для биопроб. Похоже, это такой же клещ, как и тот, который укусил заболевшего сотрудника базы. Видишь, красная полоска на спинке? И, как я чувствую, похоже, инфицированный. Нам повезло.

— Да, в том, что он не тяпнул меня!

— Нет, что мы его нашли. Может быть, это позволит понять, как вылечить больного. Ну — ка, о, как интересно.

— А ты не заразишься?

— Нет, я умею противостоять малым духам. Удивительно — энергетические потоки у клеща и живущего в нем вируса не разделимы, у них общий узор. Вот поэтому вирус и исчезает так быстро при попадании в другое живое существо. Вирус и клещ — симбионты и вирус не может долго жить без клеща. Как, я полагаю, и клещ, если в нем уничтожить все эти вирусы. Поэтому то в организме укушенного вирус быстро распадается. И на срезах тканей клеща исчез-того же убили, чтобы их сделать.

— А я говорил, что так может быть, но меня не послушали, — сказал Паша.

— Ты тоже видишь энергетические потоки?

— Нет, этого я пока не могу. Но это логично — на планете все взаимосвязано и симбиоз встречается часто. Биологи не прислушались. А вот, оказывается, я был прав. Ну и как же лечить больного, пораженного такимвирусом?

— Пока не знаю, но думаю, можно было бы попробовать подобрать сочетание трав и, возможно, местные татуировки. Что-то мне подсказывает — так может получиться.

— Да, индейцы травами часто лечат, причем подбирают их интересно — знахарь обычно чувствует, какая травка нужна! Помогают такие сборы замечательно, я на себе пробовал. Как-то споткнулся, на сучок напоролся, собрался уже аптечку использовать, но взглянул на росший неподалеку куст — и ощутил, почувствовал — вот он-то мне поможет. Ну и решил рискнуть. Листья приложил, перемотал — и пока до базы добрался, рана зажила.

Весь следующий день пути Паша рассказывал о культуре и быте разных племен. Он долго и подробно объяснял разницу между Такати и Сиуки, племенем Озерных людей и Бармами. Как понял Дмитрий, некоторые племена, хоть и были родственными и имели общие корни, еще в древности разошлись, развивались в совершенно разных условиях и теперь встречаются лишь на так называемых Больших Сборах, когда раз в местный год в день Слияния Лун (когда все Луны выстраиваются на одной прямой и для жителей равнин становится видна только одна, передняя, ближняя к планете) все желающие из всех племен могут приехать на что-то типа всеобщей ярмарки, а заодно и общего Совета Старейшин и Шаманов. Там решались самые насущные вопросы, а шаманы племен проводили совместные обряды, призванные обеспечить хорошую жизнь всем племенам.

Некоторые племена были кочевыми, другие оседлыми. Одни предпочитали жить в лесу, другие в прериях. Большинство селились племенами, состоящими из нескольких родов, имели совет Мудрейших и шаманов, которые чаще всего, но не всегда, одновременно были и знахарями. В основном аборигены равнин занимались собирательством, довольствуясь тем, что щедро давала им местная Природа. Правда были и те, которые освоили земледелие, но и оно было основано на достижении договоренностей с местными природными Силами. А вот племена, давно ушедшие в поисках новых мест в предгорья, пошли по другому пути развития. Они объединились в государство, выстроили города и активно занимались земледелием, скотоводством и ремеслами. У них развивалось и то, что земляне могли бы, хотя и с оговорками и натяжками, назвать наукой. То есть имел место, выражаясь земным языком, прогресс. Но здесь он был совсем иным, чем такой, который представлялся правильным земным прогрессорам.

— По культуре и устройству общества они напоминают земных майя, — рассказывал Паша. — У них нет денег, нет понятия частной собственности и при этом обеспечено просто уникальное по своей эффективности распределение ресурсов! Поверьте, это просто поразительно! Площади, храмы, прямые мощеные камнем улицы, у каждой семьи свой дом. На этой планете много золота, драгоценных камней, но для туземцев они не являются ценностью, которую надо было бы копить, прятать и никому не показывать. Они используют их в обиходе и делают просто изумительные вещи. Храмы, покрытые золотом, изукрашенные самоцветами, посуда, украшения. Даже инкрустированная камнями мебель. Говоря земным языком, люди там живут очень богато, но при этом не гонятся за богатством, у них даже нет такого понятия! А это все делается исключительно для красоты, просто для эстетических целей!

— Но, наверное, дома простых людей и знати все — таки отличаются? — спросил Дмитрий.

— Эээ, у них нет самого такого понятия — знать. Те, кто ими управляет, вожди и Мудрейшие, элита в нашем понимании, не возносятся над народом. А служат ему, заботятся о нем. Скажем так — у них просто больше, чем у других, обязанностей и ответственности. Кому много дано, с того много и спросят. Конечно, и у них, и в большинстве равнинных племен управленцы — Мудрейшие и шаманы — не заняты земледелием, собирательством или ремеслами, их содержит племя, но они для племени делают несравненно больше! И новые знания обычно идут тоже от них.

— А кто может стать Мудрейшим или шаманом? — спросил знахарь.

— Ну в общем-то любой, кто чувствует в себе силы. Часто места вроде как наследуются, сын сменяет отца, но это не из — за преемственности поколений, а из — за передающихся с генами врожденных качеств. Но иногда ребенок и не хочет быть шаманом, чувствуя, что у него другой Путь. Например, ярко выраженная склонность к искусствам или к сказительству.

— К чему?

— К сказительству. Это устное народное творчество, фольклор. Песни, сказки, рассказы. Сказители народом очень ценятся. Они кочуют из племени в племя, путешествуют, сочиняя песни, загадки, истории, и рассказывая их во время вечернего сбора у костра. Они не только развлекают народ, но и передают знания. К тому же они являются носителями народных преданий. А иногда в простой семье рождается ребенок, с возрастом приобретающий мудрость, видящий вещи сны или наделенный еще какими-то магическими задатками. И если он чувствует в себе силы и желание служить своему народу, он может стать Мудрейшим. Реже шаманом. Но не потому, что это закрытая каста, а просто они слишком сильные маги, в племени редко рождается кто-то сравнимый с ними. Иногда ребенок понимает, что его судьба стать знахарем. Обычно это проявляется очень рано, лет в шесть — семь, иногда в десять. Такого малыша пристраивают в ученики, и со временем он становится хорошим целителем. Вообще они очень чутко прислушиваются к своим детям, чтобы выявить и развить их склонности как можно раньше. Кстати, у них нет сиротства — если так случилось, что родители погибли, ребенок один не останется. Его обязательно возьмет в семью кто — нибудь из родственников. У них даже нет такого понятия, как чужие дети! С малышами все всегда приветливы и ласковы. Но и сделать замечание, если дети что-то делают не так, может каждый. И о стариках, кстати, они тоже заботятся, как одна семья, в которой никто не будет чувствовать себя брошенным и одиноким.

— А кто следит за порядком?

— За чистотой улиц? Все, в смысле больше не сорят, чем убирают, но если кто-то видит непорядок, он обязательно уберет, это же не сложно.

— Нет, я имел в виду правоохранительные органы.

— А, вот вы о чем. Так им они не нужны! У них нет ни преступности, ни войн, им не от кого оборонятся, некого карать! Ой, знаете, что я заметил?! Вот у нас на базе этого нет, но вот на Земле есть и у вас на корабле наверняка присутствует — системы контроля доступа на дверях в некоторые помещения типа рубки связи, командирской рубки, склада оружия!

— Ну, так принято, — пожал плечами Дмитрий.

— Именно! То есть люди готовы к отражению возможных нападений со стороны своих же соплеменников! Хотя вот кто на «Пересвете» может напасть на капитана?! Но у нас, как вы верно сказали, так принято. Это въелось в наши, условно говоря, «плоть и кровь» еще с древних времен. А у здешних индейцев ничего подобного нет! Тут и в голову никому не придет напасть на старейших или шаманов! И нет пропасти между Мудрейшими и народом! И трепета этого нашего перед наделенными властью тоже нет!