Путешествие писателя. Мифологические структуры в литературе и кино

шоу кем-то вроде наставников. Кстати, у Коня тоже есть секрет: мы так и не узнаем, откуда взялось это прозвище.

Наставником Гэза в этом приключении выступает его сын Натан — мифологический мудрый отрок, который еще в начале картины озвучивает свое желание: «Ну почему мы не можем жить нормально?!» Он заставляет отца быть честным и не прекращать поисков, а в финале помогает ему собраться с силами перед решающим испытанием верности поставленной цели.

Первый порог Гэз переступает, когда начинает проводить кастинг участников будущего шоу. Приняв в группу бывшего начальника, который первоначально решительно отказывался от этой затеи, герой превращает врага в союзника. Мужчины начинают постепенно раскрываться и входят в особенный мир, доверяя друг другу и привыкая быть честными и не стесняться своей уязвимости.

Роль приближения к сокрытой пещере выполняют репетиции, во время которых персонажи многое узнают о себе. На этапе главного испытания они встречаются со смертью: у Ломпера умирает мать, а Дейв хочет уйти из шоу. Вдобавок ко всему мужчин арестовывают за непристойное поведение: они репетировали в заводском помещении, находившемся под видеонаблюдением. Кажется, что затея провалилась, но вместо этого герои получают награду: оказывается, арест послужил им хорошей рекламой, и слухи о шоу расползлись по всему городу. Ломпер и Гай тоже вознаграждены: убегая от полиции, они выясняют, что любят друг друга.

Другая сюжетная нить ведет к Дейву, который выдерживает главное испытание — испытание на честность, открыв жене истинную причину своих сексуальных проблем. Награда для него — ее слова, что она все равно любит его, и это придает ему сил для возвращения в стрип-шоу. По пути домой он идет к своим друзьям, и они вместе готовятся к премьере.

Зал набит представительницами прекрасного пола, сгорающими от нетерпения. Возрождению предшествует сцена, когда Гэз леденеет при мысли о предстоящем публичном раздевании. Он стесняется не только женщин, но и мужчин, оказавшихся в числе зрителей. Символ смерти в данном случае связан с моментом отказа героя от участия в группе, когда друзья вынуждены выйти на сцену без Гэза. Но сын ободряет его, и он возрождается: присоединяется к товарищам, тем самым сдав финальный экзамен на честность и решимость идти до конца. Акт полного обнажения означает возвращение с эликсиром самопознания, взаимопомощи, взаимопонимания и самоуважения. Они нашли новый способ быть мужчинами в новом обществе.

«Мужской стриптиз» заражает зрителя оптимизмом, юмором, заводными танцами и музыкой, и, что особенно важно, обстоятельства и персонажи узнаваемы и реалистичны. Это жизнеутверждающий фильм, демонстрирующий, что его создатели, очевидно, любят людей и верят в то, что при всех своих проблемах и слабостях человек по природе добр и должен найти в себе силы измениться к лучшему. Зрители идентифицируют себя с героями, оказавшимися на обочине жизни, и испытывают удовлетворение от солидарности с ними. Изобразительные решения картины делают ее поэтичной и трогательной: взять хотя бы эпизод, где Гэз и Дейв застревают на полузатопленной старой машине посреди канала, в то время как практичный Натан благополучно выбирается на берег. Разветвленный сюжет, рассказывающий о шестерых мужчинах и одном мальчике, воспринимается как единое целое благодаря использованию мифологических моделей. Действуя по законам жанра, обыкновенные люди становятся героями, развлекая аудиторию и преподнося ей урок. А благодаря универсальным элементам путешествия героя зрители из разных стран мира могут найти в этой истории что-то свое.

«ЗВЕЗДНЫЕ ВОЙНЫ»

Завершая анализ воплощений концепции путешествия героя в популярном кино, я должен признаться, что на меня большое влияние оказала эпопея «Звездные войны». В то время, когда я только начинал осваивать кэмпбелловские идеи, в 1977 году вышел первый фильм цикла, известный сегодня под названием «Эпизод IV: Новая надежда» (Star Wars Episode IV: A New Норе), и я сразу же воспринял его как удивительно яркую иллюстрацию мифологических моделей. Путешествие героя представлено здесь именно так, как описано у Кэмп- белла. Фильм, ставший сенсацией в мире кино, побивший прежние рекорды и установивший новые стандарты, помог мне развить и проверить собственную концепцию.

Читая лекции о мифологических сюжетных схемах, я стал использовать «Звездные войны» как удобный пример для демонстрации этапов и принципов путешествия героя. Функции каждого сюжетного элемента этой картины просты и ясны. Она обогатила язык популярной культуры прозрачными метафорами и символами, отражающими общепринятое отношение к добру, злу, надежде и техническому прогрессу. Выход первого фильма космической саги послужил толчком для развития многомиллионной индустрии, построенной на создании сиквелов и приквелов, продаже франшиз и распространении разнообразной брендовой продукции: игрушек, приставок и т. д. На «Звездных войнах» выросло уже несколько поколений. На протяжении многих лет успех Джорджа Лукаса вдохновлял художников на смелые эксперименты. Для несметного количества зрителей эта фантастическая история выполняет ту же функцию, которую некогда выполнял миф, помогавший людям через метафоры познавать мир, дававший им точки отсчета и вдохновение для расширения своих горизонтов.

Влияние «Звездных войн» на развитие популярной культуры было бы значительным, даже если бы фильм 1977 года не получил продолжения, однако появление последующих картин цикла — «Эпизод V: Империя наносит ответный удар» и «Эпизод VI: Возвращение джедая» — утроило и без того оглушительный эффект. Джордж Лукас изначально задумывал эпопею, сравнимую по масштабам с вагнеровским «Кольцом нибелунга» — эпическим полотном, которого хватило бы на добрый десяток фильмов. Шестнадцать лет поклонники саги ждали, когда режиссер выполнит свое обещание снять новые картины о прошлом, а может быть, и о будущем героев. Всевозможные дополнительные сюжетные линии развивались авторами романов, комиксов, мультфильмов и телесериалов в рамках проекта «Расширенная вселенная “Звездных войн”», однако сам Лукас вернулся к своему плану только в 1999 году. В результате было снято три приквела о поколении предшественников Люка Скайуо- кера и принцессы Леи. В этих фильмах рассказывается о событиях, под влиянием которых сложился характер Дарта Бейдера — персонажа, в чьем образе воплотилось абсолютное зло.

В основе авторского плана организации огромного полотна из шести фильмов лежит полярное восприятие Вселенной в целом и героического мифа в частности как борьбы света и тени. Фильмы, снятые в 1970-е и 1980-е годы, отражают оптимистическое видение путешествия героя: молодой Люк Скайуокер проходит суровые испытания властью и яростью, в итоге обретя силу и моральное равновесие, то есть став «властелином двух миров» по терминологии Кэмпбелла. Последующие три фильма — «Скрытая угроза» (The Phantom Menace, 1999), «Атака клонов» (Attack of the Clones, 2002) и «Месть ситхов» (Revenge of the Sith, 2005) — сделаны в ином ключе. В них встречаются светлые моменты и юмористические ноты, однако общий тон остается трагическим. Мы видим, как человек гибнет под бременем собственных пороков: злобы, гордыни, тщеславия.

Мифологическая тема, связывающая воедино все картины цикла, раскрывается в эмоциональном поле взаимоотношений отца и сына. Существенное влияние на развитие героев оказывают приемные родители, наставники и другие фигуры, воплощающие положительную сторону мужественности: Оби Ван Кеноби, Йода, Квай Гон Джинн, дядя Оуэн и Мейс Винду. Но особенно интересна роль, которую играет в жизни молодого человека отсутствующий отец или носитель отрицательной мужской энергии.

В первых трех фильмах Люк Скайуокер узнает, кто его отец, и борется с темными склонностями собственной природы. В картине 1977 года достаточно четко прослеживается артурианская модель: юноша благородной крови растет в скромных условиях, не зная собственного происхождения. Наставник, подобный Мерлину (Оби Ван), вручает герою мощное оружие, некогда принадлежавшее его отцу, — меч, такой как Экскалибур.

В последующих двух эпизодах Люк продолжает постигать тайну своего рождения и выясняет, что они с принцессой Леей — близнецы. Отношения героя с приемными отцами эволюционируют: он теряет Оби Вана (хотя дух мастера и после смерти продолжает оберегать своего ученика) и находит нового наставника в лице Йоды. Приобретая власть над Силой, Люк противостоит соблазнам темной стороны мироздания, олицетворяемой жестоким Дартом Бейдером, который в итоге оказывается родным отцом героя. Подобно многим героям, Люк вынужден смириться с тем, что отец не идеален и что в его собственной душе есть те же опасные ростки, которые сделали из его отца злодея и тирана. Здесь сюжет приобретает вагнеровский оборот, напоминая нам о Зигфриде, вынужденном перековывать сломанный меч — символ ошибок предыдущего поколения.

В фильме «Эпизод VI: Возвращение джедая» Люк проходит серьезное испытание смертью и возрождением: у него появляются возможности и основания для убийства Дарта Бейдера, грозящего переманить на сторону тьмы принцессу Лею. Герой сохраняет отцу жизнь, продемонстрировав твердую приверженность свету. Император, манипулирующий Дартом и выполняющий функцию его собственного злого отца, начинает метать в Люка молнии. Взволнованный перспективой почти неминуемой смерти сына, Вейдер переходит на противоположную сторону и уничтожает императора, а затем умирает сам. В последние минуты он просит Люка снять с него шлем, и под технологической броней обнаруживается хрупкое человеческое существо. Герой прощает раскаявшегося злодея. Сам Люк, пережив тяжелые ранения и соблазны темной стороны собственной природы, остается светлой фигурой. Он научился относиться к своим силам со всей ответственностью и употреблять их только во благо. Отец отрубил ему руку и пытался его уничтожить, но Люк способен простить даже это. В финальной сцене «Эпизода VI», теоретически завершающей весь цикл, очищенный и прощенный дух Дарта Вейдера покровительственно смотрит на сына, стоя рядом с Оби Ваном и Йодой. Их призраки объединяются в тринитарный образ отца героя.