Путешествие по чашам весов. Правая чаша

— Не волнуйтесь. Это всего лишь переводчик-анализатор. Я не знал, умеет ли кто-нибудь в деревне говорить на космолингве, и поэтому захватил его с собой. Нужно всего лишь несколько минут, чтобы он усвоил основные термины нового языка. Мы можем свободно говорить на наших родных наречиях, а он будет синхронно переводить. Но если вы не хотите, чтобы я использовал его, можно выключить прибор.

Озби положил руку на крышку переводчика, собираясь его закрыть, но Сельх поспешил остановить вагкха.

— Не делайте этого. В нашей деревне только я и еще несколько человек говорят на всеобщем языке. Но, к сожалению, не так хорошо, как хотелось бы. Пусть работает ваш переводчик. Посмотрим, так ли он хорош, как вы говорите.

Вагкх убрал руку и только собрался задать первый вопрос, как раздался тихий стук в дверь. Сразу же после этого она медленно приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась голова мужчины.

— Сельх, не возражаешь, если мы будем присутствовать при разговоре с нашим гостем? Тут со мной Падти.

Хозяин ответил на местном языке, и прибор замигал, анализируя поступившую информацию. В дом вошли, а точнее, протиснулись в узкую щель, два человека: мужчина и женщина. Первый оказался высоким и худым стариком. Следом появилась маленькая и совершенно седая женщина. Хозяин представил их:

— Кхорт. Падти.

Когда незваные гости устроились на лавке рядом с Сельхом и напротив Озби, тот понял, что они только казались стариками. Черные глаза мужчины были молодыми и светились плохо скрываемым любопытством. Кхорт старался, не привлекая внимания, получше рассмотреть сидевшего напротив незнакомца. Это ему плохо удавалось. Каждый раз, когда вагкх поднимал глаза, он ловил на себе его пристальный взгляд, который тот, смущаясь, сразу же отводил в сторону. Озби решил, наконец, задать вопрос, который был прерван внезапно появившимися жителями деревни:

— Мы заметили, что население планеты невелико. Так было всегда? Это очень странно, планета отличается благоприятным климатом и богатыми природными ресурсами.

Сельх негромко кашлянул в кулак и заговорил:

— Вы правы. Условия для жизни на нашей планете благоприятные. И еще несколько десятков лет назад население было весьма значительно. Мы жили в городах, а не прятались в непроходимых лесах. Все изменилось с приходом бога Нейнке.

— А разве бог появился на Лаире так недавно? Мы думали, что культ змеиного бога существует многие века.

Хозяин грустно и чуть иронично усмехнулся:

— Это заблуждение всех посещающих нашу планету.

— К вам часто прилетают путешественники с других планет?

— Не часто, но прилетают. Правда, ни один из нежданных гостей не улетел обратно. Правитель не позволяет гостям покидать Лаир.

Озби взволнованно спросил:

— Что он с ними делает?

Заметив, что хозяин и другие жители деревни отводят в сторону глаза, он уверенно добавил:

— Убивает?

Сельх кивнул головой, а потом посмотрел вагкху прямо в лицо.

— Боюсь, что вас ожидает та же участь.

Озби, вспомнив правителя, холодно сказал:

— Это мы еще посмотрим. Но вы не объяснили, почему все изменилось с приходом змеиного бога?

— В горах были найдены месторождения странного черного металла, который оказался очень редким и дорогим. Вот только его добыча была трудоемким и дорогостоящим делом. Это не остановило Нейнке. Он и его солдаты сгоняли на разработки людей тысячами. Мой отец погиб в одной из таких шахт. Я был тогда еще совсем мальчишкой. Помню, как мама плакала целыми днями, а потом тайком отправила меня в лесную деревню к бабке. Этим она спасла мне жизнь. Точнее, продлила мучения.

Сельх поднял глаза на гостя и, увидев в их янтарной глубине сострадание, а не праздное любопытство, продолжил:

— Но все когда-нибудь заканчивается. Черный металл, который забрал тысячи жизней, был извлечен из недр нашей планеты полностью. Казалось, теперь нам можно спокойно вздохнуть, но слуги бога уже собирали оставшихся в живых людей, чтобы начать строительство гигантских пирамид.

Он говорил так эмоционально и быстро, что переводчик с трудом справлялся с работой. Женщина, до этого молча сидевшая за столом, возмущенно поджала губы и тихим голосом произнесла:

— Сельх, ты переходишь все границы. Твои слова звучат кощунственно.

— Падти, ты знаешь, что я прав. Твои сыновья были паломниками и погибли в той кровавой жатве, которую ежегодно устраивает Креат на площади перед храмом.

Женщина закрыла руками лицо, а Сельх, помолчав минуту, продолжил:

— Если добыча металла положила начало уничтожению населения нашей планеты, то затянувшееся на долгие годы строительство пирамид окончательно погубило нас. Многие семьи, чтобы спасти своих детей, покидали свои дома и уходили в лесные деревни. Города были уничтожены по приказу Креата, и их постепенно поглотили леса. Теперь только опытные проводники и охотники в поисках добычи иногда набредают на разрушенные памятники нашего былого процветания и величия. Мы оказались отброшены на столетия назад. До прибытия бога мы были планетой с высокоразвитой цивилизацией и готовились выйти в космос. А теперь…

Сельх обреченно махнул рукой, опустил голову и замолчал. Затянувшуюся паузу прервал Озби. Он спросил:

— Я хотел бы задать еще один вопрос. Почему в деревне нет детей, а жители в основном пожилого возраста?

Сельх ответил:

— Об этом спроси у Кхорта и Падти. В их семье когда-то было больше всего детей.

Кхорт, не дожидаясь вопроса Озби, торопливо заговорил:

— Наших детей забрали. Всех до одного. Сначала слуги Креата приходили за подростками и детьми постарше, потом за младенцами, а примерно год назад увели из нашей деревни сразу всех молодых женщин.

— А где мужчины?

— Кого насильно призвали в паломники, кто скрывается в лесах. Но и у тех, и у других нет будущего. Паломников, год молившихся у закрытых дверей храма, убивают в день возрождения бога Нейнке. «Дезертиров», скрывающихся в лесах, тоже ожидает смерть, только не на храмовой площади, а прямо на том месте, где их застигнут слуги Креата.

— И вы никогда не пытались бороться?

— С кем? С богом? Нейнке очень жесток. Он жаждет крови и насыщается только тогда, когда прольет ее целое море. Двадцать лет назад небольшая группа отчаявшихся людей пыталась уничтожить его и прислуживающих ему жриц. Но их выступление было подавлено. Нейнке обладает властью над невидимым огнем. Бунтовщики сгорели, так и не сумев приблизиться к нему.

Падти, все еще продолжая с обидой смотреть на Сельха, прервала Кхорта:

— Эти глупцы, выступив, погибли сами и навлекли на народ гнев бога. Он покарал нас. Его наказание было жестоким. Темные тучи закрыли небо, полились непрерывные дожди. От сырости и холода все начали болеть. Особенно страдали дети…

— Что же произошло потом?

— Женщины лесных деревень с плачем устремились к храму. Мы молили бога простить нас. И он сжалился.

— Сжалился? Падти, ты называешь это жалостью? — Сельх возмущенно вскочил со скамьи. — Ты потеряла сыновей, он забрал твоих внуков, дочерей и невесток, и это ты называешь жалостью?!