Станислав Лем

Путешествие восьмое

Итак, это свершилось. Я был делегатом Земли в Организации Объединенных Планет или, точнее,- кандидатом, хотя даже и не так: ведь не мою кандидатуру, а кандидатуру всего человечества должно было рассмотреть Пленарное заседание.

В жизни я так ужасно не волновался. Следовало готовиться к выступлению, а я и слова не выдавил бы сквозь ссохшееся от переживаний горло; поэтому, увидав большой блестящий автомат с хромированной полочкой и маленькими щелями для монет, я поскорей сунул туда монетку, предусмотрительно подставив крышку термоса под кран.

Это был первый дипломатический инцидент в истории человечества, разыгравшийся на галактической арене, поскольку мнимый автомат с газированной водой оказался заместителем председателя тарраканской делегации в полной парадной форме. К величайшему счастью, именно Тарракания решила рекомендовать нашу кандидатуру. Я, однако же, не сразу об этом узнал: я понял все, проглотив информационно-толмаческую таблетку, которую подал мне некий благосклонный чиновник ООП; бренчащие звуки, окружавшие меня, немедленно превратились в превосходно понятную речь, каре из алюминиевых кеглей в конце плюшевой дорожки оказалось почетным караулом, а приветствующий меня тарраканин показался мне давно знакомой личностью, совершенно обычной по внешности. Только волнения я не мог побороть.

Подъехала маленькая повозка, специально переоборудованная для таких двуногих существ, как я; сопровождающий меня тарраканин не без усилий втиснулся туда вслед за мной и, усевшись одновременно и справа и слева от меня,сказал:

– Уважаемый землянин, я должен вам объяснить, что произошло маленькое процедурное осложнение в связи с тем, что председатель нашей делегации, наиболее подготовленный для защиты вашей кандидатуры как землист по специальности, к сожалению, вчера вечером был отозван в столицу, и мне придется его заменять. Вы ознакомились с протоколом?

– Нет... не довелось, - пробормотал я, пытаясь как-нибудь понадежней устроиться на сиденье повозки, которая была не слишком-то хорошо приспособлена для человеческого тела: сиденье походило на яму с полметра глубиной, так что на выбоинах я стукался лбом о колени.

– Ну, ничего, мы с этим справимся, - сказал тарраканин. Его складчатое одеяние, заглаженное острыми прямыми гранями с металлическим отблеском (что и заставило меня вначале принять его за автомат с газированной водой; сам же он скорее напоминал большой слоеный пирог), издало легкий звон, он же, откашлявшись, продолжал:

– Историю вашу я знаю; до чего же это великолепно - человечество! Разумеется, все знать - это входит в мои обязанности. Делегация наша выступит по пункту восемьдесят третьему повестки дня с предложением принять вас в ряды Объединения как членов полноправных, всецелых и всесторонних... А верительные грамоты вы случайно не потеряли?!
– вставил он так внезапно, что я вздрогнул и рьяно опроверг это предположение. Пергаментный сей рулон, слегка размякший от пота, я стискивал в правой руке.

– Хорошо, - продолжал тарраканин, - значит, я произнесу речь - не так ли?
– обрисовывающую ваши великие достижения, которые дают вам право занять место в Астральной Федерации... Это, понимаете ли, в известном смысле устаревшая формальность; ведь вы же не ожидаете каких-либо оппозиционных выступлений... а?

– Н-нет... не думаю...
– буркнул я.

– Конечно! Да и с какой бы стати! Значит, формальность, не так ли, однако же мне нужны точные данные. Факты, подробности, понимаете? Атомной энергией вы, разумеется, располагаете?

– О да! Да!
– поспешно заверил я.

– Отлично. А в самом деле, это у меня есть, председатель оставил мне свои заметки, но его почерк... гм... Итак, давно ли вы располагаете этой энергией?

– С шестого августа 1945 года!

– Превосходно. Что это было? Первая энергетическая станция?

– Нет, - ответил я, чувствуя, что краснею.
– Бомба. Она уничтожила Хиросиму.

– Хиросиму? Это что, метеор?

– Не метеор... город.

– Город?...
– произнес он с некоторым беспокойством.
– Значит, как бы это сказать...
– Он некоторое время раздумывал.
– Лучше ничего не говорить, - вдруг решил он.
– Ну, ладно, но какие-то основания для похвал мне необходимы. Подбросьте что-нибудь такое, только поскорей, мы уже скоро прибудем на место.

– Э... э... космические полеты...
– начал я.

– Само собой понятно, иначе вас здесь не было бы, - пояснил он, как мне показалось, чуточку бесцеремонно.
– На что вы расходуете основную часть народного дохода? Ну, припомните же! Какие-нибудь громадные строительные предприятия, архитектура в космическом масштабе, гравитационно-солнечные фонтаны, а?
– быстро подсказывал он мне.

– А, строим... мы строим, - с трудом выговорил я.
– Народный доход не очень-то велик, много поглощают вооружения...

– Вооружения чего? Континентов? Против землетрясений?

– Нет... войска, армия...

– Это что? Хобби?

– Не хобби... внутренние конфликты...
– бормотал я.

– Это же никакая не рекомендация!
– сказал он с явным неодобрением. Ведь не прилетели же вы сюда прямо из пещер! Ученые ваши давно должны были подсчитать, что всепланетное сотрудничество как-никак выгодней, чем драки за добычу и гегемонию!

– Подсчитали, подсчитали, но есть причины... исторического характера, знаете ли...

– Оставим это!
– сказал он.
– Ведь я же здесь не защищать вас должен, как обвиняемых, а рекомендовать, выдвигать, указывать на ваши заслуги и добродетели. Понимаете?

– Понимаю...

Язык мой одеревенел, будто его кто заморозил, воротничок фрачной сорочки жал, манишка размякла от пота, который с меня ручьями лился; я зацепился верительными грамотами за ордена и надорвал наружный лист.

Тарраканин, такой нетерпеливый, с его барски-пренебрежительным и в то же время слегка отсутствующим видом, заговорил с неожиданным спокойствием и мягкостью (ловкий дипломат!):

– Я, пожалуй, буду говорить о вашей культуре. О ее выдающихся достижениях. Есть у вас культура?
– бросил он внезапно.

– Есть! Великолепная!
– заверил я.

– Это хорошо. Искусство?

– О да! Музыка, поэзия, архитектура...
– Значит, все же есть архитектура!
– воскликнул он.
– Превосходно. Надо записать.

Взрывчатые вещества?

– То есть, как это взрывчатые?

– Ну, взрывы, творческие, и для регулировки климата, передвижения континентов, рек... это у вас имеется?