Путешествия. Дневники
Шрифт:
К ним относятся:
1. полномочный инспектор короны (veedor real) Родриго Санчес де Сеговия;
2. нотариус флотилии (escribano de toda armada) Родриго де Эсковеда;
3. переводчик, крещеный еврей (converso) Луис де Торрес;
4. единственный «пассажир» флотилии, королевский постельничий (repostero de estrados del rey) Педро (Перо) Гутьерес;
5. слуга адмирала Педро де Террерос и
6. паж адмирала Педро де Сальседо.
Инспектор короны назначен был на флотилию для надзора за всей финансовой частью экспедиции. Так как согласно текста
На нотариуса флотилии возлагалась обязанность, чрезвычайно существенная с точки зрения кастильских ревнителей закона. Он составлял и, как представитель короля и королевы, скреплял своей подписью акты о вводе новооткрытых земель во владение Кастилии.
Переводчик Луис де Торрес, возможно, оказал бы экспедиции пользу, если бы Колумб действительно достиг Восточной или Южной Азии, так как он знал, помимо испанского и древнееврейского, арабский язык. Но ни на Кубе, ни на Эспаньоле его лингвистические познания не нашли и не могли найти себе применения.
На корабле были боцманы, обязанности которых мало чем отличались от обязанностей боцманов на парусных кораблях XVI–XIX веков; лица, которые ведали хранением и выдачей провианта, вина, пресной воды и отвечали за исправность сигнальных фонарей и правильный отсчет времени по ампольетам (песочным часам). Это были так называемые despensero.
К младшим командирам приравнивались, получая при этом жалование, положенное матросам высшей статьи, конопатчик (calafate), бочар (tonelero) и корабельный плотник (carpentero).
Матросы делились на два разряда:
1. маринеро – обученные матросы, матросы высшей статьи и
2. груметы – палубные матросы. К разряду груметов относились также корабельные мальчики (юнги).
Маэстре и пилоты получали ежемесячно 2 000, маринеро – 1 000 и груметы – 666 мараведи.
Всему экипажу ежемесячно выплачивалось 250 180 мараведи.
Корабли «Санта Мария», «Нинья» и «Пинта», на которых Колумб совершил свое первое плавание через Атлантический океан, относились к типу каравелл. В эпоху великих географических открытий с понятием «каравелла» не был, однако, связан класс кораблей со строго определенными конструктивными особенностями. Скорее, термин «каравелла» был родовым названием, объединяющим различные виды небольших, легких и быстроходных парусных судов, созданных португальцами на заре эпохи великих открытий.
В 20-х и 30-х годах XV столетия португальские пионеры первоначального накопления открыли путь к западным берегам Африки. Из замка Сагреш принц Энрике (Генрих «Мореплаватель»), великий магистр ордена Христа – конгрегации крестоносных искателей наживы, направлял флотилию за флотилией на поиски золота и черных рабов.
Португальские корабли вышли на просторы Атлантики в «Mar tenebroso» (Мрачное море) древних легенд. Здесь, у берегов, которые простираются к югу от мыса Боядор в сторону Сенегала и Гвинеи, а также на пути от Португалии к Азорским островам, условия плавания были совсем не такие, как в Средиземном море, этой колыбели гребного и парусного флота.
Средиземноморские народы – венецианцы, генуэзцы,
каталонцы, византийцы, арабы и турки, продолжая вековые традиции античной древности, создали немало самых разнообразных типов парусных кораблей. Корабли эти бороздили воды Средиземного моря задолго до того, как португальцы начали прокладывать новые пути в Атлантическом океане. Но все эти парусные суда – тариды, карамуссалы, паландры, бусии, коки, байлены и т. п. рассчитаны были на плавание у издавна известных берегов Средиземного моря.Быстрота хода и маневренность средневековых парусных кораблей были обратно пропорциональны их величине. Поэтому и для военных целей и для перевозки грузов на дальние расстояния флотоводцы, мореплаватели и купцы предпочитали пользоваться галерами – кораблями, покорными воле гребцов и плавающими по морю вне зависимости от направления ветра.
Средиземноморских моряков вполне удовлетворяли гребные суда, вооруженные парусами. Подобная комбинация весел и парусов позволяла совершать переходы значительной дальности и при попутных и при противных ветрах в любом заданном направлении.
Но эти корабли-гибриды, с примитивным парусным вооружением и огромным экипажем, не могли найти применения в португальской морской практике. В самом деле, португальцам приходилось делать переходы в несколько тысяч километров, следуя вдоль пустынных, мало исследованных берегов. Для этого необходимо было запасаться при выходе в море десятками тонн продовольствия и снаряжения. В Африке корабли принимали на борт рабов и тяжелые грузы.
В этих условиях каждый кубический метр емкости судна расценивался очень высоко. Держать на корабле команду гребцов и необходимые для ее прокормления запасы провианта и пресной воды было невыгодно. Да и, кроме того, при передвижении на веслах плавание от берегов Португалии к Сенегалу или Зеленому Мысу и обратно продолжалось бы не менее года, а в соответствии с этим приходилось бы брать колоссальное количество мертвого груза.
Таким образом, перед португальцами с самого начала их деятельности стала сложная и трудно разрешимая задача. Необходимо было создать новый тип парусного корабля, который обладал бы большой быстроходностью, маневренностью, остойчивостью и емкостью, достаточной, чтобы принять в свои трюмы и многомесячные запасы провианта, и рабов, и другую добычу, награбленную на берегах африканского материка.
Именно такими кораблями и были каравеллы. Создавая каравеллу, португальцы не столько изобретали новый по конструкции тип судна или новые приемы оснастки, сколько совершенствовали зарекомендовавшие себя на практике части оснастки, рангоута и конструкций уже существующих кораблей. Но при этом они, используя свой большой опыт и зорко приглядываясь к судам старого типа, отбирали, комбинировали и совершенствовали все детали, которые могли оказаться полезными для их цели, т. е. для создания корабля, отвечающего требованиям новой мореходной практики.
И это им удалось осуществить с большим успехом. Венецианец Кадамосто, участник португальских плаваний в Африку, писал в 1456 г., что «каравелла– это лучший корабль, когда-либо бороздивший моря».
Мореходные качества каравелл были, по тем временам, действительно очень высокими. Они могли проходить в час 10, 12 или даже 15 итальянских морских миль, и скорость их, таким образом, достигала 22 км в час. Каравелла, на которой плавал Кадамосто, при ветре с юго-запада следовала западно-северо-западным курсом, т. е. держалась всего лишь в шести румбах от ветра.