Пути Держателей. Книга первая
Шрифт:
— Кхххр… Зачем тебе это, Мишато?
— Высокий лорд Мишато!
Но рука князя властно остановила взвизгнувший кнут.
— Пусть развлекается… Пусть говорит, как захочет. Сегодня он мой гость…
Палач покорно хмыкнул и одним движением скрутил бич в кольцо. Киоши попробовал обернуться и разглядеть своего мучителя, но колодки не позволили.
— Ты глупая марионетка, князь… — шепелявя, продолжил юноша, стараясь не обращать внимания на металлический привкус. — Твоя судьба известна… Ты уже подарил ее проклятой расе… Кха…
— Марионетка? Мой хозяин? Ой-ой, мальчик… Кто-то основательно забил твою измученную головку ерундой… Допустим, Тоэши-Набо и правда без труда получит все необходимые мне знания. Но кое-что я хочу узнать лично. Давай считать, что это добавляет некую интригу.
Противореча смыслу произнесенных слов, в голосе князя по-прежнему не слышалось ни капли заинтересованности.
— Кто ты, мальчик? Открой мне тайну…
— Мое имя — Иронотсу…
— Упорством славны только глупые животные, мальчишка. Кто послал тебя в Котел?
— Я пришел сам… отнять твою жизнь.
— Хм… продолжаешь упрямиться? Неразумно. Очень глупо. Ты же понимаешь, что, кроме умений суэджигари, в моем распоряжении имеются раскаленное железо, дыба, расплавленный свинец, иглы и клещи?
— Кха… ты не имеешь права на жизнь, Мишато. Ты посягнул на запреты предков…
— Ох, ох… вор и убийца смеет читать мне мораль… Ты настоящий ханжа, Иронотсу.
Князь протянул изящную руку, вынимая из дымчатого переплетения Красных богатый кубок. Пил долго и с наслаждением, заставляя пленника страдать от внезапно открывшейся тому жажды.
— Я не крал. Ничего. Я только уничтожал… Как уничтожу и тебя…
Киоши попытался пошевелить задранными вверх руками, но только задел краем колодки ожог и мучительно заскрежетал обломками зубов.
— Ой, тебе, кажется, больно? Это тонкая работа моих Ткачей, разбойничек. — Впервые в голосе лорда прозвучало что-то, похожее на эмоцию. Не гордость, лишь ее послевкусие. Мишато приподнял кубок в сторону кровоточащего обрубка: — Рана обработана Нитями, препятствующими регенерации. Твои страдания будут долгими.
Юноша опустил голову и сплюнул кровью на инкрустированные плиты пола:
— Это пустяк по сравнению с тем, как станешь мучиться ты…
Брови князя сошлись на переносице. Он отбросил пустой кубок в дым справа от трона, где тот исчез в воздухе. Черные щупы на подбородке лорда в возбуждении зашевелились.
— Хм… кажется, мне все ясно. Ты всего лишь сумасшедший, Иронотсу. Юнец, возомнивший о себе невесть что… Уведи его… у меня испортилось настроение. Прощай, мальчик, и пусть каждое мгновение ожидания напоминает тебе о скором возвращении Тоэши-Набо…
Но голос князя, как и прежде, ничем не выдал перемен настроения, словно происходящее на самом деле не касалось хозяина Онадзиро.
— Прикуйте щенка в самой убогой камере… А затем соберите на совет офицеров внешней стены…
Сначала Киоши принял гудение за спиной за песню летящего к башне метательного снаряда. Юноша невольно сжался, вновь ощутив полнейшую беспомощность. И буквально тут же сообразил, что
воображение сыграло с ним шутку, не дав различить очевидного.Лорд Мишато привстал на троне и мгновенно преобразился.
Его просторные одежды всколыхнулись, словно взорванные изнутри порывом ветра, потеки дыма взвились стремительными спиралями. Теперь князь действительно стал похож на властителя и джегала, собранного, внимательного, готового к любой драке.
Раскинув тонкие руки, он одним жестом вскрыл расположенные в стенах тайники, одновременно стягивая в ладони десятки Красных Нитей. Невидимый палач, среагировавший чуть позже владыки, с рычанием толкнул Киоши в израненную спину и заставил повалиться на колени.
Лязг колодок смешался с шипением выходящего из ножен клинка.
А затем и сам Киоши догадался, что за неожиданный звук раздался в тронном зале.
— Я хочу пройти.
Смутно знакомый голос пронзал розовый туман готового материализоваться Портала, искажаясь, дробясь и теряя силу.
— Не вижу в этом ни капли смысла, — ответил Мишато, глядя за спину молодого Мацусиро, и на этот раз в его голосе мелькнули отблески удивления и раздражения.
— Клянусь, что не стану чинить вреда, — донеслось из Портала. — Я один. Пропусти, нужно поговорить.
— Мы уже обсудили все, что считали нужным, — князь сделал палачу короткий знак, и тот занял новую позицию, с тяжелым сопением готовясь к драке.
— Нет, не все. Пропусти. Так будет лучше. — Марево колыхалось, сдерживаемое барьерами Онадзиро. — Ты же знаешь, что в сердце твоей крепости я не смогу причинить тебе вреда. Или ты боишься, князь?
— Загляни позже. Я занят.
— Нет. Мы станем говорить именно сейчас! — В этих словах сконцентрировалась вся твердость вековых скал, и самоцветные глаза высокого князя вспыхнули пониманием.
Какое-то время Мишато оставался нем и неподвижен, словно внимательно оценивая услышанное. Наконец кивнул в сторону, при этом не выпуская Нитей из тонких пальцев.
Портал с хлопком обрел очертания, завибрировал и загудел чуть громче; но Киоши по-прежнему не видел ни палача, ни красного овального зеркала, висящего над полом зала.
Опираясь левым краем колодки на расписные плиты, юноша попробовал встать, но жалко поскользнулся. Когда волна боли, накрывшая с головой, отступила, он различил стук каблуков. И легкое бренчание. Того, кто только что миновал Портал, окружало облако мятных запахов, едва различимо приправленных ароматом паленого дерева.
Щупы на лице князя тревожно всколыхнулись:
— Как ты вообще смог открыть Переход в этот зал?
Мишато не торопился возвращаться на трон, живым распятием паря над пьедесталом. Нити, убегающие из его пальцев в дым, пульсировали, готовые броситься в атаку.
— Благодарю за доверие! — Густой мужской голос казался израненному пленнику все более и более знакомым. — Ты поступил правильно, пропустив меня. А система защиты Онадзиро так и осталась дерьмовой… Готов поверить, мне не составило бы труда войти и без приглашения?