Пути Держателей

На трехэтажной башне с декоративным балконом, над самым высоким шпилем здания, насквозь пронзая небо тонкой иглой луча, ровным синим светом горел Маяк Куратора — символ власти и контроля над разделенными после войны колониями людей. Всевидящий глаз хозяина города пристально оглядывал свои владения, отмечая любые беспокойства Нитей внутри городской черты.

Бактияр взялся за холодные кованые прутья, бесшумно отворяя решетчатую калитку. Как он и предполагал, было не заперто.

Электрическое пламя в светильниках поднялось, яростно зашипев, и Бактияру показалось, что горгульи с опаской наблюдают за непрошеным гостем. Миновав ряды недвижимых охранников аллеи, он поднялся на широкое каменное крыльцо, останавливаясь перед здоровенными, потемневшими от времени и непогоды двустворчатыми дверями из дуба. Плоская золоченая кнопка старинного звонка справа от дверей была оправлена в металлическое изображение оскаленной волчьей пасти.

В роще за домом заверещала ночная птица, стройные деревья что-то шептали, раскачиваясь над головой. Бактияр уверенно утопил кнопку. В глубине дома расплескался глубокий мелодичный перезвон.

Почти сразу одна из створок двери приоткрылась и, поправляя потертые очки, из дома выглянул невысокий старик в темно-синем пиджаке. Словно специально сидел в прихожей, ожидая гостей.

— Чем вызван ваш столь поздний визит в этот дом? — невозмутимо надменным тоном поинтересовался он, презрительно оглядывая Бактияра с ног до головы.

— Я искренне прошу прощения за столь поздний час, но настаиваю на незамедлительной встрече с Куратором, — тот просительно склонил голову, ожидая ответа.

Для встреч с Кураторами не существовало ни времени суток, ни обязательных формальностей, так что Бактияр с равным успехом мог быть впущен, так и изгнан прочь. Колониальные наместники пользовались почти безграничными правами.

Старик помедлил, цепко осматривая ночного посетителя, затем дверь беззвучно отворилась шире, и он отступил, жестом приглашая следовать за ним. Зоркие, не по-старчески быстрые глаза ощупали аллею и сад камней, раскинувшийся вдоль нее. Бактияр осторожно вошел, без труда разглядев в слуге одного из низших, даже не владеющих Нитями. Хотя бывает, что такие обладают иными умениями, за что и ценятся Ткачами. Например, виртуозно стреляют или дерутся клинком…

Плотно прикрыв тяжелые створки, дворецкий вернул Бактияру его оценивающий взгляд и тем же небрежным жестом пригласил на небольшой пуф.

— Ждите, молодой человек, — старик говорил по-русски, но в его речах отчетливо прослеживался странный акцент.

Еще раз внимательно осмотрев потертые кроссовки и испачканные джинсы ночного гостя, дворецкий величественно исчез за одной из многочисленных дверей дома.

Бактияр завертел головой. Просторная гостиная сразу покоряла уютом и неброской роскошью старины. Большая овальная комната с высоким потолком, вдоль дальней стены — балкон второго этажа с рядами дверей в глубине. Крутая лестница, застеленная видавшим виды красным ковром, широкие кресла по углам, небольшой пузатый диван, пара пуфов. Юноша присел.

Вся мебель была изготовлена из красноватого дерева и блестела лаком, местами давшим сеть трещинок. Выгоревшие, но еще яркие обои пестрели переплетениями пунцовых лент на золотистом поле. Несколько картин на разных стенах изображали портреты двоих рыцарей в полных миланских латах и даму верхом на шикарном арабском жеребце. Рамы желтели потемневшим золотом, овальное зеркало в аналогичной оправе висело у входных дверей. В лестничной тени прятались узкие маятниковые часы, мерно отмахивающие секунду за секундой, казалось, с первого дня сотворения Миров. Толстый пушистый ковер в центре пола, как и обшивка мебели, в цветах придерживался красно-коричневой гаммы. Висящая на цепях под крестом из грубых балок люстра омывала гостиную мягким светом, печально звеня сотнями хрустальных капель. Атмосферу дополнял легкий и приятный запах пыли. Бактияр постепенно чувствовал то, о чем начал забывать — чувство безопасности…

Юноша окончательно изломил зрачки, вытягивая их в истинную, звериную форму; по-новому оглядел комнату, и дыхание невольно перехватило…

Было бы наивно предполагать, что судьба настолько благосклонна.

Свисая вдоль стен, струясь по потолку и даже перечеркивая дверные проемы, повсюду были растянуты Синие Нити.

Мидзури.

Было бы глупо, хоть немного познав Новосибирск, полагать, что им управляют воины и хищники, а не чародеи и колдуны… Каждый переулок и проспект сибирского мегаполиса буквально дышал Синими, и надеяться, что Куратором окажется тоэх, было неразумно.

Молодой человек, называющий себя Бактияром, устало потер глаза.

Пугаться не было сил. Кроме этого, хозяин наверняка понимает вес собственного статуса, чтобы сразу объявлять гостя своим врагом. Но станет ли бывший противник союзником? Это уже сомнительно. Сейчас все сомнительно, ведь ничто не помешало внезапно превратиться во врагов сородичам самого Бактияра…

Юноша вознес краткую молитву Властителю Путей, скрестил пальцы и приготовился ждать, прислонившись спиной к теплой стене. Минутная стрелка лениво ползла по полю старинных часов. Дом наполняла тишина.

Глубокий приятный голос застал его врасплох, заставив вздрогнуть.

— Приветствую вас в моем доме даже в столь поздний час, но имею желание как можно быстрее узнать, чем же обязан визиту.

Бактияр поднял глаза.

По лестнице в гостиную неспешно спускался хозяин особняка. По виду — классический европеец, высокого роста, в походке которого четко просматривалась воинская поступь. Седина, изрядно дотронувшаяся до аккуратно уложенных каштановых волос, активно спорила с тонкими чертами лица и гладко выбритым волевым подбородком, стараясь прибавить к внешности лишний десяток земных лет. Он остановился у подножия лестницы и по-хозяйски облокотился локтем о перила, покачивая шнуром халата, словно недовольная кошка хвостом. Темные пронзительные глаза внимательно изучали Бактияра. Значит, вот как выглядит царственный Куратор Новосибирска и прилегающих земель.

Разумеется, тот сразу догадался, что за существо находится перед ним.

— Меня зовут, — Бактияр встал, кланяясь и сцепляя руки в Знаке Почтения, — Киоши Мацусиро, тоэх джегал из клана Небесных Пловцов. Меня привела нужда, почтенный, иначе я никогда не осмелился бы тревожить ваш покой. Я прибыл сюда, чтобы просить помощи и искать защиты у Куратора Новосибирска. Согласно законам и собственной воле я отдаю себя вам в этом городе.

Возможно, чуть позже Куратор так и не позволил бы юноше проситься под свою защиту, выставив за дверь, но молодой тоэх презрел формальность беседы, сразу озвучив собственные стремления. Вероятно, неспроста.

Снова наступила тишина, нарушаемая только приглушенным ходом часов. Куратор молчал, щуря глаза и поглаживая подбородок. Взвешивал, пользуясь затишьем, вспоминая букву законов. Конечно, он знал, что в город прибыл тоэх, причем несанкционированно, без регистрации, причем не один. Конечно, он понимал, что тот и без ритуала все это время находился в его власти. Конечно, отдавал себе отчет в том, что может сделать с непрошенным гостем.

Время шло, стрелки отмеряли вторую минуту шестого. Затем высокий статный человек с пронзительным взглядом отпустил концы широкого пояса, чуть кланяясь и складывая руки в Знак.

— Я, Виктор Конта, мидзури джегал из рода Раконов, Куратор Новосибирска, согласно законам и собственной воле беру тебя, Киоши Мацусиро, под свою защиту и обещаю посильную помощь.

И замолчал, наслаждаясь реакцией юноши. Защита, гарантированная Куратором, совсем не означала, что уже утром тоэх не может быть тайно передан специальным службам мидзури. Но юноша, которому более не требовалось называть себя Бактияром, выдержал этот взгляд. Дело сделано, и сказанного не вернешь.

Виктор сделал несколько шагов вперед, протягивая крепкую руку.