Пути неисповедимых

Глава гильдии нервно, даже с некоторым содроганием вздохнула и продолжила в тревожных предчувствиях бродить по комнате. Она ощутила как где-то под чешуей на руках начинался неприятный зуд. Юкка задумчиво поскребла когтями красивые бронзовые чешуйка.

В последнее время она постоянно ощущала тревогу перед каждой встречей со своим старым, очень старым другом… но сейчас эта тревога переходила в предчувствие неизбежного скандала.

Юкка застыла посреди комнаты, окунувшись в размышления и воспоминания.

Она познакомилась с ним примерно двести лет назад, когда знаменитый Воробей был еще слабым и невозможно нелепым существом, не умеющим ни читать, ни писать, а она сама — нищим карманником.

Это был конец осени и Юкка, чтобы не загнуться зимой от холода, устроилась служанкой на ферму одного человека достаточно безрассудного для того, чтобы позволить себе укрывать нелюдей от неусыпных слуг Клевора. И вот, как-то ночью к порогу дома, где работала ланка, как будто с неба вместе с дождем свалился странный крылатый гость. Он был ранен и его оставили на какое-то время, чтобы подлечился, потом началась зима и падший ангел, надеясь на убежище в это суровое время года, попросился у хозяев быть вторым слугой, при этом не потребовав никаких денег за свою работу. Его, конечно же, взяли.

Собственно, вместе прислуживая в доме, они с Юккой и познакомились, именно тогда, будучи молодыми и глупыми, обрекли себя друг на друга. Любовь до самозабвения между змеей и серафимом, что могло быть более нелепым в те опасные времена? Разве что происходящее с ними обоими после счастливых месяцев на ферме. Еще не растаял снег, когда крылатого упекли в темницу для демонов-иномирян, а Юкка, которая уже не мыслила себя без друга, следующие семьдесят лет своей странной непрекращающейся молодости потратила на поиски. Тогда ланк и связалась с гильдиями, запрещенными организациями и тайными обществами, отвергающими священные божественные идеи Клевора, опустилась в самые низы, чтобы с помощью запретных знаний вытащить свою любовь из темницы Аббатства Церкви Черных Куполов.

Потом, когда она все же вызволила ангела, уже просто не смогла отвязаться от гильдии, более того, и его, серафима с вечно детской душой, втянула в эту грязь. Так и родился Воробей. Юкка и представить не могла, на что способен демон, если научить его жестокости и убийствам, потому и научила, о чем жалела долгие годы после. Что-то, что давно сдерживалось внутри серафима, полезло наружу, и остановить это он уже не мог — он менялся, утопал в своей жестокости. Не выдержав жизни вместе с демоном, Юкка оставила Воробья и скрылась, оставив его наедине с тьмой и грехом, которыми он насквозь пропитался. Уход ланка подействовал лучше, чем масштабный скандал или проповедь умелого экзорциста, Воробей погиб в душе крылатого в тот же день, когда рядом не стало любимой. Что именно щелкнуло в голове демона, непонятно, но с тех пор, как оставил истерзанную душу без сил и опоры, он ни разу не возрождался. Воробей тогда исчез, хотя слухи о нищим и блаженном оборванце еще долго эхом разносились ко всем уголкам Скаханна.

Случайно встретившись с небесным после пятидесяти лет разлуки, Юкка не узнала в нем даже тени того, кого любила. Это было несчастное, измученное сожалениями существо с понурым крыльями и поблекшими глазами. Отчаянные попытки казаться довольным своим нищим и убогим существованием, нескончаемые запои в промежутках между спасением невинных, фанатичная набожность и при этом пугающая отстраненность от жизни. С первого взгляда Юкка тогда поняла, что недолго ему еще мучиться на этом свете: не убьют, так сам себя прикончит… Однако нет, с тех пор прошло двадцать лет, и ее друг по-прежнему жив. Он нашел силы для этой жизни в своей семье, в брате, которого уже давно похоронил, но который вдруг появился двадцать лет назад и сумел вытащить бывшего Воробья из состояния апатии… Апатии, но не из доходящего до абсурда фанатизма, с которым серафим летает и по сей день. Хотя, наверное, это странное стремление исправить свои ошибки, спасти потомков тех, кого убивал он и истреблял его жестокий бог, — все это и есть суть серафима, это и есть воздух, которым он дышит и который поднимает в небо его крылья.

Сложно представить, что он еще может любить Юкку, которая, в отличие от него, не сдвинулась с места ни в духовном плане, ни в положении. Она стабильно, вот уже полтора века глава гильдии, невозможно далекая от мира кружевных облаков и солнечных лучей, играющих в изумрудной листве деревьев. Ее будни насыщены убийствами и проблемами, в душе с каждым годом разрастается жажда превосходства над прочими кланам наемных убийц, а это влечет новые смерти. Сотни, тысячи смертей людей и нелюдей, которые даже не подозревали о том, что встали на пути у легендарной Юкки…

Казалось бы, с такой жизнью ланк и серафим давно бы должны разойтись и, более того, возненавидеть даже имена друг друга. Но, вопреки всем законам логики, эта разницу между ними не делает их дальше друг от друга, хотя и вносит в отношения немало разногласий.

Серафим по-прежнему любит подругу давних дней, а Юкка по-прежнему уважает его… Хотя, уважает, это не то слово. Она готова пойти за ним в любую пропасть, если будет необходимо, она пожертвует для него все, что у нее есть. Через боль и страдания, но она отдаст даже жизнь ради своего маленького крылатого божества… Хотя эта благоговейная любовь никогда не мешала ланку использовать и обманывать серафима. Да, она отдаст ему все, но и возьмет не меньше. То, что люди обычно называют предательством, в ее понимании просто временная необходимость…

«Да, именно, что необходимость!» — думала Юкка и закатила в отчаянии глаза.

Ей был необходим один артефакт, и она попросила его. Друг, как и всегда, не смог отказать. И никто не предвидел того, что из этого вышло… Хотя объяснить, что все это дикая случайность и непредвиденность, серафиму, который вот-вот придет, будет не так просто. Точнее, Юкка знала наверняка, ничего объяснять не придется, он выйдет из себя после первой же фразы и не станет ничего слушать. В конце концов, и у небесных кончается терпение… а она трепала ему нервы, как кошка старую лавку, очень долго, до щепок. И сегодня будет последний раз, в конце которого ланк узнает, как выглядит предел терпения у серафимов.

Юкка нервно сглотнула, подумав о предстоящем разговоре. Она чувствовала, что полный крах ее жизни совсем рядом. Он совсем-совсем рядом…

Рассуждения Юкки прервал резкий тычок в бок откуда-то сзади. Подпрыгнув от неожиданности, ланк молниеносно развернулась, попыталась подсечь неприятеля и повалить на пол, добавив ударом в лицо.

— Этого всего лишь я! — весело улыбнулся серафим, схватив ее за руку и остановив движение ноги. — Ты с этой гильдией стала совсем нервной, дорогая. Тебе нужен отпуск!

— Здравствуй, — коротко поздоровалась Юкка, попытавшись высвободить руку из горячих ладоней серафима. — Отпусти, незачем держать меня так долго.

— В самом деле? — усмехнулся он, наклонившись поближе к лицу подруги. Ланка окутали запахи его крыльев, кожи и волос. Птица, дерево и лекарственные настойки — так бы описал эти запахи человек с завязанными глазами.

— Как ты добрался, без проблем? — выдавила Юкка, пытаясь вернуть власть над голосом, дыханием и телом, которое пробила мелкая дрожь.

— Как и обычно добрался.

— Как Адольф?

— В порядке. Он здоров, по-прежнему красив, кроме того я усовершенствовал его слух и немного подправил зрение. Я постарался для тебя, — улыбнулся он, погладив плечи подруги.

— Ты голоден? Мне заказать чего-нибудь?

— Я сам все принесу, ты пока посиди тут, возьми себя в руки, — усмехнулся серафим. — Ты как будто нервничаешь… неужели боишься меня?

— Принеси чего-нибудь прохладного, — попросила Юкка, не отреагировав на другие слова крылатого.