Путин. Россия перед выбором
Шрифт:
Самый логичный путь — развивать демократические начала, обеспечивая свободу слова и деятельность политических партий, чтобы региональные выборы стали открытыми, прозрачными и честными. Новая команда решила, что надежнее не выбирать, а назначать губернаторов. Они должны прежде всего подчиняться Москве.
Генерал-лейтенант Константин Борисович Пуликовский (в 1996 году он командовал федеральными войсками в Чечне), президентский полпред на Дальнем Востоке, перечисляя губернаторов, которые хорошо работают, с удовлетворением отметил:
— Это государевы люди.
Но государя-императора у нас нет с февраля 1917 года. Люди принадлежат самим себе, а не
Для начала губернаторов напугали. Представитель президента в Думе Александр Алексеевич Котенков пересказал им обещание неназванного генерал-полковника из МВД: как только с губернаторов снимут депутатскую неприкосновенность, то минимум шестнадцать из них посадят сразу, другие сядут позже. Генеральный прокурор успокаивал потом местных начальников: Котенков все придумал, никаких дел на губернаторов нет. Но все всё правильно поняли.
Губернаторов лишили неприкосновенности, убрав их из Совета Федерации.
Совет Федерации — верхняя палата парламента — не избирается прямым голосованием. Он формировался из губернаторов и руководителей местных законодательных собраний. Это не лучший вариант, но Россия не исключение. В Германии верхняя палата парламента — бундесрат, федеральный совет — точно так же состоит из руководителей земельных правительств, которые занимаются законодательной деятельностью время от времени. И никто не скажет, что Германия — слабое государство!
Государственная дума сразу же утвердила новый порядок формирования Совета Федерации: место губернаторов и председателей законодательных собраний заняли их представители. Верхняя палата пыталась сопротивляться. С первого раза законопроект не прошел. Депутаты Думы презрительно назвали своих коллег из Совета Федерации трусами — за то, что они голосовали против президентского законопроекта тайным голосованием. Председатель Совета Федерации Егор Семенович Строев разразился в адрес думцев тирадой с непарламентскими выражениями.
Пожалуй, впервые Егор Строев проявил несдержанность. А ведь он умудрялся ни с кем не поссориться. Сам о себе говорил: «У меня врагов нет». Если уж Строев возмутился происходящим, это означало, что власть губернаторов в России действительно заканчивается. С губернаторами поработали, и они капитулировали. Проголосовали как надо.
Обновленный Совет Федерации возглавил еще один выходец из Питера Сергей Михайлович Миронов. Он сразу заявил, что для президента четыре года — слишком маленький срок, президентские полномочия надо продлить. Вероятно, Сергей Миронов, польщенный тем, что выбор Путина пал именно на него, хотел оказать ответную любезность и не знал, чем еще порадовать Владимира Владимировича. В тот момент слова Миронова вызвали такой град насмешек, что Путину пришлось самому делать заявление: о продлении срока президентских полномочий речь не идет…
Губернаторы и руководители местных законодательных собраний исчезли из Совета Федерации. Новыми сенаторами стали люди, за которых избиратели не голосовали и которые, следовательно, и не должны думать об интересах своих избирателей. В Совет Федерации хлынули банкиры, отставные генералы, некоторые одиозные личности — в основном люди, которые бы никогда не добились победы на реальных выборах.
В мае 2005 года представителем Рязани в Совете Федерации стал бывший вратарь российской сборной по гандболу трехкратный олимпийский чемпион Андрей Лавров. В
областной думе он рассказал, что был в Рязани всего три раза, но обещал «как можно быстрее стать рязанцем, полюбить этот регион и принести максимальную пользу». Отсутствие политического или хозяйственного опыта, неосведомленность в местных делах не мешает стать сенатором…Путин захотел получить право отстранять от должности губернаторов. Но за какие грехи? Если губернатор совершил уголовное преступление, это дело прокуратуры и суда. Если он не справляется со своими обязанностями, это дело местного законодательного собрания и избирателей. Скажем, президент Соединенных Штатов не может снять ни одного губернатора. Это вправе сделать только законодательное собрание штата.
А если губернатор нарушает федеральные законы? На такой случай нужна сложная и длительная процедура импичмента, которая включает разбор дела в Верховном суде, в комиссии Совета Федерации и голосование в верхней палате. Губернатор ведь не чиновник.
Его избрали на эту должность. Если президент получает право отстранять губернатора своим указом, это неуважение к избирателям.
Точно так же нельзя разрешать губернаторам снимать глав местной администрации. Президент предложил губернаторам сделку: вы признаете мое право снимать вас, а я даю вам право увольнять глав местной администрации. Вот это и превращает губернатора в феодального барона, которому никто не смеет перечить.
Государство, конечно же, должно быть сильным. Но в чем сила государства? Не в том, что вышестоящий чиновник может снимать и увольнять нижестоящего, а в том, что исправно функционируют все институты государства.
После трагедии в Беслане, 13 сентября 2004 года, выступая на расширенном заседании правительства, Путин сказал:
— Государственная власть должна быть не просто адаптирована к работе в кризисных ситуациях. Необходимо кардинально пересмотреть механизмы ее работы с целью недопущения возникновения кризисов.
Он обнародовал программу изменений в системе государственной власти. Прежде всего — это отмена прямых выборов губернаторов. По новому порядку президент предлагает местному законодательному собранию утвердить предложенного им кандидата. Если его не утверждают, президент вправе распустить собрание и все равно поставить во главе области или края своего назначенца.
Путин объяснил: это преграда на пути сепаратизма, терроризма и продвижения во власть криминальных элементов. Этим целям отмена губернаторских выборов мало помогла. Громкие террористические акты продолжились, в том числе в Москве. А назначенных президентом губернаторов снимают и привлекают к следствию и суду за преступные деяния… Губернаторы-назначенцы не ощущают никакой ответственности перед жителями области и края, которые их не избирали, зато полностью зависят от московских чиновников.
В порядке компенсации образовали Государственный Совет. Губернаторы, которых лишили мест в Совете Федерации, надеялись, что кресло в Госсовете окажется не хуже. Мэр Москвы Юрий Лужков говорил, что Госсовет и должен взять на себя решение основных проблем жизни страны. Но сразу стало ясно: это чисто совещательный орган при президенте, в отличие от Совета Федерации, который по конституции наделен очень большими полномочиями. Многие губернаторы намекали, что надо эти полномочия у Совета Федерации отобрать и передать Госсовету. Но ведь президент Путин убрал губернаторов из Совета Федерации как раз для того, чтобы лишить их этих полномочий. Зачем же ему вновь наделять полномочиями тех же людей?