Путник 2. Страж Тропы.
Шрифт:
— Но я с этим ничего не могу поделать, — растерянно сказала Сиона. — И вообще, я привыкла, что на меня обращают внимание.
— Есть один выход. Над твоей внешностью поработает Грилл, он спец в этой области. После этого тебя и мама родная не узнает.
— Ага, он сделает из меня страшилище, да?
— Я думаю, что вы сумеете найти компромисс, но учти — последнее слово будет за мной.
Площадь у ратуши была забита народом, все хотели пробиться ближе к трибуне, дабы воочию полюбоваться на обожаемого Команданте, вознамерившегося поднять с колен весь архипелаг, давно и старательно унижаемый, обираемый, втаптываемый в грязь верховным магом и остальным руководством материковой столицы. Нужно сказать, что слова майора пока не расходились с делом — он сумел создать нечто, напоминающее регулярную армию, при помощи
В толпе там и сям мелькали синие околыши фуражек центурионов, сегодня их нагнали сюда не меньше сотни на случай возможных беспорядков. Дорожку к трибуне охраняли два ряда накачанных ребят, вооружённых дубинками, чуть в стороне разместилась группа стрелков, зорко следящих за происходящим на площади и готовых продырявить любого нахала, осмелившегося нанести вред Команданте.
Фаргид вместе с Фором и Гриллом заранее заняли позиции у дома, откуда должны были стрелять в майора Ниррока.
— Итак, напоминаю: действуем по заранее разработанному плану, — сказал Фаргид в кубик связи. — Иначе акция спасения столь любимого всеми Команданте пройдёт мимо внимания его светлых очей, и нам придётся три недели торчать в очереди, дабы иметь счастье встретиться с ним на аудиенции.
— Вот бубнила, — отозвался кубик голосом Грилла. — Если у тебя плохая память, не экстраполируй свои недостатки на других.
— О-о-о! Как коротко и ёмко! Злость тебе к лицу, друг мой! Так примени же её к нечестивцу, возжелавшему крови нашего (надеюсь) будущего друга и покровителя — товарища майора Ниррока!
— Ох и трепло же ты… Олег. Фаргид лучше был. Скромнее.
— Это не я, а мой язык. Он, сволочь, живёт иногда собственной жизнью.
— Собственной жизнью живут раковые образования, дружок. Лечится несложной хирургической операцией. У меня, кстати, диплом врача имеется.
— Я подумаю. Кстати, у меня меняется мнение о тебе на абсолютно противоположное. Раньше я думал, что ты злой. Приятно было ошибиться.
— Всегда пожалуйста, — пробурчал Грилл. — И хорош трепаться, а то сорвём акцию, тобой же разработанную.
К особняку неторопливо приближалась группа людей. Они громко разговаривали о Команданте, о его столь нужных и своевременных реформах, о политической дальновидности, близости к народу, и прочая… Но, почему-то в руках у каждого были не флаги и плакаты, как у прочих митингующих, а длинные кожаные чехлы, с непонятным содержимым. Хотя для Фаргида и его парней особой тайны в этом не было. На чердаке особняка спрятался Грилл, он обустроил себе пункт наблюдения, прикрыл его магической завесой, потому обнаружение его исключалось полностью. Задача же Фаргида и Фора состояла в захвате группы прикрытия стрелка, по возможности без убиения её членов, для предоставления оных пред суровыми очами властей. У Фаргида, кроме того имелся ещё один пункт к исполнению, от которого зависел успех акции. Для этого требовалось на короткое время стать путником. Конечно, в этот момент его вполне могли засечь ищейки, надежда была лишь на кратковременность пребывания в родной ипостаси, по расчёту всего лишь доли секунды. Фор, вооружился дубинкой и пистолетом, отобранным у гопников, он засел в густом кустарнике, неподалёку от заднего входа в особняк. Фаргид взобрался на самую крышу дома, чтобы следить за процессом подготовки снайпера к акции, благо, дыр в кровле хватало с избытком, через одну из них замечательно просматривалось чердачное окно, из которого, по предположениям, и будет произведён выстрел. Вся хитрость задумки Фаргида была в том, чтобы выстрел действительно произошёл, но при том не попал в цель. То есть: покушение обязательно должно состояться — тогда в наличии окажутся и преступники, и доблестные спасители Команданте.
Террористы заняли позиции вокруг особняка, якобы наблюдая за начинающимся митингом, стрелок осторожно прокрался на чердак и занялся сборкой винтовки, весьма напоминающей своим видом земную СВУ.
Народ на площади зашумел, разразился приветственными
криками, заволновался колыханием флагов и транспарантов: на трибуну восходил Команданте.Шум потихоньку улегся, растёкся по толпе и сник, исчез. Над площадью воцарилась полная тишина, прерываемая лишь тихими покашливаниями, да полосканием ткани флагов на ветру. Все затаённо молчали, боясь пропустить любое слово любимого вождя.
Стрелок тщательно прицелился, ловя в перекрестье оптики грудь Команданте, задержал дыхание и мягко выжал спусковой крючок.
Грохнуло так, словно на чердаке взорвалась граната. Винтовка стреляла бесшумно, но здесь поработала магия Грилла — выстрел непременно должны были услышать на площади. На столике трибуны вдребезги разлетелся графин с водой, обдав осколками Команданте и тех, кто находился рядом. Стрелок ошарашено глянул на оружие и попытался его выбросить. Не тут-то было! Проклятая винтовка прилипла к рукам и никак не желала покидать хозяина! Внезапно над стрелком провалилась кровля, какой-то демон свалился ему прямо на голову и оглушил ударом по голове.
Во время выстрела Фаргид на ничтожный момент сжал время, давая возможность Гриллу озвучить выстрел и скорректировать траекторию пули. Сжатие времени, точнее, его растяжка, работала на нужды другого человека, энергии кластера для этого было недостаточно, потому Фаргиду пришлось на мгновение стать путником, после чего он сразу же 'вернулся' обратно и, проломив кровлю, обрушился на голову незадачливого стрелка. Оглушив его ударом по голове, Фаргид слетел по ступеням вниз для поддержки Фора, который уже на всю катушку дрался с террористами. У некоторых из них в руках были винтовки, другие продолжали держать чехлы, из которых даже не успели вытащить оружие. Выбросить, или перехватить поудобнее оружие почему-то не мог никто — оно намертво прилипло к рукам и только мешало своим хозяевам отбиваться от невероятно ловкого мужика. Он двигался очень быстро и отвешивал тумаки всем без разбору. Несколько парней после этих тычков растянулись на земле, другие пытались бежать. Из дома выскочил ещё один мужик и с ходу врубился в разборку.
Фаргид и Фор больше делали вид, нежели дрались серьёзно. Враги не могли воспользоваться оружием, оно лишь связало им руки, в умении же драться путники превосходили их на два порядка. Нужно было лишь создать суматоху, не дать никому скрыться и создать видимость серьёзной потасовки, что у ребят получалось прекрасно, подоспевшие центурионы быстро разобрались, кто есть, кто и пришли на помощь 'изнемогавшим' в неравной схватке двоим патриотам. Вооружённые преступники были арестованы, упирающегося снайпера, не желающего расстаться с винтовкой, выволокли с чердака и торжественно повели к Команданте. С огромным трудом удалось вырвать оружие из рук преступников, что, естественно, весьма усугубило их вину, свидетельствовало о непримиримости и крайней враждебности.
Охрана немедленно увела Команданте в укрытие, дабы не подвергать новым опасностям, толпа на площади разбушевалась, возмущённая попыткой убийства великого реформатора и всенародного любимца. Не исключался вариант, что в такой момент может пострадать и сам вождь от своих же не в меру горячих фанатов. Окружённых тройным кольцом центурионов преступников с невероятным трудом провели сквозь толпу, чтобы сам Команданте немедленно, пред возмущённым взором народа, решил их судьбу.
— Экселенц, — почтительно обратился к майору начальник охраны, лейтенант Гирт, — преступники доставлены, здесь же и та троица храбрецов, которая помогла их задержать.
— Отлично, Гирт! Но этот вопрос придётся отложить на потом, митинг прерывать ни в коем случае нельзя, народ должен видеть, что я не устрашился происков врагов. Я иду на трибуну.
— Но, экселенц…
— Мне нужно делать свою работу, друг мой. Тебе — свою, нам никуда от этого не деться.
— Входите, тихо сказал секретарь — подтянутый пожилой мужчина в строгом чёрном костюме. — Экселенц ждёт вас. Только не слишком задерживайтесь — у него был трудный день.
Парни вошли в приёмную Команданте — скромно обставленный обычной конторской мебелью кабинет. Ниррок что-то писал, не глядя на посетителей, он сделал приглашающий жест рукой, предлагая им присесть на стулья. Закончив писать, он перечитал документ, удовлетворённо кивнул и, наконец, поднял глаза на своих гостей. Это был человек лет пятидесяти, но выглядевший гораздо моложе благодаря ясному взору, практически полному отсутствию морщин на лице и густой копне чёрных блестящих волос без малейшего проблеска седины.