Путник 2. Страж Тропы.

— А вот здесь мне есть что предложить, — вмешался Ниррок. — Пять лет назад, когда я ещё был обыкновенным политическим изгнанником с материка, ко мне пришёл один человек. Он знал, что я богат и попросил профинансировать его разработку. У парня была готова модель летающей машины в масштабе один к двадцати, он продемонстрировал её в действии, после чего я немедленно согласился, рассчитывая использовать готовое судно в будущем. Фор, кстати, был в курсе моих амбициозных планов, — улыбнулся Команданте. — Как видите, задумки были вовсе не беспочвенными и кое-чего я действительно достиг. Но мы отвлеклись. Летающее судно под названием 'Шторм' практически готово, но главным его недостатком является прожорливость. В полёте оно потребляет очень много магии, потому до испытаний дело так и не дошло, из-за крайнего дефицита оной. Сейчас самое время довести дело до конца. 'Шторм' — воздушное судно, скорость которого в четыре раза больше, чем у самых скоростных слипов материка. Потолок лучше почти в два раза, защитные характеристики тоже выше всяких похвал. Это настоящий летающий танк, на нём точно можно добраться до столицы, вопрос в другом: где его там прятать? Такую машину жалко потерять, а более того — отдать в руки врага.

— А этот 'шторм' вооружён? — спросил Фаргид.

— Два плазменных метателя, один фронтальный, второй — кормовой, оба имеют прекрасную скорострельность и достаточную мощность, углы поворота шире ста восьмидесяти градусов.*

— Мощность достаточна для чего? — спросил Фор.

— Её хватит, чтобы утопить среднего размера военное судно, либо сбить любой летающий объект.

— Ясно, — кивнул Фор.

— Э-эх! — вздохнул Фаргид. — Туда бы парочку хороших земных авиабомб и можно было бы ставить Актрону ультиматум.

— Это что такое? — заинтересовался Ниррок.

— Это такая штука, которую сбрасывают с летающего судна, она падает на цель и делает большой 'бум', после которого внизу все оказываются в состоянии крайнего шока.

— Это психологическое оружие? — озадаченно спросил майор.

— Нет, — Фаргид досадливо дёрнул щекой. — Просто бомба обладает огромной разрушительной силой, потому после её применения и наступает шок у пострадавшей стороны. Но это беспредметный разговор, поскольку авиабомб у нас нет, и не предвидится. О самопалах говорить не будем, поскольку в кустарных условиях изготовить нечто серьёзное невозможно.

— Ну почему же… — теперь говорил Грилл. — Ты забыл про меня. Идея мне понравилась. Если запечатать пару десятков киломагов в оболочку и заставить освободиться в нужный момент, то 'бум', как ты соизволил выразиться, будет весьма внушительный.

— Ребята, — перебил разговор Ниррок, — я не собираюсь запугивать материк, и несколькими бомбами, пускай даже очень мощными, войну не выиграть. Потому давайте лучше думать о том, как проникнуть в совет магов.

— Давайте предполагать, что на материк мы уже попали, — сказал Фаргид. — А дальше, у меня есть идея, которую, думаю, стоит проверить в деле.

* * *

Когда Фаргид изложил своё предложение, Сиона долго сидела, опустив глаза. Затем она порывисто встала, сделала несколько шагов к двери, но, будто споткнувшись на ровном месте, остановилась, и повернулась лицом к путнику.

— Я, конечно, плохая девочка и жена, но то, что ты предлагаешь — предательство. Да, мой муж старик, я его не люблю, даже, можно сказать, ненавижу, но есть определённый предел, через который преступить невозможно, — щёки Сионы порозовели от гнева, но она в этом состоянии была необычайно красива — сверкающие глаза, презрительно сложенные алые губки, высоко вздымающаяся грудь, Фаргид невольно залюбовался прекрасной женщиной.

— Присядь, пожалуйста, — мягко сказал он, — давай умерим эмоции и взглянем на ситуацию трезво. Кстати, гнев в сложившейся ситуации характеризует тебя с лучшей стороны. Оказывается, у тебя есть определённые принципы, которые ты нарушить не смеешь, поскольку такое действие будет совершено вопреки определённым моральным устоям. Каюсь, я был о тебе худшего мнения.

— Да как ты смеешь! — Сиона привстала, но тут же села на место, покраснела ещё больше, робко взглянула на Фаргида и сказала:

— Неужели я вела себя настолько дурно? Ты, наверно, считал меня абсолютно беспринципной, самовлюблённой… — Сиона замолчала, боясь выдавить из себя последнее слово.

— Можешь не продолжать, — Фаргид смотрел серьёзно и чуть насмешливо, — но твоя мысль правильная. Именно такой я тебя и считал. Но только до определённого момента. Когда ты нашла меня на архипелаге, я увидел в тебе другого человека — растерянную девчонку, потерявшую нить жизни. Постой! — путник, увидев попытку Сионы что-то сказать, выставил руку ладонью вперёд, — не перебивай меня, дай высказать мысль до конца. Я не жалею тебя, Сиона, нет, я просто констатирую факт — ты стала другой. Ко мне вернулись многие способности, утерянные по прибытию в Страйд, и я теперь лишь по ауре человека могу многое о нём рассказать. Если бы я не увидел в тебе перемен, сегодняшний наш разговор просто не мог состояться. Это — что касается лично тебя. Теперь давай хорошенько разберёмся в деяниях твоего муженька. Ты уже знаешь, почему в Страйде катастрофически не хватает магии и кто в этом виноват. Не надо мне говорить, что Рогиолом движут некие великие замыслы, способные дать миру невиданное доселе процветание и богатство, возможно, так оно и есть. Но это лишь одна сторона медали. Другая покажет тебе почти поголовную бедность и нищету, обозлённый народ и его ненависть к власть предержащим. Допустим, Рогиол достиг своей цели — дал миру богатство и океан даровой магии. Какой ценой это будет достигнуто? А простят ли ему матери умерших от голода детей? Простят ли ему жёны ушедших на заработки и канувших в неизвестность мужей? Простят ли ему дети злобу и ненависть родителей, не знающих как накормить и обогреть своих чад? Этого вопиющего безобразия почти не видно в Актроне, здесь же в Налке, не заметить трудно. Но ты не видела, что творится на других островах, сколько ежедневно умирает людей и все живые, провожающие мёртвых в последний путь, нещадно клянут власть, а в особенности, твоего мужа. Он давно превысил все мыслимые лимиты доверия и никакие деяния уже не искупят его вины. Подумай над этим сама и ты поймёшь мою правоту.

В конце этой речи Фаргид уже почти кричал и завершил её ударом кулака по столу. Сиона смотрела на него с возрастающим удивлением, а когда от удара подскочил и упал графин с водой, испуганно отпрянула на спинку стула.

— Извини, — пришёл в себя Фаргид, — больше не буду. Понесло чуть-чуть.

— Хороший 'чуть-чуть'! — съязвила девушка, — я думала, что ты меня сейчас прибьёшь, отождествляя с негодяем мужем.

— Но он действительно негодяй, пойми! — вновь стал заводиться Фаргид.

— А почему ты думаешь, что я лучше? Почему думаешь, что я вот так возьму и пойду в совет и выложу Лактрону всю правду о магопроводах, хранилищах и прочем, подставляя тем самым своего законного мужа? А если я пойду прямиком к Рогиолу и расскажу о том, что ты готовишь для него? Ведь я буду права по-своему.

— Вот именно — по-своему. Но не по-людски. Впрочем, я уже сказал своё слово. Решай сама. — Фаргид опустил голову и уставился на собственные руки, лежащие на столе ладонями вниз.

Сиона долго сидела молча, покусывая губы, затем на лице её появилось странное выражение.

— Хорошо. Ты заставляешь меня совершить очень неоднозначный поступок и, хоть я согласна в том, что он, скорее всего, пойдёт во благо Страйду, но крайне навредит моему законному супругу, что, как это не называй, всё же будет предательством. А потому, я потребую с тебя адекватного действия.

— Ты о чём? — озадаченно спросил Фаргид.

— Не догадываешься? — хитро улыбнулась Сиона. — Я говорю о ночи любви, которую ты должен мне подарить. Я знаю, что ты женат, путник, не надо повторять свои рассказки, они лишь разбередят мою ревность, но… я предаю мужа, не так ли? Ты сделаешь то же самое по отношению к своей горячо любимой жене. Мы будем квиты, вот и всё.

— О как всё повернула, — хмуро сказал Фаргид, не поднимая головы. Тон его не предвещал ничего хорошего, поэтому Сиона поспешно сказала:

— Я не требую этого немедленно, путник. Я выполню свою часть договора — выложу Лакрону все данные о хранилищах и лишь тогда вернусь за вознаграждением.

Фаргид молчал.

— Ты не хочешь понять, путник — это сильнее меня и пока я не добьюсь цели, не отступлюсь.

Фаргид поднял каменное лицо.

— Хорошо, я согласен, женщина. Но видит Бог — делаю это не по собственной воле.