ПУТНИК часть II
Шрифт:
– Я сделал запрос в отношении тебя… - Хугос замолчал. Молчал и Путник. – Вся твоя группа, оказывается, погибла в сражении с итальянскими парашютистами, прикрывая отход заместителя главного военного советника в Испании по контрразведке и партизанской борьбе в тылу Орлова. Он не пожалел красок, описывая ваше героическое сражение… Ты был как-то связан с Орловым?
– Человек хотел сохранить
– И в итоге совершил преступление перед партией! Ты понимаешь это, Сербин?! Нельзя идти на подлог перед партией, даже, спасая людей! Тем более, людей, которые избрали своим ремеслом войну! Ты ведь воюешь с 1904 года, разве ты не готов к смерти ежедневно, ежечасно? Ты ведь солдат!
– Виктор, я готов к смерти ежедневно, ежечасно и даже ежеминутно! Но не в таком виде я хотел бы принять смерть! Не от рук своих, только из-за того, что, выполняя задание особой государственной важности, я стал носителем этой самой важной государственной тайны! Я не вижу здесь причины лишать жизни меня и моих товарищей…
– Ладно, Сербин! Меня отзывают в Москву, и вопрос о тебе и твоей группе я поставлю там. Расскажу о том, как вы воюете, и попрошу для вас снисхождения. Хотя, не думаю, что решение в отношении вас изменится. Как ни крути, вы обманули партию. И толкнули на обман высокопоставленное лицо военной разведки, то бишь, товарища Орлова. Думаю, к нему тоже будут серьезные претензии по этому вопросу…. Иди, Сербин, служи…
Путник вышел из блиндажа Хугоса подавленный. Он понял, что товарищ Салнынь, он же Хугос фанатично предан партии и не станет скрывать того, что знает о его группе…
Более месяца группа провела за линией фронта, совершая диверсии на железнодорожных коммуникациях противника. Когда у геррильерос закончилась взрывчатка, они совершили нападение на усадьбу в районе города Уэски, в которой располагалась пулеметная рота франкистов. В тяжелом ночном бою разведчики полностью разгромили фашистов, захватили оружие и
взрывчатку и взорвали склад боеприпасов. И только, израсходовав добытые у франкистов боеприпасы, группа вернулась в Каталонию, где в последнее время размещался штаб Восточного фронта…Смертельно усталые разведчики, вымотанные длительными переходами и постоянными стычками с противником, проспали около суток. Их никто не тревожил, зная, какой объем работы выполнили эти люди…
Но, едва Путник показался на свет, откинув полог палатки и яростно протирая заспанные глаза, к нему подбежал вестовой и сказал, что его вызывает товарищ Альфред.
В палатке Ваупшасова сидел незнакомый Сербину человек с неприятным лисьим лицом и пил чай, громко прихлебывая.
– Вот это Сербин – наша легенда и лучший командир разведывательно-диверсионной группы! – представил Путника Ваупшасов.
– Мне не нужны ваши рекомендации, товарищ Шаров! – сказал «лисья морда», даже не повернув лица к вошедшему. – Я – майор контрразведки Вайнштейн. У меня к вам несколько вопросов, Сербин.
Вайнштейн не спеша допил чай, распахнул полевую сумку и вытащил тощую папку с завязками.
– Итак, первое: в Москве арестован и осужден Военной коллегией Верховного суда СССР по обвинению в участии в контрреволюционной, диверсионной, террористической и шпионской организации Христофор Салнынь, известный вам, видимо, как Виктор Хугос. Салнынь приговорен к расстрелу. По имеющимся сведениям, Салнынь делал запрос в кадровый аппарат разведупра по поводу вас, Сербин. И выяснилось, что вы погибли? Как вы можете это объяснить?
– Я не погиб, а был только тяжело ранен. Я смог выбраться к партизанам полковника Ксанти и продолжаю службу.
Послюнявив химический карандаш, Вайнштейн записал его ответ.
– В каких отношениях вы находились с Салнынем, он же Хугос?
– Ни в каких. Я и видел-то его всего два раза. Первый, когда доложил ему, что я жив, а по спискам прохожу погибшим. И второй, когда он вызвал меня и подтвердил, что сделал запрос в Москву, и я действительно значусь, павшим в бою при выполнении обязанностей военной службы.