Пять баксов для доктора Брауна. Книга 6
Шрифт:
Повисла пауза.
— Что-нибудь случилось? — с интересом спросил Д.Э. Саммерс.
Маллоу сообщил в трубку, что произошло недоразумение, наскоро извинился перед нотариусом и, цапнув со стола журнал, стал сворачивать его в трубку. То же самое сделал его компаньон.
В следующие несколько минут доктор Бэнкс наблюдала сначала дуэль на журнальных трубках, потом бой диванными подушками и, наконец, бег с препятствиями. Препятствие представлял из себя стул, которым Д.Э. Саммерс пытался спасти свою жалкую жизнь прежде, чем пробрался за диван, из-да дивана — под стол, из-под стола — на книжную стремянку,
— Удивительно, — сказал М.Р. Маллоу, выбираясь из под стола, — просто удивительно, как такой здоровенный конь умудряется проскакать галопом и ничего не сломать! Почему-то все время я!
И он сел тосковать на стремянку.
— Ты освободишь лестницу или прыгать тебе на голову? — поинтересовался сверху Саммерс. — Меня уборка ждет.
Маллоу обменялся взглядами с доктором.
— Вот это я понимаю, профессионализм высокого класса! Патентуйте метод, мисс Бэнкс.
— Обязательно, — пообещала доктор. — И обратите внимание, как выгодно.
— По тройной цене! — сказал Саммерс. — Бутлегер в юбке.
— Монополист, — с уважением отозвался Маллоу. — Может себе позволить.
— Постоянным клиентам — скидка пятнадцать процентов, — сообщила доктор. — В следующий раз будет дешевле, мистер Саммерс.
— Пятнадцать — много, — возразил Дюк. — Хватит и десяти. Зато к Рождеству скинете двадцать пять!
Он поднял голову и нежно улыбнулся молчавшему на шкафу компаньону.
— Какая неприятность, — ответил, подумав, тот, — пропускаю рождественские скидки этого сезона.
— Кстати, — спохватился Дюк уже серьезно, — как долго-то тебя не будет?
Джейк улегся на шкафу.
— Профессор говорит, зависит от результатов.
— В чем же, — поинтересовалась доктор, — будут заключаться ваши обязанности? Вы хоть что-нибудь знаете?
— Не знаю, — ответил ей коммерсант.
— Похоже, Найтли принес что — то интересное, — не без зависти произнес Дюк.
— Похоже, — щурясь, согласился компаньон. — Отдай лестницу, гад!
Тем вечером в доме профессора Найтли раздался еще один звонок.
— Алло? — профессор схватил трубку. — Мой дорогой мальчик, это вы! Какое счастье! Где вы? В Нью-Йорке? Но…
Ученый умолк, не договорив. Трубка, кажется, настаивала.
— Вы просто сорвиголова, больше ничего!
Невидимый собеседник, похоже, не согласился.
— Да, да! — настаивал профессор. — Это безумие, чистое безумие. Я отбываю ровно через три недели. Роквуд, Южный вокзал. И умоляю вас: будьте максимально осторожны.
Глава седьмая, в которой доктор Бэнкс оказывается в безвыходном положении
За сутки до того, как Саммерс должен был отправиться в Нью-Йорк, чтобы сесть там на пароход, М.Р. Маллоу с самого утра умчался по делам.
В обед он позвонил в офис, сообщил, что будет назад только назавтра и пожелал компаньону удачи. Джейк, который ждал его, чтобы вместе пообедать перед отъездом, расстроился, но постарался не подать вида. Он просмотрел бумаги, выпил две чашки кофе и сделал несколько звонков. Больше тянуть
было нельзя: предстояло мириться с механиком. Механик разговаривал, правда, мало и чуть ли не сквозь зубы, зато Мики был счастлив.— Есть, шеф! — молодой Фрейшнер так и рвался принести, унести, подать, забрать, протереть, позвонить, встретить с запиской, сбегать за обедом в китайскую лавочку — все, что угодно, как будто не был управляющим весом в двести фунтов.
В конце концов, ему опять досталось: от механика, который лежал под автомобилем и которому мистер Фрейшнер отдавил пальцы каблуками ботинок. Потом оказалось, что он ползает, как черепаха. Потом — что его не дозовешься. После того, как управляющий указал механику на некоторое различие в положении, Халло сделался похож на злого верблюда. Он плюнул и ушел к себе.
Саммерс взбежал на второй этаж.
— Мистер Халло, — произнес он, стоя на ступеньках, — вы злитесь на меня, вот и выпускайте пар по адресу. Я был груб с вами. Можете высказать все, что обо мне думаете.
Но механик отчего-то не спешил высказываться.
— Тогда так, — продолжил коммерсант. — Во-первых, мне бы хотелось, чтобы вы помнили: возраст мистера Фрейшнера — не ваша забота. Он управляющий, а не вы, и обсуждать тут нечего. А во-вторых, если я еще раз услышу «коммуниcтический террор — микстура от капитала», «жиды», «масонский заговор» или славы и осанны в адрес Форда — вы уволены. Думать что угодно — ваше право, но пока вы работаете на меня, потрудитесь придерживать свой язык.
Терпение механика лопнуло.
— Я все скажу Форду! — и он потряс грязным кулаком.
— Что вы ему скажете? — поинтересовался Саммерс.
— Все! Все, что вы тут наговорили!
Саммерс пожал плечами.
— Идите. Вам же будет хуже.
— Что?! Угроза? Форд и это узнает!
— Не думаю, мистер Халло, — спокойно сказал Саммерс и зевнул.
— А! Вы меня убьете! — механик адски захохотал. — Я давно этого жду! И момент выбрали! Вашего компаньона, единственного порядочного человека во всем заведении, здесь нет. Фрейшнер, этот ж-ж-ж…
Тут Халло поперхнулся и умолк.
— …ж-ж-жестокий управляющий? — предложил коммерсант. — Да, он бы меня не выдал, тут вы правы. Фрейшнер — стоящий парень. Но убивать вас, мистер Халло, никакого интереса.
— Вы не имеете права! Я буду жа… — начал механик по привычке и спохватился. — Как — никакого интереса?
— Да никакого, — улыбнулся коммерсант. — Вы погубите себя сами. Изложить дело: «Саммерс сказал то-то и то-то» и сразу заткнуться вы все равно не сможете.
— Почему?
— Потому что это выше ваших сил. Вы начнете разглагольствовать, вплетете евреев, масонов, Маркса, мировой заговор, собьете всех с толку и вас просто выкинут вон.
Самерс подумал и добавил:
— Ябеда.
— Вы не имеете права меня оскорблять! — закричал механик. — Я уволюсь! Вам придется нанять вместо меня троих! Четверых! Пятерых!
— Да, придется, — коммерсант наклонился к нему так, что их лица едва не соприкасались, и произнес вполголоса: — Зато вас никто не возьмет. Найметесь простым рабочим на консервную фабрику, вылетите через месяц, год проищете другое место, отсидите за бродяжничество и так до глубокой старости, пока вас не выкинут уже отовсюду. Вы станете немощны.