Пять лет

– Елена Александровна, вы забыли дать домашнее задание!

В него тут же полетел учебник со стороны близнецов. Он увернулся, смеясь, а я пробубнила, что задания не будет. Боже мой… я веду себя как истеричка! А он ведет себя… как будто ничего не было. Может, у него и правда приступ амнезии? Мне бы его нервы!

– Елена Александровна, – громко позвала Эля – красивая девочка, сидевшая с ним рядом, – пойдемте с нами в кафе? У одинаковых сегодня день рождения!

Они часто звали меня и Игоря Александровича, и мы с удовольствием принимали подобные приглашения выпить чай с тортом в кафе возле школы. Ученики вообще тянутся к молодым преподавателям, не испытывая при этом ни малейшего смущения. А мы, со своей стороны, не имеем права отвечать холодностью на такое искреннее проявление симпатии. Но теперь пойти с ними я не могла. Пока еще не готова сидеть с ним за одним столом и болтать о пустяках.

Я посмотрела на Влада и Славу:

– Поздравляю вас! Но вы уж извините, у меня дела сегодня.

– Знаем, знаем, – отозвался Слава, – у вас у самой день рождения завтра! Организация, чтоб ее?

– Да, – улыбнулась я, – именно организация.

На следующий день я не могла заставить себя выйти из сети, каждые три секунды обновляя страницу. Мне на стену кидали поздравления многие ученики, иногда красивые открытки с цветами, иногда стихи и приятные пожелания. Но я ждала сообщения от него. Я хотела, чтобы он меня поздравил? Или я хотела окончательно убедиться, что он мое существование полностью игнорирует? Я не приготовила ужин, не проверила сочинения, очень быстро сворачивала телефонные разговоры с родителями и друзьями. Я ждала.

В десять часов вечера сообщение на стене:

Дмитрий Данилов: С днем рождения!

И все! Точно так же, как в прошлом году! Даже Влад написал: «Поздравляю самого очаровательного учителя в школе!». Вдруг подумала, что хотела бы от него получить чуть больше пищи для размышлений! Я так волновалась из-за произошедшего, а он никаким действием не показал, что его это тоже волнует. Почему я разочарована? Почему было бы лучше, если бы он вообще ничего не написал, чем так, словно в самом деле ничего не изменилось? Это был худший день рождения в моей жизни. Но должна признать – я сама его испортила.

А потом все вернулось на круги своя. Уроки проходили без эксцессов, и я наконец-то полностью успокоилась. Ну, почти… На очередном занятии задала вопрос и увидела две поднятые руки – Славину и его.

– Слава, – выбрала я.

Но Влад вдруг заявил:

– А вы чего Димку игнорите? Уже не в первый раз замечаю! У Славки пятерки и так на каждом уроке!

Я заставила перевести взгляд на вторую поднятую руку. «Как меня зовут? Как меня зовут?».

– Действительно, я и не заметила этого, – голос чуть охрип. – Данилов, давай ты к доске.

В классе все удивленно переглянулись. Я почти никогда не называла учеников по фамилии. В самом крайнем случае добавляла имя.

Он вышел, ответил на вопрос. Никаких лишних эмоций. Мне осталось только констатировать:

– Садись, отлично.

Да я сама все порчу! Сама вызываю подозрения! Дима, тебя зовут Дима! На следующем уроке обязательно произнесу эти четыре буквы, иначе действительно лучше переводиться в другую школу. Или к психиатру сходить.

После уроков я зашла в кабинет к школьному психологу.

– Здравствуйте, Юлиана Юрьевна! Мне нужна ваша помощь! Ну, профессиональная, – я заявила это веселым тоном, на который долго настраивалась в коридоре.

– Заходите, заходите, Леночка! Сделаю все возможное, у меня все равно никакой работы нет. Садитесь, рассказывайте.

Я взяла себя в руки и, собравшись, выдала:

– Знаете, я никак не могу выкинуть одного человека из головы. Это мучает меня. Мешает жить.

– Влюбленность? – деловито поинтересовалась она.

Я смутилась.

– Нет, но… Я постоянно думаю о нем. Днем и ночью. Не могу себя заставить посмотреть ему в глаза. Даже мысленно не могу назвать его по имени.

– А-а, значит, влюбленность, – резюмировала она. – Леночка, так радуйтесь! Это же окрыляет! Вы попробуйте открыться и, возможно, вас ждет взаимность.

Меня точно ничто не окрыляло, но я ответила:

– Ничего меня не ждет.

Она широченно ухмыльнулась:

– Понима-а-а-ю! Игорь Александрович? – а она точно психолог? – Да, Леночка, тут возникают сложности…

Видимо, она тоже в курсе ориентации моего коллеги и друга. Ну, пусть будет Игорь. Я кивнула.

– Так и что мне делать?

– Ничего! Само пройдет! – она точно не психолог! – Давайте коньячку вмажем? Помогает иногда.

Я не стала отказываться, но это не помогло.

* * *

Дома я не находила себе места. Влюбленность, значит? Да какая, к черту, влюбленность?! Хотя… это бы отчасти объяснило, почему я ежедневно просматриваю все фотографии на его странице и могу полчаса разглядывать ту, где он снят крупным планом, улыбается кому-то. В очередной раз открыла его страницу. Появилась одна аудиозапись.

Прослушала. Это вообще музыка или какофонический набор звуков и слов? Прослушала еще дважды. Собралась и пошла в магазин за сигаретами. Поставила песню на повтор. Что за бред они поют? Кроме припева, слова вообще разобрать невозможно! Прослушала еще раз двадцать. Покурила. Выкинула сигареты в мусорное ведро. Поставила песню на телефонный вызов.

Пройдет – сказал психолог. Значит, пройдет. Или потом схожу к настоящему психологу.

А в школе ничего не менялось. Взгляд сам всегда выцеплял его в любой толпе, но он просто здоровался и отворачивался. Почему я раньше не замечала, что девочки клеятся не только к близнецам?

* * *

В последний день перед зимними каникулами я вела урок в девятом классе. Неожиданно меня вызвала завуч и попросила пойти с ней к директору. Я дала ребятам задание для самостоятельной работы и отправилась за ней.

– Оксана Алексеевна, – меня немного волновала причина, по которой выдернули с урока, – что-то случилось?

– Директор сам скажет! – отрезала она. Чем она так сильно недовольна? Я перебирала в уме возможные причины, но ни одной стоящей не находила.

Владимир Валентинович – добродушный, но справедливый директор – ждал меня в коридоре возле своего кабинета.

– Что случилось? – я даже забыла поздороваться.

– Драка случилась, – его голос был привычно мягок. – В столовой, прямо на глазах у меня, Оксаны Алексеевны и других учителей.

Я взглянула на завуча. И как бедненькая мегера смогла такое пережить?

– Елена Александровна, – продолжил директор, – все, что мы поняли: причиной конфликта послужили именно вы. Там у меня в кабинете сидят ученики из 11 «А» и 11 «Б». Возможно, вам самой стоит поговорить с ними, что такое поведение в рамках школы недопустимо. Драку начал Данилов, а близнецы, похоже, только ждали повода. Как обычно.