Пять новелл для принцессы книга 7

Инструктора курсов не обязаны дежурить здесь, в уставе нет такого требования, это была добрая традиция, которую старались сохранить. К какому бы рангу не принадлежал инструктор, будь он куратор курса или пилот, каждый искал своих бывших питомцев, отбывал свою вахту с надеждой встретить знакомые лица, услышать новости из экспедиций, испытать гордость за свой труд.

Сновали курсанты, шумели, обсуждая какое назначение кому в потенциале достанется. Он разглядывал со своего места дежурного туристов и ждал, что ему зададут вопросы, так приятнее коротать время.

День близился к полудню. Солнце оставило зал. Было тихо и скучно, поэтому его посетила радость, когда стайка молодых людей, человек восемь в форменных костюмах, причем не курсантских, неуверенно просочилась в зал и потерялась в огромном пространстве. Он не выдавал своего присутствия, они не заметили его. Он наблюдал, как они очарованно разглядывают стены, экраны, проекции известных выпускников. Им все было в новинку. Он заподозрил, что это какой-то рейс, молодежь из дублеров. Они тщательно осмотрели табло с назначениями, потом ознакомились с картой военных действий, устроили короткую дискуссию, одним словом вели себя обычно. Все и завершилось бы обычно, он подошел бы, расспросил, рассказал, объяснил, ответил на вопросы и проводил их счастливых и гордых дальше, осматривать новые корпуса и площадки Академии.

От группы отделилась девушка. Она изучала карту военных действий дольше всех и отстала, она же первой стала изучать проекции знаменитых выпускников, потом вернулась к группе и за рукав оттащила в сторону юношу монголоидной внешности, в форме десантника. Она подвела его к одной из проекций, там они застыли. Их исчезновение заметили еще двое и отвлеклись от обсуждения. Скоро у проекции стояло четверо. Инспектор поднялся со своего места и пошел полюбопытствовать, потому что выбор их был неожиданным.

На момент его приближения вся восьмерка бурно обсуждала изображение. Они серьезно спорили. До него донесся голос того юноши, который был вторым заметившим проекцию.

–  Я чувствую себя тупым питекантропом, - заявил он.
– Так глупо. Так очевидно.

–  Лена, те цветы, что были в нашем боксе - это был обещанный букет?

–  Ребята, я же говорила вам. Это розыгрыш, - ответила Лена.

–  Добрый день, - приветствовал их инструктор.

Они обернулись к нему, и он прочел по лицам, что подошел вовремя. У них были вопросы.

Невысокий крепкий парень сделал приветственный жест, несколько неуклюжий. По знакам отличия он был дублером капитана, поэтому инструктор изобразил подобающее приветствие.

–  Я могу удовлетворить ваше любопытство?
– вежливо спросил инструктор.

–  Да, - отозвался юный капитан.
– У нас возникла дискуссия по поводу этой особы.

Он говорил с акцентом и выражался по-старинке. Интерес инспектора рос с каждым мгновением.

–  Мы, экипаж рейса восемь одиннадцать "Северная роза". Мы двое суток как возвратились из экспедиции. События трагические и мы обязаны своим спасением пиратам. Мы кое-что узнали о войне по возвращении. И у нас возник вопрос. Хотя вопрос спорный и странный. Тут данные сообщают, что она капитан Космофлота и командор Галактиса, а по военным сводкам она же - пират. Одновременно? Такое возможно?

Инструктор поднял глаза на проекцию.

–  Я не могу отрицать, что здесь имеет место парадокс. Этот капитан Космофлота действительно считался пиратом до недавнего времени. Она самый неоднозначный герой прошедшей войны. Ключевая фигура, если можно так выразиться. Ее именем можно напугать и пиратов, и нас. Это не умаляет ее капитанских достоинств. Она известный капитан, навигатор, пилот, автор военной системы пилотирования и одновременно пират.

Мысли пришедшие следом за собственным объяснением заставили инструктора потянуться к узлу связи.

–  Командора Ставинского, - попросил он.

После коротких переговоров он торжественно сообщил.

–  Друзья, вы, оказывается, почетные гости Академии, простите мое незнание. Глава совета Академии, член Совета Космофлота, командор Ставинский приглашает вас на встречу.

Восторг смешался с испугом на лицах молодых героев. Он был рад, что этот день будет интересным. Девушка по имени Лена, штурман этого экипажа, смутилась больше остальных и выразила сомнение, что визит оправдан. Сегодня, как выяснилось, у нее был день рождения. Ребята упоминали странный утренний подарок. Лену пришлось уговаривать. В апартаментах Ставинского они оказались не сразу.

Сухой и грозный командор своим громким приветствием и резкой манерой разговора заставил всю компанию замкнуться. Они оробели, как все кто был хотя бы едва знаком с этим академическим динозавром. Орлиный нос, гордый взор, абсолютная убежденность в своей правоте пугали всех от новичка-курсанта до боевого капитана. Командор оглушал собеседника, не оставляя ему шансов на возражения.

–  Итак, вы ее видели?
– задал он вопрос строгим тоном и указал на миниатюрное изображение того же капитана у стены своего кабинета.

Они опешили, растерялись, и командору к своему неудовольствию пришлось ждать ответа не меньше пары минут.

–  Я лично не уверена, - ответила первой Лена.

–  Я тоже, - согласился с ней другой молодой парень с нашивкой десантника на рукаве, его звали Даниэль.

Их поддержал кивком монголоидного вида юноша, еще один из десантной группы, они называли его Комидо с ударение на все три слога сразу.

Их капитан Антон бросил на товарищей недовольный взгляд.

Командор тут же смягчился и изобразил приветливость.

–  Мне особенно дорог этот персонаж. Она мой лучший выпускник, если я имею честь именоваться ее наставником. Любая весть о ней - бальзам на мое старое сердце. Ребятки, давайте на чистоту. Ни рапортов, ни расспросов, ничего официального. Мы знаем, через что вы прошли. Но если вы видели эту бестию, я вам в ноги поклонюсь. Ведь все же голову ломают, как вы прыгнули. А если это она, то я и удивляться не буду.

Лена стиснула зубы и напомнила себе про обещание.

***

Лена, Комидо и Даниэль вызвались дежурить. Лена дежурила, потому что их навигационные карты не совпадали с реальностью, и она, как навигатор должна была рассчитывать траекторию каждый час. Даниэль как лучший математик вызвался ей помочь, а Комидо просто нравилось дремать в креслах рубки, он был лишним, как разведчику ему в этой вахте не отводилось никакой роли. Как раз он первым увидел чужой корабль. Пока Даниэль и Лена занимались навигацией, он лениво разглядывал картинки отсеков, листал их, делая вид, что проверяет все ли в порядке. К этому моменту были законсервированы все системы, кроме жизнеобеспечения. Энергию экономили, как могли, борт едва тащился из-за потери ориентации.

–  Ба-ба-ба. Ба-ба -ба, - забормотал Комидо.
– Пирс ожил. Там створ открывается.

–  Тебе снится, - фыркнул Даниэль.

–  Я не шучу, - бросил Комидо и выскочил из кресла.

Он покинул рубку без лишних слов, когда Лена и Даниэль догнали его, он едва не увел лифт. Они замешкались и, как потом утверждал Даниэль, это спасло им жизнь.

Прозрачная капсула лифта задрожала как скорлупа, готовая расколоться. Лифт застрял, не опустившись до пола пирса. Лена взвизгнула от испуга. Трое прилипли к противоположной стене.