Пять семей. Взлет, падение и возрождение самых могущественных мафиозных империй Америки

По мере того как распространялась информация о вымогательствах и проблемах профсоюзов, созданных гангстерами Дженовезе, выставочный и конгрессный бизнес в Центре Джевитса сокращался в первые годы его существования. Изначально руководство Джевитса рассчитывало привлечь от 5 до 10% от 73 миллиардов долларов, ежегодно тратящихся в стране на проведение крупных конгрессов и торговых выставок. Вместо этого он привлекал 2 процента и истекал красными чернилами, теряя около 1 миллиона долларов в год на операционных расходах.

Помимо высокооплачиваемой работы, не приносящей прибыли, и профсоюзных поборов, у Дженовезе были и другие возможности для заработка. С 1986 по 1991 год стоимость украденных товаров и оборудования с выставок и съездов составляла от 500 000 до 1 миллиона долларов в год. Украсть можно было практически любой движимый предмет. На выставке товаров для зрения была украдена запечатанная упаковка с 525 искусственными глазами; эту кражу, вероятно, было трудно раскрыть. Но в целом конференц-центр имени Джейкоба К. Джевитса был приятной площадкой для преступности и коррупции, на которой орудовал Чин Джиганте.

Мусор — всегда грязное дело, и избавляться от него стало слишком дорого для города Нью-Йорка. В 1957 году, чтобы резко сократить расходы, город пошел на радикальный шаг: он перестал вывозить мусор из офисных зданий, фабрик, ресторанов, больниц и всех нежилых предприятий, от крупнейших элегантных универмагов до самых маленьких кондитерских. Цель состояла в том, чтобы сократить бюджет Департамента санитарии, ограничив его задачу сбором бытового мусора. Весь коммерческий мусор был приватизирован, им занимались компании, получившие лицензию и регулируемые городом. Городские власти наивно полагали, что частные перевозчики будут выполнять работу эффективнее и дешевле, чем Департамент санитарного надзора.

Не прошло и десяти лет, как семейства Дженовезе и Гамбино стали теми, кто убирал за собой мусор. Подобно тому как Луккезе и Гамбино манипулировали торговой ассоциацией и профсоюзом рабочих, чтобы организовать картель по вывозу мусора на Лонг-Айленде, Дженовезе объединились с Гамбино, чтобы продублировать этот богатый рэкет в пяти районах города. Господство над местным отделением 813 Teamsters и группами менеджеров позволило семьям диктовать условия во всей мусороперевозочной отрасли. Мафиози решали, каких клиентов, называемых «остановками», компании могут удерживать или искать, и какие цены они будут устанавливать.

Условия ведения бизнеса в городе определялись двумя общегородскими торговыми и районными ассоциациями, которыми управляли семьи Дженовезе и Гамбино: Ассоциацией макулатуры и Ассоциацией торговых компаний по вывозу мусора Большого Нью-Йорка. Любой извозчик, не подчинившийся постановлениям ассоциаций, касающимся разработки маршрутов, продажи «остановок» друг другу и установления цен, сталкивался с головной болью профсоюза бригадиров и угрозами насилия и вандализма по отношению к оборудованию. Незаконное, но железное монопольное правило ассоциаций запрещало компаниям конкурировать с другими членами за одного и того же клиента. Все предложения и цены на высокодоходные «остановки» были сфальсифицированы.

В 1980-90-е годы в городе работало около трехсот компаний, вывозивших мусор с 250 000 предприятий, которые ежегодно выплачивали более 1 миллиарда долларов. У предприятий, как правило, не было возможности снизить расходы, а выбор перевозчика был только один — компания, которую ассоциации и перевозчики определяли как имеющую право на «остановку». Коррупционная практика создала неэффективную схему «сумасшедшего одеяла», когда в одном и том же квартале Манхэттена действовала дюжина перевозчиков.

Хотя Нью-Йорк был самым богатым призом в стране для перевозчиков, влиятельные национальные компании держались в стороне, не желая бороться с мафией. Вскоре после того, как в 1992 году Browning-Ferris Industries, в то время второе по величине предприятие по вывозу мусора в стране, осмелилось начать борьбу за бизнес в городе, оно получило грубый сигнал. Однажды утром менеджер по продажам компании в Нью-Йорке проснулся и обнаружил на своем газоне собачью голову. В пасти животного была записка: «Добро пожаловать в Нью-Йорк».

«Мы знали, что это традиционное предупреждение от мафии — не связываться с Нью-Йорком», — заметил высокопоставленный представитель Browning-Ferris Филипп Энджелл, пообещав, что компания не поддастся угрозам Козы Ностра.

Несмотря на сообщения в прессе и утверждения следователей о том, что система каршеринга была жестокой и захудалой, городские власти не смогли преодолеть лоббистское и политическое давление, оказываемое торговыми ассоциациями каршеринговых компаний, против проведения значимых реформ.

Ставленники Дженовезе доминировали в руководстве Ассоциации макулатуры, а ее офисы на Канал-стрит в центре Манхэттена были базой для Винсента Эспозито, сына Чина от Олимпии Эспозито, и Вито Палмиери, одного из шоферов и телохранителей его отца. Сын также работал на Анджело Понте, владельца крупной компании по перевозке грузов и популярного в центре города ресторана Ponte's, который был важным членом ассоциации извозчиков.

Разносторонний Элли Шейдс Малангоне, прославленный капо Дженовезе с рыбного рынка Фултона, также отвечал за управление семейным бизнесом извозчиков. Он осуществлял контроль в основном через свою роль «администратора» Ассоциации торговых отходов округа Кингс.

Коллегой Малангоне в семье Гамбино был капо Джимми Браун Фаилла, старейшина мафии, который с конца 1950-х годов занимал руководящий пост в ассоциации по вывозу торговых отходов. Каждый вторник Фаилла с неизменной пунктуальностью прибывал в полдень в офис ассоциации с запасом сочной итальянской выпечки. Вторничные «люки с канноли» — это дни посиделок для перевозчиков, у которых возникли проблемы или которые просили Фаиллу разрешить им заключать сделки и делать ставки на «остановки».

Исследования, проведенные частной исследовательской группой Rand Corporation и общественными организациями в конце 1980-х годов, показали, что две преступные семьи делили между собой значительное состояние от завышенных тарифов. Анализ показал, что частные тарифы на вывоз мусора в Нью-Йорке были самыми высокими в стране — в два раза выше, чем в Чикаго, Бостоне и Лос-Анджелесе. Типичный счет для бакалейной лавки или деликатеса достигал 15 000 долларов в год, для ресторана быстрого питания — 36 000 долларов, а для ресторана среднего размера — 50 000 долларов. Macy's на Геральд-сквер платил около 500 000 долларов, офисное здание-небоскреб — 1 миллион долларов, а коммунальная компания Con Edison — 2 миллиона долларов.

При средних затратах, завышенных примерно на 40%, в 1990-х годах картеры ежегодно собирали плату в размере 1,5 миллиарда долларов. Когда аудиторы, проводившие расследование, наконец ознакомились с бухгалтерскими книгами картеля, они обнаружили, что семьи Дженовезе и Гамбино и их основные партнеры по сбору мусора ежегодно получали не менее 600 000 долларов в виде завышенных тарифов. А пользуясь слабыми городскими инспекциями, связанные с мафией компании ежегодно обманывали клиентов на сотни тысяч долларов, фальсифицируя вес мусора, вывозимого из многих зданий и магазинов.