Пять столетий тайной войны

На секретном, как всегда, заседании 2 сентября 1793 г. Комитет общественного спасения заслушивает доклад министра иностранных дел Дефорга. Члены комитета откровенно обсуждают вопрос о поведении французских послов, многие из которых были еще дипломатами старого режима: честны ли они, может ли республика довериться их способностям и их лояльности? Говорится немало горьких слов в адрес некоторых из этих дипломатов, в частности Энена, французского поверенного в делах в Константинополе. Его даже заподозрили в продажности.

Через несколько недель Энен получил письмо от одного своего давнего знакомого, дона Симона де Лас Казаса, посла испанского короля в Венеции. Испания уже воевала с Францией, а дипломаты все еще не считали нужным прерывать старые связи. Лас Казас дружески и доверительно предупреждал Энена относительно обвинений, которые были выдвинуты против него на заседании грозного Комитета общественного спасения. Энен написал возмущенное письмо в Париж, с жаром отвергая обвинение в коррупции. Получив письмо Энена, Комитет общественного спасения пришел к выводу, что в его составе находится иностранный шпион. Нечего говорить, что это было открытие первостепенной важности: утечка секретных сведений, которыми располагал комитет, могла принести неизмеримый вред. Речь шла о жизнях тысяч солдат, об исходе военных операций, о безопасности всей республики.

И очень характерно (отметим это с самого начала), что ни у Робеспьера, ни у Сен-Жюста, ни у других членов комитета не возникло подозрение в отношении кого-либо из служащих, секретарей, присутствовавших на заседаниях. Все были убеждены, что шпионом должен быть один из членов комитета. Для этого были основания, и мы — незнакомые со многим из того, что было известно членам комитета в 1793 г., но зато осведомленные о ряде фактов, которые они не могли знать, — должны признать серьезность этих оснований.

Комитет заседал по утрам — до заседаний Конвента, а иногда и по вечерам, так что прения затягивались до глубокой ночи. Подробных протоколов не велось, составлялись лишь перечни принятых решений. На заседаниях помимо членов комитета присутствовали различные секретари для записи и передачи решений, министры, которых вызывали для отчетов, и некоторые другие лица. Так что, несомненно, были люди, частично посвященные в его секреты. Однако у комитета не было постоянного секретаря. Таким образом, видимо, никто, кроме самих членов Комитета общественного спасения, не имел возможности постоянно выдавать секретные сведения о том, что происходило на заседаниях. Комитет мог лишь догадываться, что подобная утечка информации происходит регулярно. Но теперь, когда открылись государственные архивы разных стран, хранящие документы той эпохи, мы знаем это наверняка. Напомним, однако, кто осенью 1793 г. входил в состав комитета (часть была избрана раньше, часть — несколько позднее). Членами комитета состояли 12 человек, а именно: 1) Робеспьер; 2) Сен-Жюст; 3) Жанбон Сен-Андре; 4) Эро де Сешель; 5) Приер из Марны; б) Ленде; 7) Барер; 8) Бийо-Варенн; 9) Колло д'Эрбуа; 10) Карно; 11) Кутон; 12) Приер из Кот-д'0ра.

Комитет был перегружен огромным объемом работы, каждый день рассматривал сотни самых различных дел, для разбора которых было образовано шесть секций (по два человека в каждой). В результате за членами комитета были закреплены определенные отрасли управления (Робеспьер ведал делами, касающимися «общественного мнения», Сен-Жюст и Кутон — революционной полицией и т.д.). Иностранные дела подлежали ведению Барера и Эро де Сешеля, а военные (включая производство оружия и снаряжения) — Карно и Приера (из Кот-д'Ор). Каждый член комитета имел собственную канцелярию.

Когда комитет ознакомился с письмом Энена, свидетельствовавшим об утечке информации, подозрения сразу сосредоточились на бывшем аристократе Эро де Сешеле. Вероятно, в большей мере это было вызвано тем, что сторонник Дантона Эро де Сешель имел какие-то подозрительные знакомства с международными банкирами и спекулянтами, и, кроме того, недовольством внешнеполитическим курсом Эро. Этот курс отдавал авантюризмом, прикрываемым революционной фразой, и мог увеличить и без того длинный список врагов Французской республики.

В ноябре-декабре 1793 г., когда пришло письмо Энена, Эро выполнял какое-то поручение комитета на Рейне. Его отозвали и прямо обвинили в Конвенте. Хотя Эро сумел оправдаться в Конвенте, который даже отказался принять его отставку. Комитет общественного спасения был непоколебим. Он потребовал, чтобы Эро либо представил более убедительные доводы в свое оправдание, либо настоял на своей отставке. На этом дело ненадолго застопорилось, а уже через несколько месяцев Эро де Сешель был арестован в числе других дантонистов и 5 апреля 1794 г. гильотинирован по приговору революционного трибунала. В его судебном деле имеется копия письма Лас Казаса, в котором сообщались детали заседания комитета 2 сентября 1793 г. В заголовке копии указывалось, что эти сведения были сообщены за границу Эро. Революционные деятели так и остались при своем убеждении в его виновности. Однако это было ошибкой. Оставляя в стороне вопрос, был ли Эро вообще связан с иностранной разведкой, можно лишь с полным основанием утверждать, что источником известий о заседаниях комитета был кто-то другой, так как передача информации продолжалась и после казни Эро…

От кого же, однако, могли исходить сведения о заседаниях Комитета общественного спасения? Здесь мы вступаем в самую темную и неизведанную область. Многое, как уже отмечалось, говорит за то, что источником информации мог быть только один из членов комитета. Но кто? Надо попытаться, говорят западные исследователи, определить предателя, не полагаясь на историческую репутацию членов комитета. Прежде всего для облегчения задачи в списке деятелей Комитета общественного спасения, приведенном выше, следует выделить тех, кто физически был не в состоянии выполнять функции осведомителя роялистов. Кто же имеет алиби? Как мы уже знаем, прежде всего — главный подозревавшийся Эро де Сешель. Кроме того, сразу же отпадают Жанбон Сен-Андре и Приер из Марны, так как они долго находились вне Парижа и не присутствовали на заседаниях. Бийо-Варенн и Колло д'Эрбуа еще не были членами комитета во время заседания 2 сентября 1793 г. Кутон как раз осенью 1793 г. долгое время был в Лионе. Сен-Жюст перемежал пребывание в Париже с поездками в сражавшиеся армии. Ленде находился на западе страны и был отозван в Париж лишь в конце октября 1793 г. Робеспьер также часто не присутствовал на заседаниях, отчеты о которых попадали в руки д'Антрега.

Итак, остаются трое. Среди них один — Барер, человек с не очень чистой репутацией, доказавший своей последующей карьерой, что он был способен на многое. Но в отчетах много специфически военных сведений (притом оказавшихся при проверке правильными). Барер, видимо, не мог знать эти детали. Остаются двое: Приер из Кот-д'0ра и Карно — они оба были в курсе всех военных вопросов. Кто же из двух? Формальным анализом нельзя исключить ни одного из них. Но, оказывается, граф д'Антрег, глава шпионской сети, через которую получил информацию упомянутый испанский дипломат Лас Казас, а вслед за ним Энен, в письмах от 20 и 24 августа 1794 г. утверждал, что сведения исходят от Карно. Лазарь Карно! Человек, которого сначала сочувствовавшие ему современники, а потом буржуазные историки назвали «организа-гором победы». Правда, сочувствовали ему буржуазные историки именно потому, что Карно был белой вороной среди якобинцев. Он стремился к созданию «обычной», «регулярной» армии скорее не из-за того, что хотел покончить с анархией, с партизанщиной, а потому, что желал обуздать, подчинить буржуазному руководству грозную стихию народной революционной войны. Даже в наши дни подозрение, высказанное против Карно, вызвало бурное негодование среди влиятельных ученых во Франции.

Да и вообще, какая цена словам д'Антрега? Есть ли какие-либо доказательства, помимо слов этого весьма нечистоплотного авантюриста? На это можно ответить: у д'Антрега вряд ли могли быть основания писать в письмах Лас Казасу, не говоря уж о том, что к Карно мы подошли методом исключения почти всех остальных членов комитета. Данных о — связях Карно с роялистскими шпионами в Париже нет. Зато есть косвенное свидетельство связей Карно и д'Антрега. Когда в 1797 г. д'Антрег был арестован в Италии солдатами Наполеона Бонапарта (об этом ниже), он переписывался с Карно (по-прежнему занимавшим высокий пост в правительстве), испрашивая паспорта для членов своей семьи.

Роялисты могли соблазнить Карно не столько деньгами, сколько обещанием безопасности в случае реставрации монархии Бурбонов. А член Комитета общественного спасения Лазарь Карно в глубине души явно не очень верил в прочность революционного правительства. Ею даже прямо обвиняли однажды в передаче врагу тайн комитета. Он участвовал в перевороте 9 термидора. Позднее выявились роялистские связи Карно, какие-то контакты с армией интервентов.

И все же… И все же это еще далеко не доказательство. Ведь можно представить себе, что информатором шпионов мог быть кто-либо из служащих Комитета общественного спасения, секретарей, в частности роялистски настроенных помощников того же Карно.