Пять свиданий

Выбравшись из салона автомобиля, я спросила своего спутника:

— Какую здесь подают кухню?

— Любую, — улыбнулся мужчина.

— Имеешь в виду — мультинациональную?

Тимур многозначительно посмотрел на меня, после чего кивком головы пригласил в здание.

В конце концов, это просто ресторан и для беспокойства нет никаких причин, поэтому я без сомнений проследовала за ним внутрь.

Перед нами открылось большое светлое помещение со столами, но без стульев, и с длинной открытой кухней на всю левую стену. Сначала я ничего не поняла, задумалась, и снова ничего не поняла. Поэтому пришлось спросить Тимура ещё и об этом:

— Мы случаем вошли не через вход для персонала, который ведёт прямиком на кухню?

— Кухня — и есть наша цель. Мы сами будем готовить себе ужин.

«Так я и дома каждый день делаю…»

Я немного разочаровалась его сюрпризом. Готовить я не люблю и уж точно не мечтала потеть на кухне после работы, но сказать об этом вслух не решилась. Только сдержано улыбнулась и изобразила изумлённый голос:

— Вот это да!

— Идём, — Тимур подтащил меня за свободный кухонный стол.

Надо сказать, мы оказались здесь не единственными посетителями, а курировали нас шеф-повар и команда его помощников в белых халатах и колпаках.

Мне сразу вспомнилась передача про готовку, в которой соревновались команды из двух человек, а профессиональные повара пробовали их блюда на вкус и выставляли оценки. Надеюсь, мы обойдёмся хотя бы без этого, иначе нам обеспечено место в хвосте.

Нам выдали собственные фартуки и колпаки: плакала моя причёска и соблазнительный образ. Затем шеф обошёл все столики, выясняя, что мы намерены готовить.

— Решать тебе, — отмахнулась я, не испытывая никакого энтузиазма к этой затее.

— Пирог, — выпалил Тимур, предварительно недолго пораскинув мозгами.

Шеф-повар обсудил с нами тесто и начинку. Уточнил, готовили ли мы что-то подобное раньше, на что мы хором ответили:

— Не-а.

А после отправил нас с одним из своих помощников за всеми необходимыми ингредиентами в кладовую.

Минут пятнадцать на каблуках и полные руки припасов, и мы снова стояли за кухонным столом.

Ноги ныли после долгого рабочего дня. Я ещё раз прокляла это место за отсутствие стульев. Ну, вот почему нельзя готовить сидя? Это испортит вкус? Раздражённая, я приступила к готовке, а Тимур, кажется, и не заметил моего настроения.

Я делала лишь то, что велел наш помощник в белом халате, и то, в чём просил моей помощи напарник, не проявляя в остальном лишней инициативы.

Мешала муку с разрыхлителем и на мгновение потерялась в своих мыслях, поскольку на кухне особо не поболтаешь за шумами блендеров и миксеров. Не заметила, как мой напарник и сам взял в руки миксер, желая взболтать что-то в большой металлической чаше. Не знаю, что это было, но судя по вкусу: яйцо и сахар, именно их привкус я отчётливо ощутила на собственных губах, когда субстанция разлетелась во все стороны.

— Прости, пожалуйста! — заверещал мужчина, выключая прибор. — Я раньше не пользовался блендером!

— Зачем тогда приволок нас сюда? — спросила нейтрально, стараясь скрыть возросшее в одночасье раздражение.

Тимур подал мне бумажное полотенце. Я принялась вытирать липкую массу с лица, попутно прихватив часть вечернего макияжа, о чём свидетельствовали чёрные пятна на белой бумаге.

«А тушь-то не водостойкая», — подметила я.

— Я не готовлю и давно хотел попробовать, — ответил мужчина.

— Так начал бы с бутербродов, а не с профессиональной кухни.

— Если что-то делать, то по высшему разряду! — улыбнулся он, помогая мне очищаться от яиц.

Тимур совсем не чувствовал моего настроения, даже не заметил угрюмого выражения лица, продолжая радоваться своей «гениальной» идее.

Сменив фартук, я снова взялась за приготовление теста или ещё чего-то, не знаю, делала то, что велел помощник. Мяла этот несчастный мучной ком о столешницу, опять потихоньку погружаясь в свои мысли, на этот раз о еде:

«Как же я голодна. На обед перехватила только чашку супа с гренками из пакетика».

Со стороны уже доносился аромат запечённой в меду курочки, провоцируя меня на ещё большее раздражение. Соседняя команда явно нас обгоняла, заставляя истекать слюнками. Хотя я даже не знала, приготовь мы свой пирог, то сможем ли его отведать? Вдруг нам скажут: «Молодцы, вот ваши звёздочки за старания, приходите на следующее занятие!». Или и того хуже: повара начнут пробовать блюда как в передаче «Правила моей кухни» и рассказывать нам как им вкусно, а мы будем на это смотреть. Как отдельный вид пытки…

«Эх, сейчас бы спокойно и вкусно поужинать, а не вот это всё…» — стоило мне подумать, как в голову прилетела половника свежего яблока.

Я тут же вскинула голову и забегала вокруг глазами, пытаясь понять, что произошло, но Тимур меня опередил, вновь заверещав:

— Что же такое, извини! Я просто нарезал яблоки для пирога, а сердцевина оказалась твёрдой и половника отлетела тебе в…

— Тимур. — Прорычала я. — Ты не мог прийти сюда сам, раз уж так хотелось попробовать себя в роли шеф-повара, а со мной сходить на обычное свидание? Я устала, голодна и вообще не настроена сейчас корпеть у плиты!

Тимур потупил взгляд, вздохнул и снял с себя фартук. Я уже начинала готовиться к сцене, как вдруг его лицо расплылось в улыбке. Он подлетел ко мне и резко схватил за руку, утаскивая за собой.

— Ты права, — выдал он радостно. — О чём я только думал.

— Э-э… куда ты меня тащить? — я принялась на ходу одной рукой развязывать свой фартук.

— Прочь отсюда куда-нибудь, где ты сможешь сидя покушать.

— А как же пирог?.. — я обернулась на недоумевающего шеф-повара, нашего помощника и заляпанный тестом стол.

— Вот и направимся в пироговую, — усмехнулся мужчина, подавая мне пальто.

Мы завалились в маленькую пекарню через две улицы от «Кухни Вивиан». Правда оказалось, что у них тоже нет сидячих мест для посетителей, и работают они исключительно навынос. Да и до закрытия оставалось менее часа. Решать пришлось быстро, поскольку мой желудок уже приклеился к позвоночнику.

— Поедим в машине? — предложил Тимур. — Или поищем другое местечко?

— В машине, — тут же согласилась я.

Спустя двадцать минут мы поглощали за обе щеки тёплый пирог с грибами и сыром, а спустя ещё десять целовались как школьники на заднем сидении отцовского автомобиля. И опять это подростковое жгучее чувство внутри… Может это и есть ощущение «своего человека»?