Пятая группа. Рефлексия

– Совсем не спишь по ночам? – я продолжал наблюдать, как она вкусно выкуривает мою сигарету, стряхивает пепел на снег и загадочно разглядывает мир вокруг.

– Иногда сплю. Ты, вон, тоже не спишь.

– Я работаю.

– Ага.

– Может, пройдёмся? – мне в голову не приходили никакие дельные мысли. Я так хотел оказаться рядом с Го не в клубе, а в другом месте, что теперь, когда желание сбылось, растерялся.

– Пошли.

Она бодро развернулась, выбросив сигарету и просто пошла вперёд. Я поспешил за ней, поравнялся и с осторожностью положил руку на плечо. Го едва заметно улыбнулась, но ничего не сказала. Ветер раздувал полы её расстегнутой куртки, но она не реагировала, мне же было довольно прохладно даже в тёплой одежде.

– Не мерзнешь?

– Не-а.

– И простудиться не боишься?

– Я всегда так хожу, нравится, – она повернулась ко мне и улыбнулась такой невероятной улыбкой, от которой сердце останавливается. В ней всё – обещание, призыв, кротость и загадка. Как и тогда, во время танца, Го что-то обещала мне, но я даже боялся предположить – что именно. Мне вдруг ужасно захотелось схватить её и закружить, такую крошечную, лёгкую, как снежинку.

– Го… А можно я…

– Можно, – усмехнулась она.

Я подхватил её, словно маленькую девочку и закружил, поднимая вокруг нас снежную дымку. Го смеялась так заливисто и радостно, что действительно выглядела подростком, беззаботным, счастливым ребенком. Она заболтала ногами и попросила:

– Отпусти, голова кружится.

– Малютка, – вырвалось у меня. Я осторожно поставил её на заснеженную дорожку и придержал за плечи.

– Понравилось, – констатировала Го и, чуть покачиваясь, пошла дальше, заботливо поддерживаемая моей сильной рукой. Рядом с ней я чувствовал себя в сто тысяч раз увереннее и мужественнее, чем был на самом деле, будто бы превращался в гигантскую стену. Хотелось расправить плечи, сделать суровый взгляд и никого не подпускать к нам с Го близко.

– Расскажи о себе, – попросил я.

– Что?

– Не знаю, что-нибудь. Ну, например, почему ты подошла ко мне? И танцевала… Для меня ведь, да?

– Ага. Для тебя. Понравился.

– Вот так просто?

– Так просто.

– Забавно.

– Почему? – она остановилась и забежала чуть вперед, чтобы внимательнее посмотреть на меня.

– Девушки обычно так делают, если хотят сиюминутного продолжения.

– Ты про секс? Где-нибудь в туалете? – она рассмеялась.

– Типа того.

– А я так не делаю. Понравился – подошла. Ты ответил – я тоже ответила, – она шагнула ко мне близко-близко, словно собиралась поцеловать, но быстро метнулась в сторону и сама закинула мою руку на свои плечи. – У тебя татуировки классные.

– Ты ещё не все видела.

– Покажешь?

– М… Сейчас?

– Когда-нибудь потом. А где делаешь? Я тоже хочу.

– Хочешь – отведу? Даже сам могу набить, если не боишься. Скажи только, какой рисунок сделать, – я уже предвкушал, как она согласится, и я буду осторожно выводить на её теле плавные линии.

– Хочу, конечно! Давай прямо сегодня? Очень хочу! – мне на секунду показалось, что она сейчас начнет хлопать в ладоши и подпрыгивать на месте от восторга.

– Ну… давай сегодня. Только я отдохну немного, и сразу поедем. Тут, кстати, недалеко. Но до открытия…

– Па, я хочу сейчас!

– Так нельзя, малютка. Это же не мой салон, хозяин будет ругаться, если мы ворвёмся туда без предупреждения, когда всё закрыто.

Го надулась, помолчала пару минут, пока мы не свернули на Комиссариатский мост. Там она словно ожила, позабыв свою мелкую обиду, склонилась над замерзшей водой через ограждение и заговорила совсем уже другим голосом.

– Меня всегда так манит вода, даже во льду. Взяла бы и прыгнула!

– Ну-ну, зачем же? Там же лёд сейчас, а летом вода слишком грязная.

– И что? Мне хочется.

– Ты странная, Го.

– Не я одна, – она вдруг рассмеялась и отпрянула от ограды.

– Это ты сейчас на меня намекаешь? – я ухватил её за руку и притянул к себе.

– Ага, – кивнула Го и опустила голову, давая понять, что не хочет продолжения. А я-то уже настроился на поцелуй. – Па, не надо сейчас, ладно?

– Как скажешь.

Мне внезапно подумалось, что не произойдет ничего страшного, если мы прямо сейчас пойдём в тату-салон. Даже если Гриша будет недоволен, я смогу ему всё объяснить.

– Малютка, а давай всё же сделаем тебе тату сейчас? Раз ты так хочешь. М? Тут идти недалеко совсем.

– С чего ты вдруг передумал?

– Ну… Отпускать тебя не хочу. Со мной ты явно не поедешь, а ждать следующую встречу очень тяжело, – что-то подсказывало мне, что с Го нужно быть прямолинейным и откровенным. Как она сама.

– Па! – она рассмеялась. – Пошли! Знаешь, что я хочу сделать?

– А? – мы брели по всё ещё темным московским переулкам, сворачивая в узкие дворы, чтобы срезать путь, и мне действительно не хотелось, чтобы Го сейчас куда-то уходила.

– Что-нибудь красивое! Может, цветы? Или какие-нибудь иероглифы… Или… – Го задумалась.

– Или? – я уже немного представлял варианты рисунков, которые могу предложить.

– Или как у тебя, я видела. Абстракции, на ракушки похожие.

– Это ерунда, тебе нужно что-то нежное. Ты же девушка.

– Па, это больно? – Го крепко сжала своей ладошкой мои пальцы.

– Если только самую малость. Я буду очень осторожно делать. Сначала что-нибудь маленькое, пойдет?

– Не-а.

– Нет? – я удивился, редко когда девушки готовы татуировать большие рисунки.

– Во всю руку хочу. От запястья до плеча.

– Зачем так много?

– Красиво.

– Всё равно начнем с маленького.

– Ладно.

Го выудила из кармана длинную коричневую сигарету и прикурила. Корица. Чувствую этот сладковатый аромат, вижу, как Го запрокидывает голову и выпускает густой белый дым в небо, медленно выдувая его сквозь чуть приоткрытый рот. Наслаждается. Мне нужно запастись терпением. Я так хочу, чтобы она продолжала свою игру рядом со мной, что боюсь совершить что-то отталкивающее.

Конец ознакомительного фрагмента.