Пятая могила по ту сторону света

– Как вам удалось привести сюда Кенни?

– Я его преследовала, - ответила женщина, и сквозь печаль проступила лукавая улыбка. – Передвигала книги, гремела стаканами, пока он не обратил внимания. Мне мало что под силу, но, когда он наконец заметил, я старалась привести его именно сюда. Оставляла подсказки: солонку на карте, карандаш на рисунке – когда-то я набросала эскиз нашего будущего дома. Он понял, что это я его преследую (за неимением лучшего термина), но решил, будто я хочу, чтобы он построил дом нашей мечты. – Она пожала плечами. – Не важно, лишь бы добиться цели. Он приехал. Однако ушло куда больше времени, чем я думала. Ему, видите ли, нужно было «составить план», – собеседница изобразила в воздухе кавычки. – Как для ковбоя с чемпионским титулом, туговато у него с решениями.

Я рассмеялась:

– Думаю, это проблема большинства мужчин.

– Что? – прошептал дядя Боб. – Что она говорит?

Потрепав его по щеке, я снова повернулась к женщине:

– Вы знаете, кто это сделал? Здесь похоронили как минимум двадцать женщин.

– Двадцать семь, - поправила она и опустила голову. – Их здесь двадцать семь.

Пару секунд я осознавала эту ужасную информацию, а потом спросила:

– Вы знаете, как их зовут? Откуда они? Кто это с ними сделал?

Женщина с сожалением смотрела себе под ноги.

– Нет. Я точно знаю, сколько их, как они выглядят, но больше ничего. Никто из них не разговаривает.

Разочарование расцвело буйным цветом.

– У меня та же проблема.

На этот раз собеседница посмотрела на меня с любопытством.

– А вы, собственно, кто?

Я изобразила полуулыбку:

– Портал. К вашим услугам в любое время, когда будете готовы.

Еще раз сделав ненужный ей вздох, она меня снова удивила:

– Каким-то образом я догадывалась. Что ж, полагаю, я готова. Дело сделано. Чем дольше я буду здесь, тем дольше Кенни будет откладывать на потом свою жизнь. Боюсь, я так стремилась привести его сюда, что он успел поклясться ждать меня и никогда больше не жениться.

– Ну и ну!

– Не могли бы вы передать ему сообщение?

– Само собой.

– Попросите его построить дом вон там, - собеседница указала на место метрах в пятидесяти позади нас. – А здесь пусть разобьет сад. В память об этих женщинах. Разумеется, когда сможет. Кто знает, сколько власти будут удерживать землю под замком.

– Я все ему передам.

Она оглянулась на мужа. У него покраснели глаза и ссутулились плечи, а сам он смотрел на какой-то полевой цветок, который вертел в пальцах.

– Замечательный он негодяй, - проговорила она и шагнула ко мне.

В мыслях заиграл калейдоскоп немых картин из ее жизни, пока ее сущность впитывалась в мое тело, текла по моим венам. В детстве она занималась балетом, но пачкам и чешкам предпочла седло и ковбойские ботинки. У нее была лошадь Корица и пес по кличке Тост. Их похоронили на ферме ее родителей в окрестностях Эль-Пасо.

Когда она впервые увидела Кенни, он готовился к выступлению на ярмарке. Ей было девятнадцать, и ее приводило в восторг, как кожаные чапсы на его ногах оставляли неприкрытой самую лучшую часть его тела. О чем она напрямую ему и сообщила. С тех самых пор они были неразлучны. Кроме нескольких недель, которые он провел в пьяном угаре в Мексике, после того как белый бык по кличке Ураган сломал ему два позвонка. Она выследила Кенни и нашла в номере какого-то отеля. Кенни был в отключке, а рядом с ним лежала другая женщина. С разбитым сердцем моя новая знакомая отослала ту женщину восвояси, упаковала вещи Кенни и привезла его домой на ранчо. Она никогда не говорила ему, что знала о другой, да и он никогда об этом не упоминал. Как будто вовсе и не помнил о ней. Именно в этом себя всю жизнь убеждала моя собеседница.

Но она любила его так же отчаянно, как он объезжал быков. Последним, что она видела перед смертью, было его лицо, и это стало ее самым драгоценным воспоминанием.

Глубоко вздохнув, я вцепилась в руку дяди Боба, чтобы не упасть. Он подхватил меня под локти и спросил, пока я переводила дух:

– Что случилось?

Я стерла выступившие на глазах слезы.

– Она перешла.

– В смысле? Это как?

Дядя Боб все еще не в курсе всех подробностей. Он знает, что я умею говорить с умершими, и больше ничего.

– Она перешла на другую сторону, - как могла, объяснила я.

– То есть поговорить с ней больше нельзя?

– Нельзя. Но она не знала, чьих это рук дело.

Заметив, что я расстроена, к нам подошла агент Карсон:

– Вы тут как? Порядок?

Я выпрямилась и отпустила дядю Боба.

– Их двадцать семь. – На сегодня с меня было достаточно, поэтому я направилась к джипу Диби. – Пусть не останавливаются, пока не найдут всех. Двадцать семь.

***

На обратном пути мы почти не разговаривали. Дядя Боб подвез меня до Развалюхи. У него были вопросы. Ему хотелось больше узнать обо мне. О том, что произошло на месте преступления. Но я включила настроение в режим «мрачнее тучи» и не оставила ему шансов на беседу по душам.

Я подумывала узнать, на работе ли еще Рейес, но в итоге решила пересечься с Куки. Курс занятий подходил к концу, и перед тем, как ехать к Ким Миллар, мне хотелось убедиться, что Кук все сдала. Чтобы мой план сработал, от Ким мне было нужно полное сотрудничество. И я собиралась этого добиться во что бы то ни стало, потому что никакого запасного плана у меня не было. Ну разве что молиться. Захочет ли Рейес потом со мной разговаривать? Любовь покойной миссис Найт к Кенни находила отклик в самых глубоких уголках моей души. Я понимала, каково это – так отчаянно любить. Так невыразимо в ком-то нуждаться. Для моего сердца Рейес был силой гравитации.

– Ты как, милая? – спросил Диби, когда я уже собиралась вылезать из машины.

– Порядок. Спасибо, что ни о чем не спрашивал.

– Ну знаешь, это всего лишь отсрочка. У меня уйма вопросов, можешь не сомневаться.

– Лады.

Захлопнув за собой дверцу, я прокралась в оружейный магазин «Прицел». Наверное, не самый гениальный мой поступок, учитывая, что это все-таки оружейный магазин и любой, кто внутри, мог убить меня с расстояния в сто метров, и глазом не моргнув. Но помещение, где Нони проводил свои занятия для тех, кто собирался носить оружие, находилось в задней части магазина.

Дверь в комнату была открыта, и до меня внезапно дошло, как это классно, что Нони взял Куки без предварительной записи. В классе сидело около двадцати пяти учеников, а Нони, как правило, больше пятнадцати за раз не берет.

– Понимаю, - сказала ему Куки, - правда, понимаю. Только не знаю, будет ли это так легко. И не важно, какие сложатся обстоятельства.

На цыпочках я вошла в класс и очень постаралась слиться с дальней стеной.

Нони кивнул Куки. Он был среднего телосложения, с густыми черными волосами и оливковой кожей. Владел местной автомастерской, был экспертом по огнестрельному оружию и вел занятия по технике безопасности владения оружием уже больше двадцати лет.

– Значит, ты вынесла из этих занятий все, на что я надеялся. Это нелегко. Целиться в кого-то из пушки и нажать на спусковой крючок нелегко и не должно быть легко.

Куки смотрела на него как-то рассеянно, словно ее мысли были за тысячи километров отсюда. Видимо, до того как я пришла, Нони сказал что-то такое, что заставило ее задуматься. А это всегда опасно. Надо будет в следующий раз его предупредить.

– А если… - голос Куки оборвался, и она замолчала, пока не взяла себя в руки. – Что, если твоего друга, живущего за стенкой, пытает человек, который приставил дуло пистолета к виску твоей дочери?