Пятая волшебница

Лицо мага-отступника приобрело мертвенно-бледный оттенок. Он беспомощно переводил взгляд с Вига на Тристана.

— Эмили… Эмили была жива все это время? — потрясенно спросил он.

Верховный маг вперил в принца сердитый взгляд, надеясь, что тот хотя бы сейчас придержит язык и позволит ему закончить этот рассказ так, как он считает нужным.

— Да, — мягко ответил он. — Но теперь она мертва.

— Она стала одной из них? — спросил Феган, уставившись в стол невидящим взглядом. — И все эти годы ждала их возвращения?

— Да. Мы знали ее как Наташу из дома Минааров, жену Балдрика, герцога Эфиры. Этот брак, конечно же, был для нее лишь средством для того, чтобы иметь возможность появляться при дворе и участвовать в церемонии коронации. В день нападения она убила и своего супруга.

— Тристан сказал, что она умела изменять свою внешность. Этому ее могли научить только волшебницы, — пробормотал маг-отступник себе под нос.

— Разумеется, — подтвердил Виг. — На протяжении более трех столетий она имела немало имен, меняя свою внешность каждый раз, когда окружающие начинали замечать, что она не стареет. Она знала о готовящемся нападении на Евтракию. По-моему, она могла общаться с Фейли, между ними было что-то вроде мысленной связи, и это позволило волшебницам так точно выбрать время нападения — когда Камень оказался в воде и маги утратили свою силу. Все было весьма тщательно продумано. Именно в этот момент крылатые убийцы, пробив стеклянный купол Верховного зала, посыпались вниз, своим появлением навсегда изменив наш мир.

— Фавориты Дня и Ночи, — еле слышно произнес Феган; по его щеке, затерявшись в длинной седой бороде, скатилась одинокая слеза. — Клюге, их командир. И Траакс, его первый помощник. Именно крылатые воины выполняют для Шабаша всю грязную работу. Гелдон писал, что их там тысячи.

При упоминании имени Клюге принц с силой сжал ручки кресла. «Когда-нибудь я убью этого негодяя, — уже в который раз поклялся он. — И тех из них, кого успею, прежде чем они прикончат меня».

— Что это за создания? — спросил Верховный маг. — Уроженцы Пазалона?

— Точно сказать не могу, но как воины они не имеют себе равных. В Пазалоне говорят, что никто не может их одолеть. Гелдон писал, что во время тренировок Фавориты убивают друг друга — других достойных противников у них там просто нет. Видишь ли, все евтракийские новости я узнаю от гномов. Они прекрасно умеют прятаться. Подслушивают у раскрытых окон, таятся в густой листве деревьев у дороги, ловя каждое слово проезжающих мимо. Именно один из них, когда по дороге хлынул поток беженцев, первым услышал о нападении на Таммерланд. Старейшина гномов, Толстый Майкл, рассказывал, что Фавориты вырезали королевскую гвардию, как серп срезает пшеничные колосья.

— А почему гномы остались здесь, где их существованию угрожают берсеркеры? — спросил Виг. — Почему не ушли в другое место?

— Куда? — возразил маг-отступник. — Вспомни, охота на них всегда считалась чем-то вроде развлечения. Что лучше — жить там, где на них охотится все население, или в Призрачном лесу, где им угрожает опасность только со стороны немногих берсеркеров и где они к тому же находятся под моей защитой?

Чувствовалось, что самообладание уже начало возвращаться к нему. Феган перевел взгляд с Верховного мага на Тристана, и принц почувствовал, что сейчас он задаст ему очень трудный вопрос.

— Как умерла моя дочь? Вам это известно?

— Да, — поколебавшись, ответил Виг. — Ее убил я. Точнее говоря, мы с Тристаном оба приложили к этому руку. Видишь ли, когда мы бежали из Таммерланда, Эмили, которую мы знали как Наташу, поджидала нас на постоялом дворе, в очередной раз изменив свой облик. Мы хотели вызволить из трудной ситуации невинную девушку, но позже выяснилось, что это была подстерегавшая нас Наташа. — Он помолчал, взвешивая, стоит ли рассказывать исстрадавшемуся отцу обо всем, но в конце концов продолжил: — Перед тем как убить, она пыталась изнасиловать Тристана, чтобы понести от него и родить ребенка с «одаренной» кровью. Я убил ее с помощью магической петли.

— Ты сказал, принц тоже сыграл свою роль, — прошептал Феган, когда вновь обрел способность говорить.

Казалось, его пронзительные серые глаза заглядывают в самую душу Тристана.

— Виг накинул на нее свою петлю, но она продолжала бороться. Я понимал, что она должна умереть, другого выхода не было, и отрубил ей голову дрегганом.

Принц понимал, что творится в душе мага-отступника, но не жалел о содеянном. Эта женщина несла ответственность за гибель его родных наравне с остальными волшебницами, и, если понадобилось бы, он убил бы ее снова, даже если бы знал, чья она дочь.

Феган перевел взгляд на дрегган, свисающий со спинки кресла принца.

— Ты имеешь в виду вот этот меч? Тот самый, которым был убит твой отец?

— Да.

— И им же ты рассчитываешь прикончить волшебниц и Клюге?

— Да.

Увечный маг опустил голову и закрыл глаза, на мгновение словно обратившись к своим мыслям. Затем заговорил, не открывая глаз:

— Избранный возьмет оружие по своему выбору и убьет многих, прежде чем прочтет Пророчества и выйдет к свету.

— Цитируешь Манускрипт? — осведомился Виг.

— Да. — Маг-отступник открыл глаза и снова посмотрел на дрегган, мирно висящий на спинке кресла. — Там еще говорится, что у Избранного будет оружие трех видов. Второе, надо полагать, это ножи в колчане у него за спиной. А третье… Пока не знаю, время покажет. Только в Пророчествах сказано, что именно сделает Тристан. И только он должен прочесть их.

Феган взял руки принца в свои и долго смотрел на красные шрамы на его запястьях.

— Ты правильно подметил — у каждого из нас свои шрамы. Боюсь, у тебя их появится еще немало, прежде чем ты сможешь обрести покой. Что касается моей дочери, известной тебе под именем Наташа, я не держу на вас зла за ее смерть. Да, я безмерно любил мою Эмили, но та, кем она стала, должна была погибнуть. Я предпочитаю думать, что моя дочь умерла в тот далекий день во Флориан-Глейде.

Тристан раскрыл было рот, собираясь ответить, но тут в дверь кто-то постучал.

Толстый Майкл, старейшина гномов, ростом был с Малютку Шеннона, но выглядел гораздо старше. Он стоял в дверном проеме, держа в руках какой-то странный сундучок с проделанными в его стенках дырами.

— Прошу прощения, господин, — начал он, — но только что прибыло еще одно послание. Мы подумали, может быть, ты захочешь как можно быстрее ознакомиться с ним.

Маг-отступник кивнул, и Толстый Майкл поставил сундучок на обеденный стол перед ним. Принц бросил быстрый вопросительный взгляд на Вига, но, видимо, тот тоже не догадывался о назначении этого предмета.

По знаку Фегана гном открыл коробку и, засунув в нее руку, вытащил сизого голубя. Птица не проявляла никакого беспокойства, словно ей было не впервой находиться в чьих-то руках. Тристан взглянул на лапку голубя и увидел привязанный к ней сверток. «Один из голубей Фегана, — догадался принц. — С посланием от Гелдона».

— Да, ты угадал, — словно прочтя его мысли, произнес тот. — А на груди у него свисток, отгоняющий хищных птиц. — Неожиданно искалеченный маг наклонился и нежно прикоснулся губами к головке птицы. — Это самый быстрый из них. Наверно, сообщение чрезвычайно важное, раз Гелдон не побоялся рискнуть его жизнью.