Пятая жена миллионера

— Проблема в том, что если ты согласишься на его предложение, то не сможешь соответствовать. Твоя жизнь превратится в вечный стресс. Ты всегда будешь косо смотреть на его родню, а его родня будет косо смотреть на тебя. А твои родственники станут для тебя вечным стыдом! Понимаешь? Вот где дилемма!

Я пожала плечами. У меня нет родственников, кроме Димки. А он парень просто отличный. За него стыдиться я не собираюсь! Ну, а косые взгляды великолепной свекрови я уж как-нибудь выдержу. Да и вообще, что за глупые дилеммы?

— Во-первых, родни у меня нет. А во-вторых, вы уж меня извините, что не соглашаюсь с вами, но… Всегда можно совершенствоваться! Если нет высшего образования, можно слушать лекции, пойти на курсы, читать, в конце концов!

— Да! Да! Это, конечно, выход, да! — горячо согласился со мной свёкор. — Но ты не склонна к усилиям. Ты ленива в том, что не касается работы. Ты… парикмахер и эту работу знаешь лучше всего! Но книги, лекции? Зачем?

— О чём вы вообще говорите? — изумлённо спросила я. — Я официантка.

— А? — словно очнулся мужчина. — Полина, ну при чём здесь ты? Я же говорю о моей героине!

— Какой героине?

— Моего нового романа, разумеется!

Я выдохнула. Сумасшедший дом, ей-богу!

— Так вы не имеете ничего против меня?

— Против тебя? Нет, конечно! Ты милая девочка, полная положительных качеств, раз мой сын тебя выбрал. Впрочем, ему много раз не везло, поэтому я не строю иллюзий, — он поправил очки и виновато улыбнулся: — Видишь ли, он слишком добрый мальчик. Возможно, лучше было доверить его воспитание матери. Я тоже склонен видеть в людях только хорошее.

Я кивнула:

— Да, и именно поэтому его бывшие живут в этом доме.

— Что поделать, он не может бросить девочек в беде, и я его понимаю.

— Уж не знаю, действительно ли они в беде, — пробормотала я.

— Так что же с моей героиней? Я никак не могу нащупать её настоящий характер!

— А вы спишите её с меня, — с усмешкой посоветовала я ему. — Можете даже сделать её парикмахершей, я не обижусь. Но не считайте меня выскочкой. Я собираюсь во всём соответствовать вашему сыну.

Соответствовать я начала буквально сразу, как только мы поднялись на террасу дома. Семейство почти в полном составе собралось в гостиной. Матушка Андрея расположилась в кресле, попивая кофе из фарфоровой чашечки. Сам Андрей с дочками сидел на диване. Бывших жён, к счастью, нигде не наблюдалось. По лицу девочек было видно, что они с гораздо большим удовольствием оказались бы где угодно, лишь бы подальше от дома. Особенно красноречивым было выражение лица Василисы. Она оживилась, только когда я вошла в гостиную под ручку со свёкром, и сказала нарочито небрежно:

— Вот и ваша пропажа.

— О, Полина! — обрадовался Андрей. — Куда ты подевалась? Вижу, что с папой ты уже познакомилась! Иди сюда, я познакомлю тебя с мамой!

Я не успела даже рта раскрыть, как свекровь с горечью произнесла:

— Разочарую тебя, Андрюша, но мы перебросились несколькими фразами у ворот.

— Ну, так это отлично! — мой муж искренне улыбался. — Садись, Полинка, кофе будешь? Конечно, будешь, что за вопрос! Лена, будьте добры, чашку кофе для Полины.

Горничная взялась за кофейник, а я, отцепившись от свёкра, села на диван рядом с Андреем, сказала милым голосом:

— Да, дорогой, мы побеседовали с твоей мамой. Я даже попросила разрешения так называть её, но ответа пока не получила.

— Разумеется, солнышко, зови мою маму мамой, это ей понравится!

— Солнышко — это МОЯ мама, — упрямо буркнула Прасковья. Я удивлённо уставилась на девочку — чего ей опять неймётся? Мы же вроде договорились и примирились…

Василиса фыркнула и протянула, объясняя:

— Девичья фамилия третьей жены папы — Солнцева. Отсюда «солнышко».

— Василиса, — с укором сказал Андрей. Девушка пожала плечами и отвернулась. Андрей чмокнул меня в щёку и повторил: — Зайчик, зови мою маму мамой, это даже очень мило!

Тяжкий вздох из Василисиного угла заставил меня с раздражением повернуться к ней:

— Что опять не так?

— Зайчик — это моя мама. Зайцева.

Мне всё это порядком надоело, поэтому я спросила с издёвкой:

— А Козочка? У неё фамилия Козловская?

— Угадала, — неожиданно развеселилась Прасковья. — И ещё есть Кристина, угадаешь её погоняло?

— Прасковья, так не говорят в приличном обществе! — повысил голос Андрей. А я наморщила лоб:

— Дай подумать… Котик? А фамилия Кошкина?

— Котёночкина! — зашлась в хихиканьях вредная девчонка. — Полина, Полина, а какая у тебя фамилия? Надо сразу пого… то есть, кличку придумать!

Мне отчего-то тоже стало смешно. Ну а что, не плакать же! Я ответила Прасковье, усилием воли удерживаясь от истерического смеха:

— Любимова я!

Тут уже и Василиса не выдержала, заржала, как молодая лошадь, и повалилась на диван. А Прасковья почти серьёзно обратилась к отцу:

— Ты будешь звать её «любимка»!

— Прекратите издеваться! — обиделся Андрей. — Девочки! Мама! Ну хоть ты скажи им.

— Сыночка, а что ты хотел, золотой мой? — в голосе свекрови мёд звучал вперемешку с ядом. — У Прасковьи ужасное воспитание. Мать её совершенно забросила, эта Мика — кошмарное имя, кстати! — никак не подходит в гувернантки, а твои бывшие жёны девочкой не занимаются.

Она откинулась на спинку кресла и закончила торжествующе:

— У семи нянек дитя без глаза!

— Мика хорошая! — выкрикнула девочка. Её голубые глаза блеснули сердито и обиженно. — И мама меня не забросила! А ты злая!

Она вскочила с дивана и умчалась на второй этаж, топоча кроссовками по лестнице. Василиса заметила своим обычным скучным голосом:

— Ну вот, опять Пашку затравили. Ладно, бабуленция, было приятно повидаться. Дед, чао! Я пошла к себе.

Она всунула наушники поглубже в уши и тоже ушла наверх.

С каким удовольствием я тоже покинула бы гостеприимное общество свекрови! Но Андрей обнял меня, прижимая к себе, пробормотал:

— Дурдом, а не семья.

— Полностью с тобой согласна, — шепнула я ему. — Андрюша, выйдем? Мне нужно с тобой поговорить.