Пятьдесят оттенков синего

Какая ирония – я так много знаю о вирусологии и так мало о любви.

Из-за всех этих метаний я даже не заметила, когда уснула, и, казалось, только закрыла глаза, как в дверь позвонили. Разлепив веки, посмотрела, который час.

– М-м-м-м… Восемь утра. Какой садист пришел?

Оказалось, тот же самый садист, который не давал мне уснуть полночи, теперь явился будить.

Едва я разрешила войти, драг бесцеремонно протопал не только в комнату, но и в спальню, заявив:

– Собирайся, у нас через полчаса первая конференция.

– Не хочу, – пробурчала я и зарылась лицом в постель, которая тут же подстроилась под изгибы тела.

Но начальника это не остановило. Ухватив за ногу, он просто стащил меня на пол.

– Если не хочешь, чтобы тебя переодевал я, то поторапливайся.

Я, близоруко прищурившись, недоверчиво посмотрела на него.

– Не посмеешь!

– Проверим? – приподнял бровь Уотерстоун.

Поняв, что начальник говорит серьезно, я решила, что с него станется, и, ругаясь, поплелась в ванную. Меня перехватили по пути и поцеловали. Мозг вновь отключился, руки оплели шею драга, и я погрузилась в водоворот ощущений.

Когда меня отпустили, я жадно вдохнула и облизала губы, стараясь еще хоть немного продлить вкус поцелуя.

– И часто мне нужно получать… иммуностимулятор?

Я с трудом смогла посмотреть на Уотерстоуна, щеки горели, и чувствовала я себя крайне неуютно.

– Не могу сказать точно. Думаю, несколько раз в день будет вполне достаточно.

Начальник был очень серьезен, и я почувствовала себя развратной девицей, которая, хоть и мысленно, но домогается невинного драга. Он заботится о моей безопасности, а я тут…

Саммит на Орионе мне нравился, в программе было много интересных конференций, встреч и научных презентаций, но вечерами мы возвращались в комнату Уотерстоуна, где я под его чутким руководством составляла отчеты о нашей командировке и разрабатывала новейшую методику исследований для нашего Центра.

На мой взгляд, работа скучная и каторжная, но выхода не было.

Драг в это время что-то планировал, используя свой коммуникатор, и периодически хмурился, мало обращая на меня внимания.

О поцелуях, которыми меня награждали по нескольку раз в день, я старалась не думать и просто наслаждалась ими, зная, что скоро все закончится. Ингу мы встречали нечасто, и каждый раз я чувствовала, что девушка что-то обдумывает, поглядывая на наши переплетенные пальцы.

Но время саммита закономерно истекло, и вечером перед отъездом меня отпустили собрать вещи и отдохнуть. Щедрость несказанная!

Я уже собралась и теперь бездельничала, исследуя космическую сеть, но все настроение портила мысль, никак не дающая покоя.

Завтра поцелуи закончатся!

Алексей Уотерстоун

Вечером перед отъездом я сидел и методично переоформлял отчеты, сделанные Ионовой, под стандарты Галактического союза. Какой-то кошмар! Неужели сложно не просто написать, но оформить и систематизировать по предоставленному заранее образцу?

Мои страдания прервал писк коммуникатора.

– Принять вызов, спроецировать изображение.

Передо мной появилось довольное лицо друга.

– Что-то тебя давно не было видно, – улыбнулся я. – Свадебные приготовления совсем тебя поглотили?

– Да, дел действительно много, – Арон смотрел на меня как-то странно.

– Что?

– Алексей, а ты не готов еще остепениться?

– Нет, – нахмурился я, чувствуя, что вопрос задан неспроста.

– Моя невеста была вчера на саммите на Орионе, и она готова поклясться, что видела тебя за ручку с одной молодой террианкой. По ее словам, очень симпатичной.

Повисло молчание.

– А что, если это правда? – спокойно спросил я.

– Ты с ней спишь?

– Нет! И не собираюсь. Мы с ней работаем вместе.

Арон выглядел откровенно озадаченным.

– Что тебя смущает? – не выдержал я.

– Ты! Расскажи мне кто-нибудь об этом некоторое время назад, я бы не поверил.

– Не преувеличивай, – поморщился я.

– Я не преувеличиваю. Раньше ты никогда не был замечен в проявлении симпатий к женщине в общественных местах. Сам знаешь, почему себя так может вести драг, а ты никогда не давал повода думать, что нашел пару. Не говоря уже о том, что ее знает твоя семья.

Вот Алек… Все разболтал! Вздохнув, я рассказал всю историю наших отношений с Ионовой с самого начала.

– Сам понимаешь, все произошло по воле случая, – подвел итог я. – А перед поездкой на саммит со мной связалась сестра и поделилась некоторыми опасениями.

– Что-то случилось? – мгновенно посерьезнел Арон.

– Есть повод подозревать, что Инга может воспользоваться нашим знакомством и моим отсутствием и представить наши отношения в другом свете. А именно, что она – моя пара и я сбежал, чтобы попытаться разорвать нашу связь.

– Это твое личное дело.

– Да, но это возможность получить от моей семьи компенсацию. Есть один старый закон, в котором прописаны такие условия. Мы с ней знакомы очень давно, и она может попытаться преподнести ситуацию в нужном ей свете.

– Но ведь это страшный скандал, не говоря уже о том, что можно получить наказание за ложь! – не поверил друг.

– Ключевой момент – это скандал. Инга, зная меня, рассчитывала, что я захочу оградить свою семью и скорее выплачу деньги, чем устрою безобразное судебное разбирательство на всю галактику. Она оказалась права, я оградил свою семью, но не так, как этого хотелось бы ей. Теперь у меня есть куча свидетелей, в том числе и сама зачинщица, что близкие отношения связывают меня совсем с другой женщиной.

– А ты не думаешь, что другая может поступить так же?

Я вспомнил разбитый чип, валяющийся на пороге дома, и по моему лицу расползлась широкая улыбка.

– Не-ет. Она совершенно другой человек. Принципиальная, решительная, умная и в чем-то наивная. Она скорее убьет меня, но не прибегнет к таким ухищрениям. Да и знания инопланетных законов ей не хватит.

– Ты так хорошо ее знаешь?

Я задумался.

– Да. Так сложилось, что я хорошо ее узнал. К тому же у меня есть некоторые рычаги давления на нее.