Пятерняшки для фитоняшки
Шрифт:
Рукой коснулась напряжённой плоти, провела рукой поглаживая, отчего стон Макса защекотал губы. Ему понравилось. Очень.
После моей ответной ласки Максим не выдержал, и потеряв терпение, перехватил руки, закинул над головой ограничивая мои действия. Потянулся за рядом лежащими джинсами, достал упаковку презерватива. Даже такое действие, как его возня с защитой заводило, а я наблюдала, закусив губу. Максим подхватил меня под ягодицы, притянул к себе, лаская тело и душу одними лишь глазами. Секундное обжигающее прикосновение, и он вошёл в меня, сразу заполняя всю без остатка. Этого хватило, чтоб перестать замечать всё вокруг, перестать думать, только
Максим
В состоянии абсолютного счастья и умиротворения я смотрел на огонь и ни о чём не думал. Просто получал кайф от этого состояния, пытаясь словно накопить его впрок как аккумуляторная батарейка.
— Какая? — томно спросила Синичка, сидя на моих коленях перед камином.
— Что? Ты о чём? — глазки у Тани были пьяные, но не от алкоголя, его мы в эту ночь не пили, нам и без этого было очень хорошо.
— Там, — она едва кивнула в сторону комнаты, — Ты недоговорил, какая я? — даже Танино пояснение не помогло мне понять о чём она.
— Я что-то говорил? — удивился, и честно не помнил, и не думал, что я что-то могу говорить в момент, когда рядом обнажённая Синичка.
Даже сейчас, она, уютно укутанная в одеяло словно отупин для меня, и я не способен соображать рядом с ней.
— Да. Ещё ты сказал, что я высокомерная. — неожиданно заявила Таня.
— Высокомерная, это какая вообще? — возможно, я об этом когда-то думал, а сейчас не мог понять, как ляпнул такое и зачем?!
— Я сказала, что не стану пришивать пуговицы, которые ты оторвал, а ты назвал меня высокомерной. — бодро рассказала Таня, в её глазах плясали огоньки каминного огня, и она не выглядела уставшей.
— Ты, кстати, хотела узнать про кольцо, так вот, я ниткой тебе палец померил. И если бы ты не вредничала тогда и назвала книгу, то сразу бы получила его. Я так переживал, что ты похудеешь за это время или наоборот, потолстеешь. — перевёл махом тему, ещё хватаясь за кончики кайфа от вида огня и спокойного чувства сытости и умиротворённости.
— Дурак! — Синичка толкнула меня в бок кулаком и тут же затопила нежностью взгляда.
Совершенно не сомневался уже и точно знал, так и выглядят влюблённые глаза. Немного прищурены из-за улыбки и сонные от счастья.
— Дуракам везёт! — заключил я, притягивая Синичку за личико для нежного поцелуя, и плевать, что губы уже болят.
Три месяца спустя
Максим
О том что Таня вступила в состояние соревнований с Катей женой её отца, я понял не сразу. После свадьбы и оформления крупногабаритной трёшки в ипотеку лишь начало доходить.
Наша с Синичкой свадьба состоялась на неделю раньше, она была намного шикарней свадьбы её отца. Квартиру Таня выбирала явно с тем же принципом, утереть нос новой жене отца. У них-то маленькая двушка и ипотека на пятнадцать лет вместо наших с Таней восьми.
Дух Таниной борьбы за лидерство витал в воздухе, и я знал, каким будет следующий пункт. Катя была беременна, живот уже буквально лез ей на нос и Таню это явно раздражало. Она ещё не говорила о детях, видимо, понимала, что в любом случае Катю ей уже не обогнать, только при виде презервативов в моих руках каждый раз недовольно морщила носик.
А сегодня вопрос встал ребром. Неприятный разговор зашёл после бурной ночи в самом приятном для меня месте. На даче. Таня вцепилась в мою детскую фотографию и взгромоздилась с ней сев на мой
живот.— Как насчёт твоей маленькой копии? — она игриво покрутила перед моим носом рамку, радостно улыбаясь.
— Согласен только на твою. Через два годика. А может быть даже через три. — знал, что Синичке мой ответ не понравится, даже смягчив его, я получил в итоге Танино возмущение.
— Три года?! Ты не хочешь от меня детей?! — она бы вскочила с меня и обязательно пнула под зад, но вместе с возмущением на неё налетела растерянность.
— Хочу детей. Только от тебя и хочу, но не сейчас. Годика через два — три оптимальный вариант.
Честно ответил и попытался притянуть Таню к себе, но она взбрыкнула и вырвалась, вскочив с кровати.
— Скажи ещё через десять лет! — огрызнулась Синичка больше похожая сейчас на склочную курицу.
— Сцен только устраивать не надо, у нас ещё ремонт, если ты помнишь и ипотека. — мои рациональные рассуждения Тане тоже были не нужны.
Она хочет и точка!
— О том, что ты не хочешь детей надо было предупреждать ещё до того, как звал меня замуж! — обиженно заявила Таня.
Возможно, она была в этом заявлении права, но лишь частично. Поднялся и подошёл к ней, и не торопился обнимать. Таня стояла у окошка и теребила пальцами тюль.
— Я хочу, очень хочу такую же капризную девочку как ты, — решился её обнять, и Таня не стала отталкивать, а я продолжил свою успокоительную речь; — Маленькую голубоглазую блондиночку. Ты будешь ей бантики завязывать, а я куклами баловать. — я бы наплёл что угодно, лишь бы Синичка не дулась и оттаяла.
— Когда? Когда ты хочешь?! Три года и даже два — это очень долго, не факт, что я сразу забеременею и к тому же тебе ли не знать, что беременность длится девять месяцев, почти год! — Таня вроде и прижималась ко мне, не пыталась вырваться, но всё же гнула свою линию, пытаясь выжать из меня согласие.
— Компромисс.
— Что? — Таня смешно захлопала ресницами, хотя разговор был совсем несмешной.
— Надо найти компромисс. — готов был сейчас на что угодно, лишь бы мы мирно закрыли эту тему, а там посмотрим.
— А. Тогда через год. — буркнула Таня и выкрутилась из моих объятий с обидой всучив мне мою детскую фотку.
Я согласился. Год и плюс время для зачатия с беременностью, в итоге я мог оттянуть нежеланный процесс становления отцом на два года минимум. Для меня и эти два года были слишком малым сроком, чтобы осознать, что папой стать всё же придётся. Я не хотел. Не хотел делить ни с кем Таню, даже с родным человечком. Мои родители очень хорошо постарались в этом плане, не создав нормальной семьи для меня. Своим детям я не хотел такой участи. Лучше пусть их совсем не будет, чем как я, а я не был уверен, что смогу быть отличным отцом в любом случае.
Татьяна
Катька сидела на плетёном стуле и с хрустом откусывала большие куски от зелёного яблока, заполняя кухню ароматом спелого фрукта. Ещё она беспрестанно почёсывала семимесячный беременный живот, а я смотрела на этот живот с завистью и тоже чесалась. Только от тоски.
Смотрела, чесалась и не верила, что Максим отказался в ближайшем будущем лицезреть меня с таким вот животиком. Копалась и искала причину в себе, пыталась прикинуть, при каких же обстоятельствах показала себя как-то не так. Решив, что Максим теперь сомневается и не видит во мне мать своих детей. Конечно, он успокаивал, даже имена придумал, но наш компромисс ему явно был не по душе. Он не готов был через год начать планировать ребёнка, и я это видела.