Маяки.

Поставив цель, мы за её звездой бежим,

не замечая хаоса и его режим,

мы жертвуем собой, своим или чужим,

и для того, чтоб не упасть, насмерть стоим,

мы рушим стены, взводим замки и мосты,

не видя правды, ткём свои мечты,

и каждый третий хорошо всех знает нас,

лишь потому, что в нас огонь ни разу не погас.

Мы дарим.

Мы дарим миру свет.

Неправда.

Правды единой нет.

Предрешено быть может всё или ничего,

жизнь только плёнка или полноценное кино,

все правду ищут, все рискуют и бегут

за тем, туда и от того, где правду не найдут,

все носят маски и от них чехлы,

в надежде променять в любой момент их на других:

другие веры, взгляды, мысли и слова,

и это вижу – знаю – не одна лишь я.

Пока пересекают все дремучие леса,

растущие в их личных мыслях и сердцах,

всё обращается в ничто, соприкасается земля

на горизонте с тем, что мы назвали небеса.

И где-то сверху кто-то видит нас,

наши блуждания и дерзкие бега,

но даже если этот кто-то будет раз за нас,

мы всё равно не избежим очередного тупика.

Всё потому что мы до паники слабы,

но даже среди нас есть люди-маяки,

когда однажды маяки зажгут зелёный свет,

идти за ними будем, пусть дороги нет,

и будем правы, и упрямы до конца

в любви, стремящейся к ненависти на гонца,

который на маяк всем указал или им стал -

страсть порождает горечь и её финал

не будет новым для истории и тех, кого короновал

мир, жаждущий упиться светом наконец,

и потому в сем мире каждый первый жнец.

Не стоит всем сопротивляться против общей лжи -

лишь на мишень всех отпущений укажи,

и стрелы полетят на очередной маяк,

чей свет только зажёгся и пока что не иссяк.

Все жаждут крови или правды – значит будет бой,

пока сражён не будет или устоит новый герой.

И будет битва, будут драться миражи

огня и жажды тьмы, но каждый будет жив,

хотя падут большие жертвы с двух сторон:

лишь капля жажды правды в море лжи -

то не большой урон.

Не нужно мне рассказывать как и куда светить,

и не такие стрелы мне дано отбить.

Светить я буду до победного конца

и даже после. Такова судьба.

И пусть я тот маяк, что светит сдалека,

зато мой свет способен проникать в глаза

и через них в сердца врезаться так, что исчезает мгла.

Не я свой свет, но он родил меня.

И потому я говорю всем людям-маякам:

все стрелы мира будут лететь к вам,

смысл не в отбитии их – в том, чтоб их прощать.

Пока вы светите – стен ваших стрелам не достать.

Мы дарим.

Мы дарим миру свет.

Нет правды.

И нет таких побед,

что взяты без поражения иных сторон.

Ложь правит. У неё всегда был трон.

И всё же есть лжи выше короли:

Добро, Мудрость, Талант. Им не соври.

А если попытаешься хоть раз соврать,

о том лишь знай, что им потом решать,

что делать с вероломным подлецом.

Твори добро и мудрости ищи.

Не бойся стрел, маяк! Свой свет зажги!

Ищи!!!

Ищи!..

Ищи…

25.10.2021г.

В поезде еду.

В поезде еду. Одна в вагоне.

В окнах мелькают поля, горы…

Кажется, я оставила на перроне

то, что когда-то боялась вспомнить.

В поезде еду. В вагоне пусто.

За окнами блещут реки, моря…

Новые мысли пока мне чужды,

но знаю, они – моя нова земля.

В поезде еду. Одним пассажиром.

Окна показывают просторы, лес…

Между мной и этим миром

никогда не рухнет чужой занавес.

Из поезда выйду. На станции пусто.

А окна показывали так много всего…

Мне от лжи мирской лишь только грустно,

больно было той Анне, другой.

Взгляд брошу на поезд. Какой же он старый.

Зачем он в себе возит таких молодых?..

Сколько души, сколько мыслей и страсти

он подарил тем, кто пишет стихи.

Скольких состарил, скольких доставил

на этот пустой и немой перрон.

Уверена – он не одну меня здесь оставил,

куда же девались другие? И он

стоит предо мной, все двери раскрыты,

уезжать без меня никуда не спешит.

Шагну вновь в вагон, пусть прокатит еще раз -

скорая старость меня не страшит.

В поезде еду. Одна в вагоне.

Окна показывают ночную тьму.

Я верила слишком. И слишком немногим,

а верить нужно было лишь одному.

В поезде еду. В вагоне пусто.

За окнами вроде бы брезжит свет.

Верить себе одному лишь нужно,

а остальных проверять на ответ.

В поезде еду. Одним пассажиром.

Окна включили солнца свет.

Моя грудь для кого-то когда-то показалась тиром,

и пространства теперь в ней для новых дыр нет.

Из поезда выйду. На станции чисто.

И почему окна не показали мне эту суть?

Боли нет. Боль – чей-то выброшенный мусор

не в урну, а в душу. Нужно же было так промахнуть.

Взгляд брошу на поезд. Какой же он старый.

Сколько в себе он провёз молодых?..

Как же в нём путешествовать я устала,

в свои двадцать пять я столетний старик.