Пятый обруч. Книга первая: Кехо

Лидс предупреждал, что способности разума проявляют себя особенным образом. Они подобны спящим волкам, которые просыпаются, почуяв до приторности сладкий запах свежей крови. Вот и сейчас девочка не успела осознать, когда кольцо миели озарилось светом, чтобы дать ей понять — камень, на который она хочет опереться, ненадежен.

Через несколько часов, когда Юти начало казаться, что спуск уже и вовсе не знакончится, и когда они вышли из хмурой взвеси туч, учитель присел на массивный выступ, молча указав рукой вниз. Одаренная примостилась рядом, судорожно вдыхая вкусный воздух, такой плотный, что его, казалось, можно было есть.

Ветер не стих, однако теперь вместо насмешливых издевок, он бережно ласкал Юти теплым касанием. Девочка крупно дрожала, как продрогший путник, которого посадили в чан с горячей водой. И по изменению погоды поняла одно — теперь они в Ближних землях.

У самого подножия многочисленных угрюмых утесов, заставших и Аншару, и всех старых богов, и самих перволюдей, больше походивших на диких зверей, раскинулся крохотный замок. Хотя Юти понимала, что на самом деле тот огромен. Если уж главная дорога из Пределов, видневшаяся в стороне, выглядит как упавшая на землю нитка, то эта аккуратная крепость воистину велика.

Семь ее башен, грозными циклопами присматривающие за округой, ясно давали понять — из-под их обзора не уйдет ничего мало-мальски интересного. Центральные ворота, сбитые из крепкого черного дерева, оказались наглухо заперты. А развевающееся знамя ворона — единственное, что предстало взору Юти хоть сколько бы то ни было живым.

Замок казался отколовшимся продолжением самого хребта, которое сбросил с горных пиков на густую траву цвета зеленой мяты, злобный сиел. Юти еще удивилась, почему на столь сочном пастбище нет ни единой овцы. Будь в ее родных краях такая трава, кочевники всю ее пустили бы на прокорм скоту.

А еще Одаренная поняла, что знает название крепости. И заговоривший Ерикан лишь убедил ее в правильности догадки.

— Теол, — сказал учитель. — Вотчина последнего великого правителя Селимской Империи и его личная темница после свержения. На протяжении следующих полутора сотен лет — тюрьма для амиста. И лишь после восхождения на престол Вития Керая Кулен Первого сюда стали свозить наиболее опасных преступников.

— И среди этих ублюдков Нарах, — закусила губу Юти, даже не сразу осознав, что произошло.

Она стремилась попасть в Теол, однако о спасении благородного сына торговца Сотрета пусть и думала, но эти мысли занимали далеко не основную часть ее времени. Чем ближе находилась Юти к конечной цели путешествия по Пустоши, тем ярче рисовались в голове картины мести начальнику главной тюрьмы Империи, Гелт Вирху.

Вот Одаренная в хищном выпаде разрезает горло дебелому брудастому коротышке, который шага не может сделать без своих слуг (фантазия Юти почему-то рисовала ей неприятеля в свете далеком от мужественности и элегантности). Или вгоняет копье прямо в лоб Гелт Вирху, а последним взором начальник тюрьмы скашивает глаза, пытаясь рассмотреть наконечник. Еще Юти нравился вариант, когда она разрезала брюхо обидчика отца, и все внутренности вываливались наружу.

Однако существовал один маленький и вместе с тем важный нюанс — как бы того ни хотела Одаренная, прежде, чем Гелт Вирх отправится на последний суд пред светлый взор Аншары, этому недоноску следует сказать ей нечто важное. И Юти должна сделать все, чтобы у начальника Теола появилось подобное желание.

— Ты хочешь убить человека, у которого под командованием три десятка солдат. В месте, которое за всю историю ни разу не захватили, — заметил Ерикан, рассматривая грязь под пальцами. — Интересно было бы послушать как?

— Воин всегда готов к смерти, но вместе с тем стремится сохранить свою жизнь, — ответила Юти учителю словами из наставлений храмовников. Губы Ерикана дрогнули в довольной улыбке. Ему нравилось, когда Одаренная к месту цитировала поучения Аншары… — Мы не будем торопиться. Для начала осмотримся.

Место для наблюдения за крепостью Одаренная выбирала долго. Во-первых, оно должно было находиться таким образом, чтобы Юти могла разглядеть большую часть того, что происходит во внутреннем дворе. Во-вторых, располагаться все же на значительном расстоянии, чтобы дозорные не смогли ее заметить. В-третьих, хорошо, если бы рядом оказался источник пресной воды. На поиски подходящего места и ушли первые два дня.

В итоге Юти, а с ней и молчаливый Ерикан, даже не пытавшийся помочь ученице, расположились севернее той тропы, откуда вышли. В нескольких шагах от них из камней бил холодный (у Юти зубы от него сводило) родник, который скакал по скалам, но не спускался в долину, а прятался под землю.

Даже в плохую погоду, когда тучи нависали почти над головой девочки, Одаренная могла наблюдать за незамысловатым бытом стражников Теола. В крепости имелась своя мастерская по ремонту брони, кухня, небольшая конюшня, бараки для солдат, примыкающие к дальней стене, и даже хижина охотников.

Гелт Вирх явно любил изысканно покушать, и дело касалось не только свежей дичи. Раз в несколько дней крепость посещала крохотная телега кондитера, загруженная различными припасами.

Это Юти просчитала совсем просто. Торговец, сам выглядящий, как сдобная булка, подолгу оставался в замке, грозно повелевая солдатами, которые переносили продукты с его телеги в крепостную кухню. После и сам маркитант отправлялся следом, чтобы через час-полтора над округой разносился запах жженого сахара и свежей выпечки, который нет-нет, да изредка добирался до носа Одаренной. А потом кондитер лично относил приготовленное в приземистый донжон с крохотными оконцами, напоминающий пузатую бочку, явно на пробу начальнику тюрьмы.

Еду для заключенных солдаты варили во дворе, используя для этого огромный котел. Туда в большом количестве сбрасывались крупные круглые овощи, которые в южных землях стоили приличных денег. Юти даже вспомнила их названия — лук, капуста, репа. Это ее неслыханно удивило. Получается, на узниках здесь не экономили. Правда, Одаренную немного смущало, что в похлебку также кидают кости со срезанным мясом, засохшие корки хлеба, опаленную шкуру свинины с остатками сала и прочие непотребства, которые в приличном обществе и на стол не подадут.

Зато Юти узнала, где держат преступников. Стражники разливали похлебку в несколько котлов поменьше, которые уносили за донжон к дальней стене, где и находился спуск в подземелье. Этим наблюдением она поделилась с учителем.

— Ты хочешь, чтобы я освободил Нараха? — спросил Ерикан.

— Ты должен ему, — напомнила девочка. — Я все сделаю сама. Проберусь в логово мерзкого убийцы, перережу ему горло и отвлеку стражников.

— Сколько пафоса, — зевнул учитель. — Не забывай про три десятка солдат, это не считая нескольких северных хускарлов, которые, по-видимому, охраняют твоего заклятого врага.