Пятый туз

– Пока нет…

– Не давайте!.. Мой вам совет – не давайте. Он упрашивать будет, он очень это умеет, а вы держитесь! Ни за что не поддавайтесь. – «Дедуля» вдруг встрепенулся, расправил плечи и солидно представился: – Я – Бондарь. Юрий Дмитриевич Бондарь.

– Мы почти тезки с вами. Я – Федор Дмитриевич.

– Очень, очень приятно… Я уже два года за этим Татариновым бегаю… Я, знаете, на таможне тогда работал. Накопил немного. И все это по крохам, с нервами, с риском. В банк отдавать боязно, а тут он подвернулся. Такой располагающий, уверенный в себе, убедительный. И, главное, надежные люди познакомили… Никому верить нельзя!

– И много он вам должен?

– Я уже не знаю.

– Это как это?

– Дал-то я ему десять… Десять тысяч… Долларов!.. Он убедил, что недвижимость – самое прибыльное. Восемь процентов предложил.

– Годовых?

– В месяц! Мы еще с ним целый час сложные проценты считали… Одним словом, он мне обещал отдать двадцать тысяч через полгода… Договор, подпись, печать – все как у людей.

– Не отдал? – сочувственно поинтересовался Федор, пытаясь скрыть улыбку.

– Он вроде как готов был отдать. Даже в сейф полез. Ставки, говорит, снижаются, но могу для вас еще полгода деньги крутить на тех же условиях. А это уже сорок тысяч!.. Я бы квартиру мог купить.

– Однокомнатную?

– Да, для дочери… А когда время пришло, он заявил, что пошел у меня на поводу и ему пришлось мои деньги в долгосрочный проект вкладывать. Просил еще год ждать.

– На тех же условиях?

– Нет, под четыре процента. Одним словом, месяц назад он мне должен был отдать восемьдесят тысяч.

– Бегает от вас?

– Скрывается.

– Юрий Дмитриевич, вы серьезно надеетесь всю сумму получить?

– Что вы! Мне бы хоть свои десять вернуть. Но я вижу, что у этого прохиндея, как говорится, и трех нет.

Пять минут они молчали.

Мысли Бондаря путались в трясине печали и безысходности, а Лобачев быстро прокручивал возможные варианты действий… Надо спешить, пока не появился Татаринов.

– Помогу я вам, Юрий Дмитриевич. Не из-за доброты душевной, хотя вы мне и глянулись… Мне это выгодно будет. Я у него двенадцать возьму – десять вам, две мне. Лады?

Бондарь согласился почти сразу, но вид у него был обалдевший. Он продолжал торопливо соображать, передавая Лобачеву копии договоров, расписки, свой домашний телефон.

Федор понял его состояние и попытался успокоить:

– Не волнуйтесь вы, ради Бога… Просто встретились два честных человека и решили друг другу помочь… И жулика надо на место поставить! Я вот что думаю, он и у других мог брать. Вы больше никого не знаете?

– Некоторых только в лицо знаю, а двоих – точно. И телефоны есть, и адреса.

– Давайте это все мне и ждите… За неделю – не обещаю, но за три, максимум четыре – гарантирую… И давайте я вас быстренько до метро отвезу.

Через двадцать минут Лобачев вернулся в институт. Вахтер изобразил многозначительную гримасу и развел руками. Это означало, что Татаринов еще не появлялся.

Федор молча поставил пакет с литровой бутылкой водки у ног вахтера. Тот заглянул, быстро закрыл пакет и уставился на Лобачева, изображая немой вопрос…

Федор повернул к себе лежавшую перед вахтером амбарную книгу и записал два номера:

– Когда хозяин двести седьмого появится, ты, брат, по этому номеру позвони и скажи: «Для номера тридцать один! Объект прибыл»… И тогда я для той толстушки, что в пакете прячется, пару принесу, близняшку… Понятно?

Вахтер гордо расправил плечи, сжал зубы и, резко подняв кулак, изобразил приветствие «рот фронт»… В его сообразительности и исполнительности можно было не сомневаться.

Лобачев подмигнул молчаливому стражу и без особого удовольствия вышел из прохлады институтского холла в душный яркий московский полдень.

Информацию о появлении Татаринова Федор получил около семи часов вечера.

Вахтер встретил его стоя с гордо поднятой головой и с чувством исполненного долга… Левой рукой он ловко подхватил протянутый Федором пакет, а правую приложил к сердцу и чуть заметно склонил голову.

Уже подходя к двести седьмому кабинету, Лобачев неожиданно для самого себя подумал с сожалением, что не купил для молчаливого вахтера закуски.

Федор даже остановился посреди темного коридора… Откуда у него такая забота?.. И вообще, откуда всякая глупость в голову приходит?..

Татаринов стоял перед столом и торопливо разбирал бумаги.

Это был высокий плотный мужчина с открытым лицом и постоянно блуждающей улыбкой.

Правда, его глаза настороженно и воровато бегали… Лобачев успел подумать, что Бондарь очень плохо разбирается в людях.

Впрочем, в них никто и никогда не может разобраться до конца. Такие глаза могут быть и у честнейшего человека.

– Вы ко мне? Я очень занят… Очень много работы!

– Я на одну минуту… Я вас, уважаемый Борис Николаевич, больше часа не задержу… Я здесь покурю, пока вы посмотрите документы из папки номер один.

– Что в ней? – Татаринов стоял неподвижно, холодно вглядываясь в лицо посетителя.

– Да вы сами посмотрите. – Лобачев небрежно бросил папку на стол. – Там ваш послужной список, адрес, план квартиры, где, очевидно, деньги лежат. А еще, паспортные данные, информация из ГАИ о вашем железном коне и другая мелочь – где дочь учится, где жена бывает, родственные и иные связи… Что вы так этой папки боитесь? Берите, у меня еще много таких.

– Я не буду с вами разговаривать без своих друзей.

– Без вашей крыши?

– Да, без моей крыши!

– Но вы уверены, что она у вас на месте? Я думаю, она у вас поехала. Вы поинтересуйтесь, что у меня во второй папке, в третьей, в четвертой. Полюбопытствуйте, для приличия. – Лобачев резко швырнул на стол папку с номером два. – В этой папке первая порция ваших долговых расписок, договоров и прочее. Здесь на двести тысяч!.. Неужели вы будете беспокоить ваших занятых друзей?.. А если они пойдут на стрелку, то после разборки вы и долги все заплатите, и им отвалите круглую сумму за беспокойство… Везде есть своя справедливость.

– Что вы хотите?

– Я хочу?! Я ничего не хочу. – Лобачев небрежно развалился в кресле. – Вы садитесь, господин Татаринов… О чем это я? Да, хотеть сейчас очень вредно. Опасно хотеть. Друг у меня был – очень много лишнего хотел. Так у него в квартире что-то взорвалось. Очень были пышные похороны… Ну вот вы и побледнели.

– Что вы хотите?

– А вы понастойчивей!.. И правильно. Я действительно кое-чего от вас хочу… Я хочу, чтобы вы не думали дергаться, а стали мне помогать. И тогда я ликвидирую ваши долги… Вы даже можете получить некоторую дополнительную сумму для поддержки штанов.