Пылай для меня

Меня коснулась магия Чокнутого Рогана и я поборола желание отпрыгнуть назад.

– Как я сказал, я не сужу, - повторил он.
– Если бы ты заехала ей в челюсть, а не дала курицу, я должен был бы это понимать. Если бы ты швырнула курицу, заставив ее плыть за ней - я должен был бы понять и это тоже. Чем больше я знаю, тем лучше я смогу предугадать твои действия, когда это будет необходимо. Например, если голодающий мужчина направит на тебе пистолет и заставит поднять руки, ты так и сделаешь, потому что тебе будет его жаль. Вот такой ты человек.

– А какой же человек тогда ты?

Его лицо стало жестким.

 -Тот, который стреляет первым.

Мост завернул за офисные здания. Мы прошли мимо первого полузатонувшего гиганта из бетона. Впереди, мост резко обрывался. Я остановилась.

– Вот черт.

– Придется пройти по главному мосту?
– спросил Роган

Я запустила руку под ветровку, выудила свой пистолет из кобуры и переложила его в карман. Чокнутый Роган наблюдал за мной с легким любопытством. Мы свернули налево, пройдя по шаткому, узкому мостику, выведшему нас на открытое пространство между офисными зданиями. Здесь поднимался клочок земли.

Годами обитатели Дыры сбрасывали сюда кучи гравия, бетона и кирпичных обломков, пока не образовался узкий прямоугольный остров. От него расходились деревянные мосты, сворачивая во всех направлениях. Прямо передо мной, мужчины и женщины выглядывали из окон заброшенного здания. Справа, вокруг чего-то толпилась группа людей.

Я ступила на остров. Толпа расступилась, из нее вышел высокий мужчина. Он был худым и бледным, с руками и ногами, слишком длинными для его тела. Редкие рыжеватые волосы обрамляли его лицо, свисая спутанными прядями цвета спелого персика.

– Пичи?
– пробормотал рядом Роган.

– Да.

– Есть что-то, что мне нужно знать?

– Он выпускает тучи ядовитых болотных мух.

Всем известно, что растлители малолетних выглядят, как обычные, нормальные люди. Пичи выглядел именно так, как вы могли бы представить себе педофила. Его лицо не было неприятным, но было что-то тревожное в глубине его взгляда. Что-то болезненное и жуткое. Оно проливалось на вас, как старое масло из фритюрницы.

Пичи ткнул в Чокнутого Рогана за моим плечом.

– Эй, ты! Ты! Какого х.... ты делаешь в моем доме?

Слева от него, высокий мужик выставил «Глок». Рядом с ним, женщина в черном топе и запачканных грязью джинсах подняла «Чаппа Рино». Дело дрянь. Вот только оголенных стволов нам и не хватало.

– Мы не хотим никаких проблем, - сказала я.
– Мы просто проходим мимо.

– Проблем? Я твоя гребанная проблема, с...!
– Пичи замахал руками. Его лицо раскраснелось. Он корчил из себя крутого. Будь он диким индюком, то раздул бы все свои перья. В любую минуту он мог прибегнуть к насилию. Чокнутый Роган, должно быть, отключил тревогу в мозгу Пичи, позволив ему себя унизить.
– Думаешь, можешь просто так пройти здесь со своей с....й?

Чокнутый Роган не ответил.

– Ты немой, придурок? Немой?
– С губ Пичи полетела слюна. Он сократил дистанцию.

Мой пульс ускорился. Коленки слегка задрожали от прилива адреналина.

Казалось, Пичи вот-вот протаранит Чокнутого Рогана своей грудью. Роган посмотрел на него. Это был холодный, равнодушный взгляд. Пичи решил, что двух футов пространства между ними хватит.

– Ты сейчас на моей земле! Я здесь главный!

Его рука едва не задела меня, пока он ею махал. Я сделала шаг назад.

– Какого х... ты дергаешься! Стреляйте в нее, если она шелохнется.

Мужчина слева снял «Глок» с предохранителя.

Пичи наклонился ближе.

– Знаешь, что я тебе скажу? Будь я в хорошем настроении, то надрал бы тебе зад и отправил обратно без твоей с...и, но сейчас у меня плохое настроение. У меня паршивое настроение, придурок. Я пристрелю твою с...у прямо здесь, а затем засуну тебя в дыру. Ты стоишь денег, придурок, потому что выглядишь стоящим денег.

Я могла пристрелить Пичи с того места, где стояла. Мне и раньше приходилось стрелять через карман. Я должна была его пристрелить хотя бы потому, что если он выживет, выпущенные им мухи превратят меня в кучу нарывов. Прицелиться сквозь карман было сложно.

Чокнутый Роган улыбнулся широкой, примирительной ухмылкой и поднял руки.

– Эй, эй. Не нужно заводиться. Смотри, никакого оружия. Я вижу, что ты главный. Ты здесь главный.

– Вот именно!

– Ты ведь бизнесмен, верно?
– Чокнутый Роган продолжал улыбаться, его выражение лица было приятным и располагающим.
– Давай поговорим, как два бизнесмена.
– Он пригласил Пичи к мосту, по которому мы пришли.
– Давай просто успокоимся на минуту и поговорим, хорошо, приятель?

– Гони бабло, придурок.
– Пичи направился к мосту вместе с Чокнутым Роганом. Роган шагал рядом с ним.

 - Я понимаю, что это все твое, и ты здесь главный, и все такое...

Чокнутый Роган схватил Пичи за горло, оторвал его от земли и швырнул в воду, как если бы здоровяк ничего не весил.

Несколько вещей произошло одновременно: я выдернула пистолет и заняла стойку; стволы на «Глоке» у мужчины и «Чаппе» у женщины соскользнули с пистолетов, будто срезанные лезвием бритвы; Пичи плюхнулся в воду. Мы все замерли, не двигаясь - я с «Ругером», нацеленным на толпу, а двое стрелков - с безучастными взглядами на свое обезображенное оружие.

Мужик раскрыл руку, позволяя остаткам «Глока» упасть на землю.

– Да я прикончу тебя нах...!
– заревел Пичи, вставая на ноги по пояс в воде. Темно-зеленые точки закружились вокруг него. Рой болотных мух выстрелил из его рук, окутывая его, словно шаль.

Чокнутый Роган щелкнул пальцами. Стена ближайшего дома откололась одним большим, двадцатифутовым куском, и рухнула на Пичи.

Боже мой.

Роган повернулся лицом к толпе. Позади него большая трещина поползла по стене здания, и кирпичи со штукатуркой посыпались на первый обломок. Никто не закричал.

На кучу приземлился последний кирпич, и стало тихо, как в могиле.

– Теперь мы знаем, - ледяным голосом произнес Чокнутый Роган.
– Я - главный. Я командую вами. Я командую парнем по соседству. Я владею землей, на которой вы стоите. Когда меня нет, меня не волнует, кто главный. Когда я отсюда уйду, вы можете поубивать друг друга, выясняя, кто будет рулить в мое отсутствие. Но скажу прямо: когда я здесь, когда вы меня видите, я - главный.

Женщина бросила свой обезображенный пистолет на землю. Остальные люди Пичи стояли неподвижно.