Пылай для меня

– Нет, но я немного пою, - ответил Роган.

– Вот блин!
– Леон пнул стол.

– Угомонись,- шикнул на него Берн.

– Сам заткнись. Ты размером со снежного человека.
– Леон обратился к Чокнутому Рогану.
– Вы это видите? Разве это справедливо?

– Ему пятнадцать, - сказала я Рогану.
– Справедливость для него сейчас очень важна.

– У тебя есть время, - заметил Роган.

– Ага...
– Леон покачал головой.
– Нет, не совсем. Я уж точно не могу петь, и никогда не буду так выглядеть.

– Я - результат продуманной селекции, - сказал Роган.

– Я был зачат, потому что моему Дому был необходим наследник, а гены моих родителей соответствовали требованиям. Тебя же, вероятно, зачали, потому что твои родители любили друг друга.

– По словам нашей матери, - вставил Берн, - он был зачат только потому, что она слишком наклюкалась, чтобы вспомнить о резинке.

Чокнутый Роган перестал жевать.

– Я же был зачат, потому что моя мать пропустила залоговый платеж. Ее тогдашний приятель угрожал сдать ее копам, поэтому ей пришлось кое-что сделать, чтобы удержать его от этого, - любезно пояснил Берн.

Прекрасно. Именно та информация, которой стоит поделиться.

– Тетя Жизела не лучшая мать, - сказала я.
– Такие есть в каждой семье.

– Чем вы занимаетесь?
– Леон подался вперед.
– Вы ушли из армии и исчезли. Как так?

– Леон, - предупредила мама.

– Это из-за войны?
– спросила Лина.
– В «Геральд» пишут, что у вас посттравматическое стрессовое расстройство, и из-за этого вы стали отшельником вроде монаха.

– Нельзя быть и отшельником, и монахом одновременно, - исправила я по привычке.

– В «Геральд» еще говорится, что он был травмирован.
– Арабелла округлила глаза.

– Да, я отшельник. По большей части, я предаюсь размышлениям, - подыграл Роган.
– Еще я люблю утопать в жалости к себе. Бывает, я провожу дни напролет, глядя из окна, погруженный в меланхолию. А порой, по моей щеке тихо скатывается одинокая слезинка.

Арабелла с Линой прыснули в унисон.

– И при этом вы проводите по губам белой орхидеей?
– вставила Арабелла.

– Пока на заднем фоне играет грустная музыка?
– ухмыльнулась Лина.

– Возможно, - согласился Роган.

– У тебя есть девушка?
– спросила бабуля Фрида.

Я закрыла лицо рукой.

– Нет, - ответил Роган.

– А парень?
– не унималась бабуля.

– Нет.

– Как насчет...

– Нет!
– выпалили мы с мамой в унисон.

– Но вы даже не знаете, что я хотела спросить!

– Нет, - снова повторили мы вместе.

– Вот зануды, - вздохнула бабуля.

– Уже девять часов, - сказала мама.
– Марш в постель.

Леон указал на Чокнутого Рогана.

– Но здесь же Роган!

– А у тебя «трояк» по французскому, - парировала она.
– Восстановишь свои привилегии не спать допоздна, когда получишь проходной балл.

– Но...!
– Леон замахал руками.

– Не заставляй тебя тащить, - пригрозил Берн.

– Чур, я в душ, - Арабелла вскочила.

Девочки покинули комнату, утащив с собой Леона. Остались бабуля Фрида, мама, Берн, Чокнутый Роган, и я.

Мама подалась вперед.

– Невада выслеживает Пирса, только потому, что у нас нет другого выбора. Я не знаю, что это для тебя - гордость или просто скука. Я знаю, что ты похитил Неваду. Ты запугивал и пытал ее. Если ты снова навредишь моему ребенку - Превосходный ты или нет - я тебя прикончу.

Отлично, мама. Уверена, он напуган до чертиков.

Чокнутый Роган натянуто улыбнулся. В его холодных глазах возник знакомый хищный взгляд - дракон пробудился и показывал свои истинные цвета.

– Спасибо за приглашение в ваш прекрасный дом и вкусный ужин.
– Его голос был спокойным и размеренным.
– Поскольку я ваш гость и испытываю перед вами некоторую степень обязательства, я выражусь предельно ясно, сержант. Я знаю, кто вы. Я видел ваш послужной список и рассматриваю вас, как потенциальную угрозу. Если вы пригрозите мне снова, я приму вашу угрозу всерьез и приму меры.

Он видел послужной список моей мамы. Его Дом провел проверку досье. Это означало, что все его вопросы, служил ли мой отец в армии, были полной чушью. Он, вероятно, знал всю историю моей семьи. Он манипулировал мной, а я на это купилась. Дура.

– Я предпочитаю не убивать детей, - продолжил Роган.
– Но мне не составит труда сделать их сиротами.

Правда. Каждое слово. Он говорил это всерьез.

Берн моргнул.

Чокнутый Роган отпил из своей кружки с серым котенком.

– Кроме того, учитывая навыки вашей дочери в стрельбе, она пристрелит меня раньше вас.

Мама повернулась ко мне.

– Что случилось?

– Я не хочу об этом говорить, - сказала я. Я изо всех сил старалась сделать вид, что ничего не произошло.

– Невада...
– начала она.

– Нет, - сказала я тихо.

На рубашке Рогана поверх ребер стало расползаться темное пятно.

– У тебя кровь.

Он посмотрел вниз и нахмурился.

– Давай посмотрю.
– Я встала.

– Ерунда.

– Роган. Подними рубашку.

Он задрал рубашку, оголяя бок. Свернутое бумажное полотенце закрывало его нижние ребра, приклеенное к коже скотчем.

– Что это?
– спросила я.

– Это перевязка, - сказал Берн.

– Ничего подобного.

– Да нет, все правильно, - возразила бабуля Фрида.
– Порой, если порезал палец, достаточно плотно обмотать его бумажным полотенцем, заклеить скотчем, и можно идти.

– Твой отец так делал, - сказала мне мама.
– Клянусь, такое чувство, словно все мужчины с этим рождаются, или проходят секретное обучение, как так делать.

Я помахала перед ними рукой.

– Это бумажное полотенце. И клейкая лента! Где ты достал скотч?

Чокнутый Роган пожал плечами.

– В шкафчике под раковиной в вашей ванной комнате. Я подумал, это остановит кровотечение.

– Что ж, это не помогло. Когда ты вообще поранился?

– Меня задела пара обломков во время взрыва, - сказал он.

– Ты промыл ее?

– Я принял душ.

– Так.
– Я посмотрела на маму.
– Ладно, вам двоим придется отложить выяснения, кто круче, пока я не сделаю перевязку.

Я встала и вытащила аптечку из кухонного шкафчика.

Телефон завибрировал у меня в кармане. Я вытащила его и посмотрела. Сообщение с неизвестного номера. Я вздохнула. Ну конечно.