Пылающая-весна-45-го

А когда вернулся в гостиницу, там сосед спешно вещи собирал, тот и ошарашил меня вопросом:

– Вянь, ты свидетелем моим будешь?

– Убил кого? Трупы нужно хорошо спрятать?

– Тьфу на тебя. На свадьбе.

– Да ладно?

– Она такая… - на лице соседа распылалась счастливая улыбка.

– Завидую чёрной завистью тем, кто способен оценить семейное счастье. А так я не против. Главное, что мне сегодня отбыть нужно. Надеюсь вечером эшелоны будут.

– Тебя куда?

– Второй Украинский. В резерв. Оттуда заявка на меня была.

– Кто-то заинтересовался.

– Я даже догадываюсь кто.

Также собрал свои вещи, после этого мы сдали номер, ну и пока шли к дому невесты моего теперь бывшего соседа, и описал тому как с тем генералом на банкете в Кремле встречался. Так что развеял у того недоумение.

– Так ты тоже награждён Золотой медалью?
– спросила Ольга при встрече.

– Ну да, нас вместе награждали. А ты не знала?

– Нет, ты не говорил.

– Может быть.

Я в шоке от этих женщин, уже договорились в ЗАГСе, подружки помогли со столом, нанятый фотограф-еврей, он сосед невесты, нас снимал, так что после росписи, хорошо отметили, крича «Горько», а ведь молодец старлей, ухватил своё счастье, и чуть позже я покинул застолье, молодых оставили одних. У них одна ночь, и прощаются. А я на вокзал, и через сорок минут занимал полку в купе санитарного эшелона. Как раз шёл в нужную сторону. Так что, когда стемнело, я уже спал на верхней полке, две нижних занимали два полковника, один танкист, как и я, второй из ВВС. На четвертой полке, тоже верхней, молодая врачиха хотела было устроится, но местные, из состава санитарного эшелона, утянули к себе, лишив нас такого приятного общества. А чуть позже полку занял хмурый старший лейтенант, с тремя нашивками тяжёлых ранений и двумя орденами «Красной Звезды». Странно, лет тому под полтинник, больше сорока точно, и старлей. Видимо из разжалованных. Кстати, один из полковников его узнал, поздоровался. Не особо приветливо. Похоже общество новичка того тяготило. Вот так дорога и длилась, двое суток, эшелону везде зелёный свет был, пока не прибыли. Нас высадили, а в вагоны стали заносить раненых. Темно было, ночь, но ничего, у начальника станции узнал, как добраться до штаба фронта. Тот сообщил, что у складов формируются колонны грузовиков подразделений обеспечения, можно найти попутную и направиться туда. Если не найду, переночую на вокзале. Тут конечно неразбериха, но думаю найти место можно будет. Мне хватит участка пола в тёплом и сухом помещении, а то снаружи капель, весна, всё тает, грязи по колено. Не хочу в сырости ночевать. Своих соседей я давно растерял в темноте, да и не особо нам по пути. Я вон в отличии от них даже не знаю где дальше воевать буду, в какой части. Резерв он такой резерв.

К счастью, нужная колонна попалась, согласились подвести. Вообще штаб фронта находился в двенадцати километрах от этой станции, и колонна шла через тот городок. Высадят, там дальше найду. Впрочем, там комендантский час, любой патруль остановит. Этот старлей, из интендантов, посоветовал тут подождать, а утром выехать с какой колонной. Подумав, я решил всё же ехать. Проблем не возникло, даже поспал в кабине грузовика, пока катили. Патруль остановил, было такое, и даже сопроводил к нужному зданию, а дежурный изучив документы, и сказал, что насчёт меня будет решать командующий бронетанковыми силами нашего фронта. Это утром будет, лучше после десяти, когда общее совещание закончится. Поэтому пока определил на постой, тут рядом здание, как общежитие, койка нашлась, поэтому успел перехватить остаток ночи.

С утра я ожидал в приёмной нужного генерала. Меня уже покормили, по продаттестату. С кухни штаба. Ну так, средне, видимо повар не с той ноги встал. Была каша-сечка с рыбой-треской, как это можно испортить? Каша подгорела, с дымком, а рыба чуть сырая. А я всё равно съел. Уже час жду, не один, тут несколько офицеров-танкистов, один, как и я, с Золотой медалью. Генерал пришёл только через полчаса, время уже десять было, а не ошибся дежурный, но до меня очередь дошла только через час. Стрелка на часах уже через одиннадцать перевалила. Тут адъютант генерала, он ещё и обязанности секретаря выполнял, пригласил меня проходить, как раз после худощавого подполковника, что нервно вытирал бритую голову платком. Видать песочили, и за дело, вон как взмок. Дальше пройдя в кабинет, представился, вытянувшись, и стал ожидать. Бумаги я уже давно передал секретарю. Сейчас генерал изучал их.

– Начальник штаба танкового полка?

– Отдельного гвардейского тяжёлого, товарищ генерал-лейтенант. На «ИСах» воевал.

– Вижу. Хорошие штабисты на дороге не валяются, а тебя хвалили. Связался я вчера с коллегой в Третьем Белорусском. Пока свободных должностей нет. Есть свободная заместителем командира тяжёлого самоходного артиллерийского полка. «Зверобои».

– «ИСУ-сто пятьдесят два»?

– Верно.

– Знакомые системы.

Я задумался, генерал не мешал. Вообще закончить войну заместителем командира полка по строевой части, это получше чем начальником штаба. Хотя зам четвёртый человек в полку, но в случае гибели или выбывания командира из строя, именно он принимает командование. Двое других, что старше, комиссар и начштаба, но у них своя работа. Только вот у замов самая собачья, я знаю, не раз видел, постоянно на ногах, проверять, отслеживать, проверка маршрута, поиск мест стоянок, и вся ответственность на них. Так что прикинув все за и против, и сказал:

– Хорошая должность, я тоже люблю движение и подвижность. Я согласен.

– Молодец. Цени, я редко кому даю выбирать. Обычно приказ в руки и вперёд, воюй.

– Ценю, - вполне серьёзно сказал я.

Дальше начали оформлять кадровики, и через час я имел документы на руках, выясняя по месту дислокации полка. Он сейчас не воюет, на отдых и пополнение вывели неделю назад. Некоторую информацию мне выдали, три машины безвозвратно потеряли, уже восполнили, людские потери были. Вот и пополняют полк. Одним из такого пополнения стал и я. А так тяжёлые артсистемы, в принципе работать смогу. Пусть эта артиллерия, расчёты и всё такое, но не я стрелять буду, у зама командира своя специфика работы. Ею и займусь. Я как раз закончил, уже собрался покинуть штаб, мне машину попутную нашли, особисты в нужный полк ехали, как в коридор от комфронта вышел генерал, с задумчивым видом, это тот, что бронетанковыми войсками фронта командует, и увидев меня, сказал:

– Ты ещё тут? Это хорошо. Ты-то мне и нужен. В мой кабинет.

Надо сказать, заинтриговал. Похоже снова изменения в моей судьбе. Мы прошли в кабинет генерала, тот попросил адъютанта принести чаю на двоих, и велел садится. Понятно, без чинов пообщаемся. До того, как появился адъютант с подносом, тот сказал:

– Только что сообщили неприятную новость. Тяжело ранен капитан Борисов. В нашем тылу, в десяти километрах от передовой. Снайпер работал. Ищут уже. Важно не это, а то задание, которое получил Борисов, я лично контролирую выполнение задания. Саму операцию разработал оперативный штаб фронта, и он на контроле командующего. В Генштабе в курсе. Ты понимаешь какой это уровень?

– Не простое задание.

– Понимаешь, - одобрительно хмыкнул генерал.

Тут дверь открылась и зашёл капитан с подносом. После того как тот расставил стаканы и тарелку с печеньем, и вышел, хозяин кабинета продолжил.

– Я уже два года знаю капитана Борисова, честный и опытный офицер, командир танкового батальона, полгода без нареканий командует. Быстро заменить его некем, ввести в курс дела, подготовить. Тут ты мне удачно на глаза попался. В тылу у противника был, думаю не растеряешься.

– Моторизованная группа в тылу противника?

– Хм, да, верно. Задание в тылу противника.

– Я согласен. Только есть личная просьба. Да и желаю узнать состав группы. Возможно что-то придётся убрать и что-то добавить. Зависит от сути задания и дальности маршрута.

– Хорошо, в курс дела введёт полковник Краснов, он помогал с формированием группы. Что за личная просьба?

– Отправить меня в отставку. Военная служба, это не моё, поэтому, когда война закончится, а это скоро произойдёт, то меня в первой очереди в отставку. На свободу хочу.

– Даже так? На свободу? Удивил. Ладно, запомню. Значит так, задача вам теперь стоит освободить концлагерь Маутхаузен. Слышал о нём?

– А как же? Один пленный австрийский офицер рассказал. Перед смертью. Там генерала Карбышева держали. В феврале вывели пятьсот заключённых, и начали ледяной водой поливать из брандспойтов. Пока в ледяные статуи не превратились. Казнили так. Среди них был и генерал.

– Это точно?
– нахмурился тот.
– Не слышал об этом.

– Офицер встретился, когда из плена бежал. Сапоги его мне отлично подошли. А так его бойцы опрашивали, я слушал и заинтересовался. Не так и много офицер знал, но что знал я вам сообщил.

– Факт издевательств над советским генералом нужно зафиксировать. Чуть позже с особистами поработаешь, потом отправишься к группе. Самолётом доставят, выход сегодня. А пока слушай какой состав в группе.

А когда я начал вникать, то вдруг понял, что не я командую этой группой, что идёт в тыл. И Борисов не командовал. Он там заместитель командира группы, отвечает за танки и другую бронетехнику. Что-то ранее в разговоре об этом ничего не мелькало, а тут сообщили данные командира группы, подполковника Орехова. Вообще да, кто молодого офицера, по сути без опыта, на такое задание отправит? А вот в замы, то почему и нет? Тем более я уже проявлял себя, есть надежда что и тут справлюсь. Так что изучал что там есть, посоветовал включить две самоходки «Су-152», мосты по маршруту их выдержат. Дальше пообщался с особистами, всё что знал по Карбышеву рассказал, те и такой информации не имели, и на связном «По-2» меня направили к группе. Та состояла из двух рот мотострелков, миномётной батареи, роты «тридцатьчетвёрок», пяти «ИС-2», и двенадцати бронетранспортёров, пять из них с крупнокалиберными зенитными пулемётами. Грузовиков полсотни. Ну и там разведка, сапёры, тыловики, врачи. Колонна солидная получалась. Вот только поучаствовать мне не удалось. А причина банальная, мой самолётик сбили, налетел бешенный «мессер», которого два «Яка» гоняло, и срезал нас. Так что при посадке, на промокшую почву, самолёт сломал стойку шасси о валун и разбив винт, ткнулся мотором в землю, задрав хвост. Хорошо не пострадали. Чудом считай. А мы, отстёгивая ремни, спешно вывалились со своих мест, чихая и кашляя от едкого дыма. А самолёт горел. Немец по мотору попал и полыхнуло.