Пылающие страстью

— Я сейчас скажу Ольге Юрьевне, чтобы накрывала на стол, а вы пока отдыхайте. Дмитрий Алексеевич, вы можете принять душ, я вас проведу, — предложил Валера, прекрасно понимая, что мужчина был явно не в шикарных апартаментах Грановского.

— Я бы не против искупаться, — согласился Дмитрий и, поцеловав дочь и внука, последовал за Валерой, который, уже усадив Кирюшу на диван, пошел вверх по лестнице.

— Мама, а мы к папе велнемся? — неожиданно спросил Кирилл, смотря на маму.

— Сыночек, понимаешь, мы не можем этого сделать, папа уехал далеко, и когда вернется, я не знаю.

— Мама, — снова позвал малыш.

— Да, Кирюша?

— Мы бы все лавно не велнулись к нему, плавда?

— А ты бы этого хотел?

— Не знаю, навелное, нет. Тебе с ним было плохо, — грустным голосом ответил Кирилл и, подвинувшись к маме, нежно обнял ее.

— Откуда ты это знаешь? — девушка удивленно посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, когда успела попасться.

— Слышал, как он с тобой лазговаливал. Валела так не лазговаливает.

— Их нельзя сравнивать, сынок, они совершенно разные, — загадочно ответила Света и подбородком уткнулась в макушку сына.

— Лазные, папа никогда со мной не иглал так долго, как Валела.

— Кирюш, а ты бы хотел, чтобы мы жили все вместе? — решила спросить она, полагаясь на то, что Валера хочет быть ее мужчиной.

— Очень хотел бы.

Света боялась сейчас каких-либо отношений, но прекрасно понимала, что Валера был далеко не Георг, да и не быть же ей ханжой до конца жизни. Почему-то девушка верила этому мужчине, и хотела, чтобы у них получилось что-то больше, чем просто страсть, которая окутывает их с самого начала знакомства. Она еще не понимала, как будет доверять ему в другой степени отношений. Ведь не забыла, что Валера является заядлым бабником, а снова быть обманутой боялась, это следующий страх, после потери близких.

— Я, что, все пропустил? — неожиданно послышался голос Клима со стороны кухни.

— А, вот ты где, а я думаю, куда друг пропал, — улыбаясь, ответил Валера, спустившись вниз.

— Да я на минуту вышел, перекусить хоть бутербродом, а у вас оказалась очень талантливая повариха.

— Вот так и доверяй после этого мужчинам, надо Любе позвонить, — наигранно пожаловалась Света и улыбнулась, наконец-то легко вздохнув.

Теперь ее душа была спокойна, ведь сегодня рядом с ней любимый папа и не менее любимый сын, а еще Валера, но кем он будет в ее жизни — это решит за нее судьба.

ГЛАВА 19

Света, уложив сына, вернулась к себе в спальню. И хоть самая главная проблема позади, она до сих пор не верила, что теперь сможет получить долгожданную свободу. Георга посадят надолго, и она спокойно сможет развестись, даже без его согласия, что не могло не радовать. Возможно, после этого они уедут из страны навсегда, а лучше всего — изменят имена, и он больше никогда не сможет найти ее семью. Единственное, что девушка не понимала, так это то, что ее ждет с Валерой, они и не разговаривали на эту тему. Да, он помогает ей и ее семье, но что дальше? Света очень хотела бы это знать, и тогда бы стало проще, ей не нужно было бы бояться чего-то, ждать, она просто знала бы наверняка, и планировала бы следующий день.

— Можно? — спросил Валера, приоткрыв дверь в тот момент, когда Света уже хотела снять полотенце после только что принятого душа.

— Валера, хоть бы постучал, — посетовала девушка и прошла за халатом.

— Я стучал, ты не слышала? — удивился мужчина, проходя вглубь комнаты и мешая Светлане накинуть халат.

— Не слышала, — полушепотом ответила она и взглядом замерла на его губах.

Валера, подняв руку, пальцами убрал с щеки мокрую прядку волос, провел по скуле, где еще был кровоподтек, а потом, наклонившись к ее ушку, тихо прошептал:

— Будь моей женщиной, — и, не отрываясь, поцеловал под ушком, а левой рукой крепче прижал к себе хрупкое тело.

— Зачем я тебе? — по-прежнему не понимала девушка, но, скорее, это был страх, засевший глубоко внутри нее.

— Я уже говорил — я люблю тебя, — повторил он и, немного отстранившись, посмотрел в голубые глаза, — знаю, ты не чувствуешь того же, но я готов подождать, потому что не хочу отпускать вас с Кирюшей.

— Ты прав, я не могу сказать, что люблю тебя, — все так же шептала она, опасаясь, что их кто-то услышит, — но я начинаю влюбляться.

— Доверься мне, прошу, — произнес он и рукой снова коснулся лица девушки.

— Я постараюсь, — ответила Света и, приподнявшись на носочки, губами коснулась его губ.

Атмосфера в комнате накалилась мгновенно: поцелуй из нежного стал страстным. Губы сминали, пожирали, ласкали, языки сплелись в неистовом танце, тела прижались друг к другу и наслаждались горячими касаниями. Света руками прошлась по крепкой груди мужчины, коснулась шеи и пальцами погладила затылок, слегка царапая недлинными ноготками, отчего Валера зашипел, наслаждаясь прикосновениями любимой. Сам же, коснувшись рукой голой спины, провел немного вниз, захватывая махровое полотенце и стягивая его с разгоряченного тела, которое он так долго мечтал увидеть обнаженным. Отбросив ненужную тряпку в сторону, взял ее лицо в ладони и, ненадолго оторвавшись от губ, заглянул в глаза, подернутые дымкой страсти. Валера увидел в них желание, увидел, что Света отвечает ему взаимностью, и сам захотел ее еще больше, а потому, не медля, стянул с себя свитер и снова припал к манящим губам. Провел по ним языком и, захватив зубами нижнюю губу, немного оттянул, а после принялся нежно целовать, как бы заглаживая вину. Он чувствовал тонкие пальцы у себя на спине, но буквально обомлел, когда Света плотно прижалась к нему своей обнаженной грудью. Это были непередаваемые ощущения — чувствовать ее нежность, ее тепло, возбуждение, которое передавали напряженные соски. В душе все словно перевернулось, и поняв, что больше не хочет ждать, Валера отстранился от нее, сбросил все свои вещи и, подхватив девушку под попку, тут же уложил ее на кровать, удобно расположившись между ног.

— Ты уверена, что хочешь этого? — решил уточнить мужчина, чтобы после Света не жалела о случившемся.

— Уверена, — и, для подтверждения своих слов, девушка ногами обняла его бедра и тут же почувствовала тугую, возбужденную плоть возле влажного входа.

Валера склонился над шеей и губами прикусил ключицу, а потом, сделав дорожку из поцелуев, прихватил сосок, жадно всасывая его в рот, а рукой лаская вторую грудь. Он кайфовал от мягкости ее плоти, сжимал, дразнил, перекатывал между пальцами тугую горошину, а языком продолжал облизывать правый сосок. Слышал, как Света стонала под ним, извивалась, пальцами царапала его шею, и бедрами терлась о его плоть. И Валера сдался и, наконец-то, глубоко проник внутрь, одним толчком оказавшись в глубинах любимой женщины. На миг остановился, давая ей привыкнуть к нему, а потом словно с цепи сорвался и начал быстро и часто двигаться в ней, наслаждаясь ее теплом. Света стонала от каждого толчка, а потом и сама подстроилась под его ритм, и при каждом погружении, крепче прижимала свои бедра к его, чтобы как можно глубже почувствовать его плоть в себе. Прохладные пятки легли на разгоряченные ягодицы, и Валера, не ожидая такого маневра, только ближе подался к девушке, тем самым входя еще глубже.

По их телам стекал пот, волосы мужчины были мокрыми, и одна капля скатилась на нос и упала на щеку девушки, после чего он снова прижался к ее губам. Уже забыл, какой у нее вкус, а сейчас едва ли не пил ее, словно боялся, что она исчезнет, и он больше никогда не сможет насладиться ее сладкими устами. Просто запоминал, какая она на вкус, запах, на нежные прикосновения, запоминал, какое горячее и узкое лоно, продолжая вбиваться в нее в диком темпе. Чувствовал, что она уже несколько раз дрожала от оргазма, и понимал, что более чувствительной девушки у него не было. Никогда не было, и не будет, не хочет он никакую другую в свои объятия, потому что Свету заменить никто не сможет, ибо для этого надо быть настолько уникальной, как и она. А Валера за свою жизнь впервые встретил такую удивительную и настоящую, и упускать не собирался.

— Ммм… — снова застонала девушка, сжимая своими стенками его плоть.

Валера продолжал неистово двигаться, чувствовал, что на спине остались царапины от женских ногтей, и был рад, что смог доставить ей удовольствие.

Приподняв правую изящную ножку, он положил ее себе на плечо и сам, встав на колени, двигался все чаще и чаще, гладил ее живот, на котором все еще были синяки, и понял, что мог причинить ей боль. А потому, вернувшись в исходное положение, и локтями уткнувшись в подушки по обе стороны от ее головы, он сбавил темп, и совсем нежно, даже лаская, продолжил заниматься любовью.