Пылающий меч

— Стражники! — предупредил он товарищей.

— Оставайтесь все на своих местах и не пытайтесь сбежать! — послышался с порога грубый голос Аберии, которую сопровождала сотня гиксосов.

В оружейной мастерской все застыли.

Раздавая удары палками по поясницам, стражники согнали всех работников в угол.

К ногам Аберии бросили окровавленного человека, на раны и кровоподтеки которого было страшно смотреть. Работники мастерской узнали в нем хранителя склада.

— Этот преступник действовал заодно с Яннасом, — объявила Аберия. — Я уверена, заговорщики есть и среди вас. Если он не укажет сейчас виновных, я изничтожу всю его семью.

Аберия заставила несчастного подняться.

— Ему выкололи глаза! — в ужасе выговорил один из оружейников.

Стражник тут же ударил дерзкого по голове палкой и выволок его из мастерской. Окровавленный хранитель склада, шатаясь, приближался к оружейникам.

— Клянусь… у меня не было сообщников!

— Положи руку на виновного, и я пощажу твою семью, — повторяла Аберия. Родственников несчастного она уже успела отправить на каторгу в Чару.

Слепец протянул руку.

Пальцы его коснулись лица Арека, и тот замер, затаив дыхание.

Судорога скрутила руку умирающего, пальцы сжавшись, вцепились в плечо немолодого сирийца, соседа юноши. Сириец издал вопль ужаса.

39

Два радостных события случились в один день. Нефертари родила сына, и его нарекли именем отца, чтобы династия, которой покровительствует бог Луны, продолжала дело освобождения. А градоправитель Эмхеб объявил царице Яххотеп о том, что первый в египетском войске отряд колесниц готов принять участие в сражениях.

Фараон Яхмос учился ездить на колесницах вместе с Усачом и Афганцем, желая в совершенстве освоить новый вид боевого искусства. Упорный, серьезный, добросовестный Яхмос теперь сравнялся со своими учителями. Последние испытания колесниц в пустыне удовлетворили всех.

Яххотеп сидела, держа на руках внука. Мать кормила его первые три месяца, а теперь передала кормилице.

— Госпожа, — обратилась к свекрови Нефертари, — окажите мне честь и дайте моему сыну тайное имя, которое он будет носить, если окажется его достоин.

— Да будет он основателем новой династии, которая увидит объединение Обеих Земель и Маат, что будет царить над Египтом. Пусть его тайным именем, сутью его сути, станет имя Аменхотеп — «Амон доволен».

Царица передала невестке внука. Как жаль, что на всю ее любовь и нежность к этому крошечному существу жизнь отводила лишь краткие мгновения! Она должна была спешить, голубь Плутишка уже сидел на окне ее покоев.

Вести, принесенные им, заслуживали того, чтобы был собран государственный совет.

— Отныне мы сможем узнавать о том, что происходит в столице гиксосов, — объявила царица собравшимся. — Наши сторонники из Авариса передают свои сообщения в Мемфис, жители которого извещают нас.

— Эти вести могут оказаться ложными, — предупредил Неши, всегда державшийся настороже. — Будем бдительны, чтобы не попасться в раскинутую для нас ловушку.

— Бдительность никогда не мешает, — согласилась Яххотеп, — но я склонна поверить, что нам сообщили правду. Мы получили подтверждение смерти Яннаса. Во главе войска гиксосов отныне поставлен главный казначей Хамуди. В Аварисе казни. Хамуди преследует сподвижников Яннаса, бросает их в тюрьмы и убивает.

— Не собирается ли Хамуди напасть на нас? — осведомился градоправитель Эмхеб.

— Об этом ничего неизвестно. Мы знаем только о чудовищных казнях, которым подверглись видные лица города.

— Наши враги пожирают сами себя, — заметил управитель дворца Карис. — Их необузданность и злоба подтачивают их изнутри.

— Нам подают новый судьбоносный знак! — воскликнул Хирей. — Пришел час двинуть наши войска на гиксосов.

Усач и Афганец кивнули.

— Есть ли среди нас тот, кто придерживается иного мнения? — задала вопрос Яххотеп.

Многозначительная тишина послужила ей ответом.

— Итак, совет единодушен, — заключила царица, — но решение может принять только фараон.

— Так приготовимся же покинуть Фивы, — объявил Яхмос.

Похорошевшая, отдохнувшая, счастливая материнством и несчастная оттого, что начинаются боевые действия, Нефертари шла рядом с Яххотеп по аллее дворцового сада.

— Ты опять одна в ответе за нашу столицу, Нефертари. Война будет жестокой, не на жизнь, а на смерть. Никто не может сказать, каков будет ее исход. Как его отец и старший брат, Яхмос будет сражаться в первых радах, вдохновляя воинов своим примером, изгоняя страх из их сердец, вдыхая в них мужество. Мы бросаем вызов царству тьмы, и, быть может, ни мой сын, ни я не вернемся. Поэтому я должна отдать распоряжения и принять меры, которые касаются в первую очередь тебя.

Царственная супруга фараона не произнесла ни одного лишнего слова. Ее долг — сохранить наследника трона. Она должна смотреть на вещи столь же трезво, как Яххотеп.

— У меня никогда не хватало времени на радости жизни, Нефертари, но я надеюсь, что у тебя все будет по-другому. Однако, если судьба окажется немилостивой, ты не будешь иметь права на слабость.

Женщины направились в Карнакский храм. Там их ожидали фараон Яхмос и верховный жрец Джехути. Церемония началась с обрядов очищения, затем все четверо пересекли открытый внутренний двор и пришли в святилище, где Яхмос проходил обряд коронации.

Нефертари с удивлением увидела там стелу с длинной надписью, которую Яхмос прочитал вслух:

— По велению царицы Яххотеп я дарую царственной супруге фараона титул Супруги бога и должность второй служительницы Амона. Ей предстоит управлять Карнакским храмом вместе с верховным жрецом. Она должна будет одаривать храм золотом, серебром, одеждами, благовониями, землями и слугами. Да будет храм процветать и благоденствовать, радуя сердце Амона и поддерживая в нем благоволение к земле Египта, любимой богами.

Нефертари низко склонилась перед фараоном.

— Ты одел меня, когда я не имела одежды, наделил богатством, когда я была бедна. Все данное тобой принадлежит храму и будет служить силам созидания, которыми проникнут этот храм.