Пылающий остров
Шрифт:
– А бедная Долорес? Неужели мы так и бросим ее без погребения? – полусдавленным голосом сквозь слезы прошептала Фрикетта, указывая на труп своей подруги.
Бессребреник молча огляделся. Возле двери снаружи была широкая и глубокая яма, вырытая его снарядами.
– Могила готова, – сказал он. – Капитан, помогите мне уложить в нее тело молодой героини.
Мариус поспешно вынул из своей сумки одеяло. Кармен и Фрикетта поняли трогательную деликатность матроса, не хотевшего, чтобы тело их подруги было похоронено без савана.
Когда завернутый в одеяло провансальца труп
– До свидания в лучшем мире!
– Аминь! – благоговейно прошептали остальные.
В несколько минут импровизированная могила была засыпана.
Только что успели покончить с этим делом, как до чуткого уха Бессребреника донесся какой-то отдаленный шум, возраставший с каждой секундой. Шум этот, очевидно, происходил от гула множества голосов и шагов многих людей. Действительно, вскоре можно было различить уже отдельные восклицания.
Бессребреник понял, что испанцы возвращаются с намерением напасть на них.
– Скорее, скорее! – торопил он своих новых друзей.
Раздался глухой треск выстрела, и ружейная пуля со свистом впилась в оболочку аэростата.
Бессребреник поспешно открыл дверцу в лодке воздушного шара и помог Пабло, Кармен и Фрикетте пройти в нее.
Раздалось еще два выстрела.
– Садитесь же, ради Бога, скорее! – крикнул Бессребреник капитану и матросу.
Пока они садились, из леса выскочило несколько испанских солдат, потрясавших оружием и громко кричавших.
В то мгновение, когда Бессребреник садился сам в лодку и отрубал канат, один из солдат прицелился в него, но тут же был уложен на месте метким выстрелом из револьвера.
Затем Бессребреник быстро захлопнул металлическую дверцу, и шар плавно и величественно стал подниматься вверх.
Между тем к капищу собралось уже человек сто солдат, которые выли от бешенства при виде ускользающей добычи.
– Пли! Пли! – командовали офицеры.
Металлическую обшивку лодки ружейные пули пробить не могли, зато разрывали оболочку шара, из которого с резким свистом выходил газ.
Но благодаря своему превосходному мотору, аэростат в несколько минут поднялся на такую высоту, куда не могли долетать пули.
События следовали друг за другом с такой быстротой, что инсургенты не помнили даже, как очутились на воздушном шаре; все это казалось им какой-то фантасмагорией.
Мистрисс Клавдия оказала им самый сердечный и радушный прием. Видя, что все они до крайности изнурены, она поспешила предложить им подкрепиться пищей. Съестных припасов на аэростате было много и могло хватить всем на несколько дней.
Пока патриоты восстанавливали свои сила и восторгались неожиданным воздушным путешествием, Бессребреник и механик старались, чтобы аэростат не опускался.
Увеличение тяжести ослабляло, разумеется, подъемную силу шара и действие мотора, что очень затрудняло управлявших этой воздушной машиной. Кроме того, большое неудобство заключалось в том, что приходилось постоянно накачивать газ взамен выходившего через пробоины.
Графиня де Солиньяк с интересом и участием расспрашивала о подробностях только что происходившей
в капище драмы. Фрикетта откровенно созналась, что сама не может понять, каким чудом она и ее товарищи уцелели при залпе, которым была убита Долорес.Капитан Роберто объяснил это тем, что Мариус и он успели вовремя лечь на землю и заставили сделать то же самое Фрикетту, Кармен и Пабло, так что пули пролетели над ними, не причинив им никакого вреда, между тем как Долорес стояла немного в стороне и не последовала их примеру.
Бессребреник с задумчивым видом выходил из машинного отделения, когда капитан закончил свое объяснение.
Увидев озабоченное лицо мужа, мистрисс Клавдия спросила:
– В чем дело, мой друг? Что еще случилось?
– Ничего особенного, – ответил тот. – Нехорошо только, что ветер несет нас туда, где я вовсе не желал бы быть. Мы в настоящее время находимся над местностью, занятой испанским войском, и я опасаюсь пушек.
– Так поднимайся выше.
– Невозможно, милая Клавдия; мы и на этой-то высоте едва удержимся.
– Тогда пусть ветер несет нас через пролив, к Флоридским островам. Там мы будем в безопасности. Воздушное течение гонит как раз в ту сторону.
– Прекрасная мысль!.. Господа, вы не будете против, если вам придется теперь покинуть «пылающий остров»? – обратился Бессребреник к своим гостям.
– Что же делать! – ответил Роберто. – Мы потом можем вернуться на одном из блокадных бегунов.
Резкое гудение, доносившееся снизу, заставило Бессребреника вздрогнуть. Через секунду прогремел пушечный выстрел, точно отдаленный удар грома.
– Ого! Заметили-таки нас! – произнес Роберто, открывая маленькое отверстие в стенке лодки и смотря в него.
Аэростат несся над укреплением, находившимся на горе и господствовавшим над морем.
Раздался новый раскат пушечного выстрела, и лодка шара получила такой сильный толчок, что пассажиры все попадали друг на друга.
– Черт возьми! – воскликнул Бессребреник, теряя свое обычное хладнокровие. – У них искусные пушкари!
Аэростат заколебался из стороны в сторону и стал опускаться.
Хотя положение становилось крайне опасным, храбрые женщины держались.
Бессребреник снова удалился в машинное отделение, чтобы узнать, что повреждено.
Машина оказалась настолько попорченной, что о ремонте ее нечего было и думать. Шар тихо, но неудержимо продолжал опускаться.
Недолго думая, Бессребреник и механик начали выбрасывать из лодки все лишнее: провизию, снаряды, амуницию и тому подобное.
Облегченный шар снова поднялся метров на тысячу. Ветер снова подхватил его и погнал к морю.
Опасность миновала, но пушечные выстрелы обратили внимание испанских крейсеров. Заметив причину тревоги, они начали кто погоню за аэростатом, кто старался пересечь ему путь, причем те и другие стали стрелять в него.
Началась адская канонада, направленная кверху, в злополучный шар.
«Пеннилес» (так назывался и аэростат) мужественно боролся. Он несся по ветру, точно раненая птица, беспомощно отдавшаяся во власть стихий и предпочитающая скорее сделаться жертвой их, нежели людской злобы.