Пылающий рассвет

– Нет. У нее не получилось. Она собралась вернуться к нему и однажды поняла, что ей нужно сделать выбор. Он или ее клан. Смешанные отношения не поощрялись, но не были запрещены, если они с кем-то равным по силе или с представителем сильной расы. Люди, как, я уверена, ты знаешь, были под строжайшим запретом. Нормально взять одного в качестве любовника, но не в роли своей пары. Мать выбрала его и родила меня через год. Я провела первые десять лет жизнь в Харрогите.

– Это объясняет акцент.

– У меня нет акцента. Когда мы переехали в Аризону, все маленькие дети смеялись над долбаной британкой, - сказала она, используя тот же тон, с которым дети, скорее всего, обращались к ней, - я боялась, что мама убьет их всех. Поэтому научилась не выделяться.

Возможно, он бы тоже их всех убил.

– Он еле заметен, но все же есть.
– Его голос стал тише. когда Тейн добавил.
– Акцент проявляется, когда ты возбуждена.

Элин захихикала.

– Ты добиваешь всех возможных наград.
– Она поцеловала место пульса у основания его шеи.
– Итак, вернемся к началу разговора. Ты Тейн... какой?

– Тейн из Трех.

– Ох. Ну это немного разочаровывает.

– Разочаровывает?

– В некотором роде. Прости, что говорю тебе это, но думаю, тебе нужно новое.

Он ее мужчина. И хотел, чтобы Элин гордилась им.

– Большинство людей считает, что это три имеет отношение к Бьорну и Ксерксесу, но я получил его до того, как встретился с друзьями.
– Тейн добавил: - Три объясняет принципы, которыми я лишаю жизни. Мертвый. Бездушный. И лишенный вечности.

– Даже не знаю, стоит испугаться... или ощутить удовольствие.

– Я голосую за удовольствие.

– Моя мама тоже проголосовала бы за это, - сказала она.

Тейн улыбнулся почти застенчиво.

– Как ты думаешь, я бы понравился твоей матери?

– У тебя есть ямочки, которые я обожаю, - ответила Элин, сияя.

Она обожала их, и ему придется убедиться, что Элин видит их. Часто.

– Твоя мама, - подсказал он, желая знать.

– Ты бы ей не понравился.

Тейн не позволил себе демонстрировать разочарование.

– Она бы тебя полюбила, - добавила она.

Он вновь улыбнулся... вновь показав ямочки. Слово любил эхом звучало в его голове. Как если бы Тейн был достоин таких чувств.

Он не достоин. "Но я могу стать лучше. И стану".

* * *

Страшные проклятия сотрясали воздух.

В голосе Тейна было столько гнева, что Элин очнулась от глубокого, мирного сна. Она открыла глаза и увидела, что он метался на своей стороне кровати, одеяло оказалось скинуто и сбито в кучу у ног.

Когда он выкрикнул еще проклятия, то вцепился в свою грудь. Его ногти оставляли борозды на коже, словно ковш экскаватора в земле. Его пальцы погружались в открывшиеся раны. Словно... словно...

Ее желудок скрутило.

– Тейн.
– Элин погладила его щеку.
– Проснись, малыш.

Рука Тейна поднялась. Его пальцы схватили ее за шею и сжали. Сжали так крепко, что Элин не могла сделать вдох. Не могла даже захрипеть.

Она вцепилась ему в запястье и потянула... но Посланник был слишком силен, и его рука не сдвинулась. А пальцы сжали сильнее.

Пришла боль... затем головокружение...

Именно так она умрет?

В последней отчаянной попытке освободиться Элин ударила его по лицу.

Появилась слабость...

Ее пальцы оказались у него во рту, и, по какой-то причине, это отрезвило его чувства.

Тейн моргнул и покачал головой.

Его взгляд встретился с ее, и глаза Посланника расширились от ужаса.

Он выпустил ее так, словно только что обнаружил, что она была радиоактивными отходами, и с придыханием сказал:

– Элин, Элин. Мне так жаль.

Она осела напротив него.

Тейн держал ее, пока Элин делала вдохи. Он даже вцепился в нее сильнее, будто думал, что она спасательный плот посреди свирепого шторма... будто боялся, что Элин сбежит в любой момент.

Ну зато не появлялось сравнений с ядерными отходами.

Его сердце билось прямо напротив ее груди.

– Мне так жаль, - повторил он.

– Все хорошо, малыш, - сказала Элин, глядя на него.
– Ты не нанес непоправимого ущерба.Несколько недель назад удушье вместе с видом разорванной кожи заставило бы ее закричать. Но если честно, она перестала быть тем человеком. Элин была такой, какой всегда хотела видеть ее мать.

Но ей не нужно использовать кого-нибудь ради чего-то. Она была сильна, и разумом, и телом. Доказательство: Элин сражалась с сумасшедшими демонами. Шла нога в ногу с командой адреналиновых наркоманов вампирок и намеренно вставала на пути у летящих булыжников.

Небольшое удушье? Плевать.

Дрожь сотрясала все его тело.

– Я мог... я не должен был оставаться здесь... нужно было оставить тебя одну. Я не хотел засыпать.

Идея. Тейн не хотел делить комнату с ней, потому что видел страшные и жестокие кошмары. Ее стала переполнять нежность.

– Я рада, что осталась.

Мысль о том, что он справляется с этим в одиночку, едва не разбила ей сердце.

– Расскажи мне, - попросила Элин.
– О сне.

Посланник напрягся, но ответил.

– Это не сон.

Тогда...- О воспоминании?

Он отпустил ее и встал с кровати. Обнаженный, Тейн подошел к шкафу и взял робу. Нет, две робы. Когда оделся, то разместил вторую прямо над ней и натянул ее через голову, нежно освободив волосы прежде, она просунула руки в соответствующие отверстия.

Итак... разговоров и ночном кошмаре-воспоминании ждать не стоит. Понятно. И это немного больно, после всего того, что они уже разделили. Но, по крайней мере, он подарил ей робу из личного запаса, а не заставил надеть что-то из стопки для шлюх.

Мяу. Кто-то ревнует?

В любом случае, почему Элин так расстроена? Тейн только дал ей даже больше того, о чем она изначально просила. Секс без сложностей.

Да, но он то стремился не к этому, и они не об этом в конечном счете договаривались. Теперь они были частями полноценных отношений, и Тейну придется смириться с последствиями.

– Тейн.
– Она схватила его за запястья, удерживая физический контакт с ним.
– Поговори со мной.

Он не посмотрел ей в глаза.

– Ты можешь довериться мне. Я никогда не расскажу твои секреты.