Пыльца фей и заколдованный остров

Прилла летела и на лету тревожилась: а вдруг она не понравится Матери-Голубке? Она ведь первая и единственная из фей, которая не знает своего таланта, а может быть, и вообще единственная, которая никаким талантом не обладает. Может, она станет первой феей, которую Мать-Голубка не полюбит? А вдруг она и вовсе её возненавидит?

Прилла слетала на Большую землю, на пляж, подпорхнула к мальчику-неуклюжику, который зачем-то засыпал песком своего плюшевого мишку, ущипнула его за ухо, и продолжила полёт вслед за Динь.

Динь гордилась тем, что именно она познакомит Мать-Голубку с Приллой. На Большой земле у фей были волшебные палочки. Некоторые даже умели с их помощью творить чудеса. А у фей на острове Нетинебудет была Мать-Голубка, и Динь ни за что на свете не согласилась бы с поменяться местами с земными феями.

Через полчаса полёта против ветра Прилла и Динь наконец добрались до боярышника, на котором располагалось гнездо Матери-Голубки. Динь зависла над гнездом, давая Прилле первой взглянуть на Голубку. Это было очень мило с её стороны. Ей хотелось, чтобы Прилла освоилась, чтобы она не слишком волновалась и запомнила происходящее в мельчайших подробностях (как известно, если сильно волнуешься, то потом ничего не можешь вспомнить толком). Что вот, мол, сначала Голубка на меня посмотрела, а потом наши глаза встретились, а после она со мной заговорила...

И Мать-Голубка поняла её замысел. Она, конечно же, сразу почувствовала, что эти две феи прибыли к ней. Но не сразу подняла взгляд, тоже давая Прилле освоиться. А что почувствовала Прилла? Что вообще чувствовала любая фея, увидевшая Мать-Голубку в первый раз?

Представьте себе домик. У вашего воображаемого домика может оказаться черепичная крыша. А у моего — дверь, покрашенная голубой краской, с латунной ручкой. У вашего домика могут быть светло-серые стены с розовым бордюрчиком. Перед домом на лужайке могут цвести маргаритки. И всё вокруг может быть залито золотистым светом.

Если бы вы вдруг увидели такой домик наяву, то сразу бы поняли, что мечтали о нём всю жизнь. Хотя за мгновение до того вы об этом и не догадывались.

Вот что чувствовали феи, встретившись с Голубкой. Она значила для них больше, чем Дерево-Дом, больше, чем Приют Фей, она как бы и была их прибежищем, их пристанищем, их домом.

Прилла облегчённо вздохнула.

Динь направилась к гнезду. Прилла следом. «Мать-Голубка, полюби меня, — думала она. — Пожалуйста, Мать-Голубка, полюби меня. Пожалуйста, догадайся, в чём мой талант. Пожалуйста. Пожалуйста!»

Динь опустилась на краешек гнезда. Прилла побоялась последовать её примеру. Она задержалась в воздухе на некотором отдалении.

Мать-Голубка улыбнулась. Глаза её весело глядели на Приллу. Она что-то нежно проворковала. Прилла показалась ей очень миленькой, весёлой и ладненькой.

Прилла радостно улыбнулась в ответ.

Бек, фея, которая прислуживала Матери-Голубке и умела понимать зверей, тоже улыбнулась.

— Ты ведь Прилла, не правда ли? — сказала Мать-Голубка. — Прилла, — повторила она, раскатисто произнеся «р» и протянув

— Ты прибыла туда, где тебе и следует быть, Прилла. Я тебе несказанно рада.

Глава СЕДЬМАЯ

— Спасибо, — сказала Прилла с облегчением. Мать-Голубка любит её! Прилле захотелось обнять её, зарыться в её мягкие перышки и так замереть — в покое и безопасности. Мать-Голубка почувствовала, что Прилла может вдруг на мгновение переноситься на Большую землю. Заметила такую её некоторую особенность, такую странность.

— Тебе не так уж легко пришлось здесь в первое время, не правда ли?

Прилла кивнула, впервые ощутив, что её понимают. Мать-Голубка склонила голову набок. Она не умела видеть будущее во всех подробностях, но кое-что всё-таки могла уловить.

— Боюсь, что тебе ещё предстоят трудные времена, — сказала она. — Тебе придётся внутренне собраться.

Прилла снова кивнула. Мать-Голубка смотрела на неё с таким сочувствием, что фея решила: ей нетрудно будет «внутренне собраться». Она перекувырнулась в воздухе и сказала:

— Я смогу.

Это понравилось Голубке, и она предложила:

— Хочешь посмотреть на моё яйцо?

Бек удивилась. Мать-Голубка далеко не каждой вновь прибывшей фее разрешала посмотреть на яйцо.

— А можно? — обрадовалась Прилла. Мать-Г олубка привстала на одну лапку.

— Я никогда не вылезаю из гнезда целиком, — пояснила она. Прилла увидела бледно-голубое яйцо. Оно было размером больше обычного голубиного и отливало жемчугом.

— Очень красивое, — вежливо отозвалась Прилла. Она не видела в яйце ничего особенного. Но на самом деле оно было особенным. Именно благодаря этому яйцу все звери и все неуклюжики на острове никогда не взрослели. Благодаря этому яйцу остров и был островом Нетинебудет.

— Спасибо, — проворковала Мать-Голубка. — Знаешь, Бек, — продолжала она, — мне кажется, что Прилла голодна. — Ей как раз нравилось, когда новенькая фея бывала голодной. — У нас ещё осталось что-нибудь от мускатного пирога?

Бек открыла корзиночку и отрезала кусочек пирога. Она положила его на тарелочку и поставила её перед Голубкой. Мать-Голубка отщипнула от пирога чуть-чуть и протянула его Прилле в своём клюве. Прилла взяла кусочек из клюва. Конечно, Бек могла бы дать ей вилку, и Прилла могла бы поесть самостоятельно. Но так было вкуснее. Пирог был сладким. Но слаще всего была любовь Матери-Голубки.

Кусочек за кусочком Мать-Голубка скормила Прилле всю порцию пирога.

Динь прикрыла глаза, вспоминая, что Мать-Голубка сказала ей при первой встрече: «Ты фея Починка, и всё, что ты будешь чинить, будет звенеть: „Динь-динь". Ты и сама блестишь, как новенькая кастрюлечка. Ты сильная и мужественная. Подобной феи уже давно не появлялось на нашем острове». Потом она её покормила. И Динь поняла, что Мать-Голубка полюбила её. Она и до сих пор её любит. У Динь в этом не было никаких сомнений.

— Мать-Голубка, ты знаешь, какой у Приллы талант? — спросила Динь, очнувшись от своей задумчивости. Она помолчала минутку и потом, набравшись решимости, добавила: — Может, она не стопроцентная фея?

Прилла изумилась. Так Динь считает, что она, Прилла, не стопроцентная?

— В этом не было бы ничего ужасного, — ответила Голубка с некоторой жёсткостью в голосе.

— Я не стопроцентная? — испуганно переспросила Прилла.

— Это не так, — ответила Голубка. — Прилла полноценная фея.