Пылкий жених

В глубине зеркала Санни увидела Брайса, а тот затаив дыхание смотрел на нее. В сером великолепном костюме, с маленькой бутоньеркой цветов в верхнем карманчике, Брайс выглядел потрясающе.

— Что ж, пора идти в фотостудию, — сипло сказал он.

— Веди меня, я готова.

— Не совсем. — Он взял ее руку и надел великолепное кольцо с изумрудом. — Надеюсь, оно понравится тебе.

— Брайс… — Санни едва держалась на ногах от волнения и счастья. С трудом проглотив ком в горле, она пролепетала: — Оно изумительное, я… я не знаю, смогу ли быть тебе такой женой, о которой ты мечтал, но приложу все силы, чтобы не потерять твою любовь… Спасибо, любимый.

Он улыбнулся:

— Пора идти.

Кольцо окончательно скрепило их союз. Они провели в фотостудии полчаса, где им сделали шикарные снимки. Санни с трудом верила, что эта девушка в роскошном платье — она. И это кольцо — ее. И красивый мужчина рядом — ее жених… почти муж. Бог мой. Санни капризничала, что-то доказывала, упорствовала, а он ждал, когда она наконец оценит его и отдаст в награду свою руку. Значит, он так высоко ценит ее?

* * *

Орган играл песню Селин Дион «Я нашла тебя», и, когда священник пригласил их подойти к нему, Санни остро пожалела, что в церкви нет ее мамы и сестер. Однако тут же подумала, что происходящее касается только ее и Брайса. Потом они произнесли клятву, пристально глядя друг другу в глаза, понимая, что сейчас совершается самый торжественный и важный обряд в их жизни.

— Объявляю вас мужем и женой, — раздался голос священника.

По пустой церкви гулко прокатилось эхо, усиливая эффект этих простых слов. Потом они обменялись поцелуем, и Санни вложила в свой всю любовь и благодарность, которые она испытывала к своему мужу. Им дали свидетельство, они поблагодарили священника и пошли к выходу, сопровождаемые нежным голосом Селин Дион.

— Здесь свадьба Брайса Темплейра? — резкий женский голос оторвал Санни от радостных мыслей.

Брайс, державший Санни под руку, крепко прижал ее к себе.

— Все уже закончилось? Я опоздала? — бесилась женщина. — Ну, посмотрим!

Санни оторвала взгляд от Брайса и посмотрела на женщину. Та подскочила к ним, окинула Санни презрительным горящим взглядом и обрушилась на Брайса.

— Как ты мог? — закричала она.

Санни, в свою очередь, разглядывала незнакомку. Дама была прекрасно одета и явно принадлежала к высшему обществу, а грубые нарочитые крики были хорошо разыгранным спектаклем. Интересно, кто она и почему так себя ведет? И почему молчит Брайс?

— Я тебя спрашиваю, как ты мог так поступить? — с яростью повторила женщина.

— Я поступил так, как нашел нужным, Кристин, — разжал губы Брайс.

Кристин? Он знает ее? Это не сумасшедшая?

— Ты бессердечное и безжалостное существо, — последовала реплика. Кристин злобно скривилась. — И ты дорого заплатишь за свое предательство!

— Я ожидал этого, можешь не сомневаться. Но я гораздо больше заплатил бы, если б женился на тебе.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Женился бы?!

Брайс собирался жениться на этой женщине?

Санни была потрясена, ошеломлена, не знала, куда смотреть. Значит, у него была невеста до нее? Что и говорить, женщина изумительно красива — высокая, но ниже ее, Санни, стройная блондинка, прекрасная фигура, пропорциональная и очень сексуальная. Много драгоценностей, чего Санни никогда не одобряла, считая дурным вкусом…

Пренебрежительные слова и ледяной взгляд Брайса немного смягчали ситуацию. Вдруг женщина замахнулась, но Брайс успел перехватить ее руку, прежде чем та коснулась его лица.

— Уходи, Кристин! — Он отбросил ее руку и медленно повторил: — Это конец! Я повторяю, все кончено. Разве ты не поняла, что я тебе сказал сегодня утром?

Сегодня утром?

Санни удивленно посмотрела на Брайса. Когда же он виделся с этой женщиной? По всей вероятности, когда она еще спала… или была в ванной, но все равно до того, как дала согласие выйти за него замуж.

Брайс заметил ее страдальческий взгляд и сказал:

— Ты спала, Санни, когда состоялся этот разговор. Успокойся, тебе нечего волноваться, ради бога, успокойся! Ты спала, когда я решил свою судьбу.

— Ты дьявол, Брайс! — бушевала Кристин. — Я не заслужила такого отношения, ты поступил со мной, как с ненужной тряпкой. Я не желаю разрыва, неужели тебе не ясно?

— Нет! — Он обнял Санни за плечи. — У меня есть жена, о которой можно только мечтать. Кристин, постарайся понять, что я женился!

— Женился?! Ха-ха! Не сомневаюсь, что это просто сделка, — кипятилась Кристин, презрительно разглядывая Санни. — Почему же вы так поспешно решили пожениться? И почему этого нельзя было сделать в Калифорнии? Сделка, мой дорогой Брайс, и только сделка, вот что означает твоя женитьба!

— Кристин, я так и думал, что ты ничего не поймешь, — холодно отреагировал Брайс на ее истерические выкрики. — Санни, в отличие от тебя, на первое место ставит чувства, а не деньги. Только ты, со своей алчностью, была способна назначать цену за то, чтобы родить мне ребенка.

Деньги? Значит, Кристин собиралась родить ребенка только в том случае, если Брайс заплатит ей энную сумму?

— Ты ее обманываешь, Брайс, — доносились до Санни слова Кристин. — О, ты вполне можешь очаровать и одурачить любую женщину, это верно, как то, что я стою здесь.

Значит, она была права, боясь выходить замуж на второй день знакомства… Все не так просто… Оказывается, у него была невеста. Он вынудил ее выйти замуж, пользуясь своим сексуальным обаянием.

— Кристин, уж тебя-то обмануть нельзя, впрочем, как и любую другую женщину, если она этого не захочет. Жертва всегда найдет своего мучителя. Только Санни не из твоей породы, слава богу. Ты фрукт еще тот!

— Зато она вполне подходящий фрукт для тебя. — Кристин злобно посмотрела на Санни. — Полагаю, она из тихих, но еще покажет себя.

Фрукт? Покажет? Из тихих? Как здесь не хватает Дерека, вот уж они с Кристин спелись бы!

— Уходи, Кристин! Я не хочу тебя видеть, мне противно слышать твой голос. Твои претензии будут удовлетворены, сообщишь моему адвокату, сколько тебе надо заплатить, чтобы ты навсегда исчезла из моей жизни.

— Я подумаю об этом, можешь не беспокоиться, — прошипела Кристин.

— Господи, Кристин, помня твою алчность уже перед свадьбой, я не сомневаюсь, что твои аппетиты не уменьшились, а сейчас, подогреваемые злобой, будут непомерны.