Ра-а-а-аш

Но в один прекрасный момент, лес просто закончился и нам открылся вид на город. Я аж на жопку сел, от удивления. Вот это ло-о-о-огово-о-о. Какое же оно огромное! А я всё думал, почему так можно двуногими пахнет. Теперь-то всё понятно.

— Рашик, — окликнул меня Горец.

—? — поворачиваю к нему мордочку.

— Напоминаю. В городе главный я. Ферштейн?

— Ты гр-р-р-р-равный. Что такое фер-р-р-р-рш-ш-штейн?

— Это «понятно» на другом языке. У разных двуногих разный язык. Ты привык к одному, и учишься на нём говорить, но на самом деле языков много. Гномий, орочий, язык демонов, и много-много какой ещё.

Мои глаза в ужасе округлились.

«К-как много? Какой кошмар… как они друг с другом только общаются?!»

— Да. И окраина города, это тоже город. То есть вот с этого момента, конкретно сейчас, я главный, — Горец указал под себя пальцем.

Молча киваю.

— От меня ни на шаг, — повысив голос, добавил он.

Киваю.

— Сейчас я нарисую на тебе символ. Он будет обозначать, якобы ты мне принадлежишь, потом если что сотрёшь, — вынув уголёк, он начертил у меня на плече какие-то закорючки. — И ещё, лучше не говори.

—?

— В смысле совсем не говори, пока я не разрешу.

— ?!

— Понимаешь, Раш, ты монстр.

— Я с-с-с-сталкер-р-р-р.

— Сталкеры тоже монстры. А монстрам говорить не положено. Ты видел хотя бы одного разговаривающего по нешему?

Кивок.

— В смысле?!

— Я.

— Кроме тебя.

Качаю головой.

— Ну вот. Так что, если ты будешь говорить, это вызовет переполох. Постарайся быть милым и глупым.

— Х-х-х-хор-р-р-рош-ш-шо.

— И вообще. Пожалуйста, разговаривай только когда мы наедине вдвоём. Далеко не все люди здраво отреагируют на то, что ты в принципе можешь говорить.

«Так вот оно что!» — осеняет меня. — «Так дело не в том, что я говорю что-то не так. А в том, что я вообще не должен говорить, по их мнению! А я — то думал…»

— Раш?

Киваю, подтвердив, что всё понял. А сам думаю о том, что мне срочно нужно научиться писать! Уж если я буду писать, тогда меня не будут бояться, ведь правда?

— Ну ладно. С богом, — Горец зачем-то поправил свою тряпочку на голове, вздохнул, и первым пошёл к городу. И чего это он? Не пойму.

Пристроившись рядом, осматриваюсь. Раскинувшиеся поля с какими-то кустами и ягодами на них. А на полях люди. Много-много людей.

— Это виноградные сады. На них выращивают виноград из которого делают такой напиток как вино. Он тебе вряд ли понравиться, но люди его пьют, — пояснил Горец, заметив мой интерес.

Повернув морду вперёд, смотрю на огромную каменную стену, по которой ходят люди. Такой даже в замке не было.

— Эти укрепления — называются стенами. Ты мог видеть их в замке. Сделаны они людьми из зачарованных обтёсанных камней. А то куда мы идём, называется ворота. Ворота — это вон те большие штуки. Они загораживают проём в стене, чтобы ходить туда-сюда.

— З-з-зачем?

— Чтобы контролировать тех, кто входит и выходит.

Когда мы подошли к воротам, нам преградили путь люди. Одетые в доспехи, со щитами и арбалетами, они смотрели на нас с опаской и угрозой. Я чувствовал их страх, чувствовал готовность к действию.

— Рр-р-р-р-р… — тихо рычу, при попытке мага подойти ко мне.

— Тише, приятель, — Горец погладил меня по голове, вызвав тем самым лёгкое недоумение. Они же сами проявляют агрессию! — Что такое?

— Кто?

— Горец. Следопыт.

— Твой пет?

— Мой.

— Снимай с него чары.

— В смысле? — удивился Горец. Мне тоже стало интересно о чём это двуногий.

— Не придуривайся. Его магические плетения не видят, снимай чары.

— Вообще-то, никаких заклинаний на нём нет. То, о чём вы говорите — особенность его вида. Смотрите…

Горец наглядно попытался что-то на меня применить, но чары заклинания только коснувшись моей шкурки побежали по ней снопом искр и развеялись.

— Как-то так.

— Допустим.

— Что-о ещё?

— Плата за вход. За тебя и за пета.

Горец молча передал несколько монет.

— Проходи. И держи его под контролем, — ткнули в меня пальцем.

Клац! — щёлкаю зубами, и человек отпрыгивает в сторону. А нечего тыкать.

— Тише, Раш. Идём.

Люди разошлись, давая нам пройти.

Впервые на моей памяти, я иду мимо людей и те даже на меня не бросаются, хоть и косятся. Миновав темную арку перехода, мы оказались внутри. Ой мамочка… сколько же здесь всего-о-о-о-о!!! Глаза просто разбегались, уши не знали к чему прислушиваться от этой какофонии, а носик… он ещё на подходе начал теряться от обилия запахов.

— Непривычно, да? — спросил Горец. — Не переживай, ты быстро привыкнешь. Нам туда, — он указал в сторону, где шла целая толпа людей.

Идя рядом с Горцем, я был в лёгком ступоре. Двуногие, вокруг столько двуногих… они расходились, смотрели на меня, кто-то тыкал пальцем. Кто-то смотрел на меня широко распахнутыми глазами, кто-то с открытым ртом, кто-то просто стоял столбом, но ещё больше двуногих практически не обращали внимания.

Теперь я понимаю, что, то количество двуногих которое к нам приходило, это так, пыль, по сравнению с целым городом.

— Сейчас мы идём на главную площадь. Там есть место, где можно посмотреть идущие ивенты. В смысле мероприятия. В смысле то, чем можно заняться и получить что-то ценное, — пытался объяснить мне Горец.

«Эй! А вкусняшка?» — толкаю его носом в руку. Посмотрев на мою недовольную морду, он ответил:

— Не волнуйся, всё будет.

Следом за одним объяснением последовало другое. Он мне рассказывал, что такое улица, что такое дом, что такое фонарь, что такое карета, или даже самоходная карета. Что такое гномье ружье, и чем оно опасно. Я молча кивнул, помню эти штуки. Громко хлопают, и пуляются металлическими шариками. Не такие они уж и опасные. Вернее, опасные, но для своих хозяев, потому что на грохот как на зов обедать сбегаются все и отовсюду.

Ткнув Горца носом в руку, взглядом указываю на двуногих.

— Что такое? — наклонился ко мне Горец.

— Р-р-р-разница? — спрашиваю как можно тише и указываю взглядом на несколько двуногих. Ведь как я заметил люди бывают самыми разными, махают разными железяками, носят разные доспехи, кто-то колдует, а кто-то стреляет. А вот мы — сталкеры, все одинаковые в этом плане.

— Вот ты о чём. Люди бывают разных классов. Маги, воины, стрелки, и много-много кто ещё. Классов много. Вот они и берут снаряжение себе под стать. Так же, исходя из класса, можно понять, как он будет сражаться.