Раб моего сердца

Кристиан заранее выкупил себе место на купеческом корабле, везущем на юг соль и меха. Пассажирские суда в Гицевию не ходили, желающих посетить сию чудесную страну было мало. Ибо это было чревато крупными неприятностями. В Гицевии процветало рабство, и неосторожный путешественник, не знавший местных законов и обычаев, мог быстро потерять свою свободу.

Парусник шёл в Гицевию, под завязку загруженный товаром. С хозяином оного Крису и пришлось делить каюту. Два гамака болтавшихся на крюках посреди каюты, да прибитая к стенам мебель, в виде стола и двух табуретов, вот и вся обстановка для хозяина корабля и его гостя. Плавание прошло приятно, в дегустации вина и в неспешных разговорах. Из рассказов купца Кристиан узнал много нового о стране, в которую плыл.

Время уже близилось к вечеру, до Трамбурга оставалось всего пару миль, когда что-то пошло не так! На совершенно ясном небе появилась крохотная тучка, которая буквально минут через пятнадцать, затянула весь горизонт и обрушилась на корабль сильным ветром на пару с проливным дождём. Команде пришлось срочно убирать паруса, а рулевому привязывать себя к мачте.

––

Лахесис – богиня случайности.

––

Глава 2. Кристиан

Они почти дошли, им не хватило совсем чуть-чуть везения. Они даже успели войти в бухту, но огромная волна кинула парусник на рифы. И корабль, разломившись надвое, тут же пошёл на дно. Вместе с кораблём опустилось и закатное солнце, а море стало ещё солонее от затонувших мешков с солью. Стемнело.

Крис, не ушедший с началом непогоды в каюту, прочувствовав неизбежность встречи с подводными скалами, буквально за миг до удара, успел скинуть с ног сапоги, нырнуть и отплыть подальше от рифа. Его детство прошло в родовом замке, стоящем на скалистом берегу, и он знал, что от рифов во время шторма, надо было держаться подальше. Потому что волнам, было всё равно, что разбивать о каменные глыбы, корабли или головы неосторожных пловцов.

Крис, чередуя широкие замахи с подныриванием под волну, в конце концов, достиг мелководья. Нащупав дно, он медленно побрёл к берегу. При этом его шатало, как пьянчугу из городских подворотен. Ночь ещё не полностью захватила власть над этой местностью, и береговую полосу было отчётливо видно. Последние метры Крис полз, подтягиваясь на руках. Тонкая батистовая рубашка графа не выдержав трения о ракушечник, покрывающий ковром прибрежное дно, превратилась в рваную тряпку. Силы оставили Кристиана, едва он выбрался на берег. Мужчина потерял сознание, просто упав лицом в песок.

***

Кристиан пришёл в себя от того, что методично бился головой о борт, подпрыгивающей на камнях, телеги. Застонав от боли, мужчина попытался перевернуться на бок и сесть, но когда не смог этого сделать, понял, что связан. Он попытался пошевелить руками и развязать верёвки, но затёкшие конечности не слушались. Его трясло от холода так, что зубы отбивали чечётку. Как будто он находился не в самой жаркой стране континента, а где-то далеко на севере.

А ещё очень хотелось пить. Кристиан, облизав сухие и солёные губы, хрипло крикнул: – «Помогите!». Но ответом на его призыв о помощи, была тишина, никто не откликнулся, телега точно так же продолжала трястись по камням и надрывно скрипеть. И только ночное светило криво усмехалось ему в лицо.

Это что получается – кто-то нашёл его на берегу и посчитал своей законной добычей? Он свободный человек. Он, в конце концов, – дворянин! Это просто наверно какая-то ошибка! – думал Кристиан, безуспешно пытаясь разглядеть в воцарившейся темноте возницу и окрестности. – Его наверно приняли за простого моряка. Как только подвернётся возможность, он всё объяснит и пообещает, пленившим его людям, награду. И его, конечно, с радостью отпустят. Ведь он сын местного князя, а не просто чужеземец!

Крис понял, что они въехали в город, только когда мимо начали проплывать крыши и вторые этажи городских домов, колёса телеги застучали по брусчатке, а голова перестала биться о борт.

Через некоторое время телега остановилась, послышались голоса людей, тявканье собак. Со скрипом открылись створки высоких ворот и колымага, на которой лежал Кристиан, вкатилась во двор. Откуда-то доносился запах еды, у Криса от голода свело живот.

***

– Покажи, новенького! – кто-то громко крикнул со стороны двухэтажного дома, стоящего в глубине двора.

К Крису подошёл разукрашенный шрамами человек, рывком вытащил его с телеги и попытался поставить на ноги. Крис пошатнулся, и не придержи его спрыгнувший с козел возница, мешком завалился бы на землю.

Человек со шрамом достал из-за пояса боевой нож и перерезал верёвки, стягивающие ноги Кристиана.

– Хорошая добыча! – произнёс тучный мужчина средних лет, стоящий на крыльце. – В загон его к остальным рабам. И не забудьте приковать!

– Подождите! – крикнул Кристиан и попытался рассказать про своё высокое происхождение и пообещать хороший выкуп.

Но старался он напрасно, толстяк посмеялся и ушёл в дом. А Криса толкнули и потащили к длинному бараку.

Глава 3. Аурелия

В глубине тенистого сада, окружавшего с трёх сторон, некогда богатый, а сейчас несколько обветшалый замок, подобрав под себя длинную юбку, на нижней ветке старой раскидистой яблони, сидела русоволосая девушка и увлечённо грызла яблоко. Сладкий сок сочного яблока плохо заглушал голод. Дело уже близилось к обеду, но идти в замок, девушке не хотелось. хотелось щуриться от лучиков солнца, пробивающихся сквозь густую листву и мечтать.

– Аурелия, детка! – откуда-то издалека донёсся голос старой няньки.

Релия поморщилась и распихав по карманам, спрятанных в складках юбки, несколько яблок, ловко спрыгнула на землю.

«Вот ведь неугомонная Солана!» – думала девушка. – «Не даст спокойно побыть одной! Нигде не спрятаться от её заботы».

Релия считала себя вполне взрослой, чтобы самостоятельно принимать решения и планировать свой день. И заботы старой няньки уже давно были ей в тягость.

Через неделю Аурелии должно исполниться целых восемнадцать лет! И уж тогда, она точно сможет сама распоряжаться своей жизнью и имуществом.

Как же она ждала этого дня! Дня, когда она навсегда избавится от барона Рэйвиса, своего опекуна.

Эдгар Рэйвис был дальним родственником её матери, так седьмая вода на киселе. Но так как других родственников, в близлежащем пространстве не наблюдалось, барон был приближен к семье Релии, и даже помогал в делах её отцу. А когда от неизвестной болезни, один за другим, умерли родители Аурелии, барон стал её опекуном. И капитально портил ей жизнь.

Вот стоило вспомнить этого засранца, так он тут как тут.

– Аурелия, иди быстрее в замок! – задыхаясь от быстрой ходьбы, прокричала появившаяся из-за деревьев нянька. – Приехал господин барон и требует твоего немедленного присутствия.

– Не знаешь, что ему нужно? – поинтересовалась Релия, шагнув навстречу запыхавшийся няньке.

В шестьдесят лет бегать было тяжело. Солана вырастила отца Аурелии, а потом и саму Релию. После гибели родителей, няньке пришлось взять их функции на себя. Опекун лишь обворовал замок и тратил наследство подопечной. Остальное его совершенно не интересовало.