Рабочее пособие по выживанию в офисе

– Я скажу Итану, чтобы он поработал над проблемами с электричеством…

– Желаю удачи. А я займусь своей охотой. В конце-концов, я страж этого города.

– Да… Воистину так, Джон. До встречи.

– Прощайте, шеф.

Вот так. Ближайшие полгода я не выйду на связь, не встречусь ни с одним из коллег, не засвечусь ни на одной из явок в городе. Я сам по себе.

– Хамелеон. Гражданская модель. Код тринадцать.

Система пикнула, изменяя интерфейс. Теперь сердце забилось чаще, руки начали дрожать, словно я стал одним из напуганных людей где-то внизу. Каждый сканер будет идентифицировать меня как простого бухгалтера из западного района столицы. Почти идеальная маскировка.

– И впрямь настали тёмные времена, если уж лучшему цепному псу приходиться уходить в свободное плавание, – хмыкнул я, щёлкая зажигалкой.

Затянувшись, выпустил дым в абсолютно тёмное небо. Когда-то я также стоял, глядя вверх, думая о чём-то совершенно ином. Я был другим, более импульсивным, более серьёзным даже. Говорят, старение – это проверка на прочность. Что ж, будем считать, что я её успешно прошёл.

А как бы всё было иначе, а..?

Если бы семь лет назад моё решение было бы иным. Впрочем, не мне судить.

Смотрите сами.

Прошлое. Спать, слать, сдать

Знакомый старенький дедок с сигарой в зубах слегка прищуренным взглядом оглядывал проекцию с документом на моё физическое состояние. Полицейского врача знали и уважали даже за пределами участка. Говорят, он служил в армии целых двадцать лет, год из года ловко манипулируя своим молекулярным скальпелем, прямо на поле боя возвращая в строй павших солдат, если их экзоскелет ещё не был выведен из строя.

Палата представляла собой скорей номер в отеле, нежели место отдыха пациента. Лишь огромное количество режущих и колющих предметом в единой системе над моей головой выдавало истинное предназначение помещения. В остальном обстановка тут была следующей: шикарный телевизор, встроенная система голосового управления, пара турелей в углах на случай нежелательных элементов, пара тумбочек и одна-единственная огромная кровать, на которой я сейчас и развалился.

Старик затянулся, затушил сигарету о средних размером стеклянную пепельницу, и только потом посмотрел на меня. Хмыкнул, глядя на моё сосредоточенное лицо, взмахом руки скрыл проекцию и рефлекторным жестом огладил седую бороду.

– Как самочувствие, боец? – с улыбкой произнёс он.

– Терпимо. Рука как новая, спасибо страховке. Остальное тоже ощущается словно родное. Оперировал ты лично?

– Я, кто же ещё. Не доверяю я наших спецов машинам.

При этих словах я вздрогнул, что не мог не заметить дедок.

– Что-то не так? Я в курсе, что ты не особо жалуешь андроидов, но… – сделал он многозначительную паузу в конце.

Его хриплый голос сразу же стал серьёзнее.

– Эмма, ну, мой напарник, не докладывала?

– Она молчит с того момента, как доставила тебя до больницы. Пара твоих коллег уже думала нарушить все договора и просто вскрыть черепушку этой девицы.

О, боги. Джон, теперь на твоей совести ещё и невинные жизни.

– Ребята в порядке?

– Побывали у меня, но уже в патруле, – кивнул врачеватель. – Просили передать, что ты должен им выпивку.

Одним резким движением я принял сидячее положение, прислонившись к тёплой и мягкой спинке кровати. Удивительный материал, честное слово.

– Проставляюсь, значит… – хмыкнул я. – Но если честно, то мне бы очень хотелось поговорить с шефом. Ещё лучше – с мэром столицы.

– Всё так серьёзно?

– В мою квартиру ворвался андроид. Женщина. Утверждала, что представляет некую «организацию», – выплюнул я последнее слово. – Которая якобы способна исправить всё дерьмо, в котором погряз город…

Весь разговор с моим недоубийцей был передан в деталях, с добавлением парочки грязных выражений уже лично от себя. Дед слушал внимательно, временами пощипывая бороду и напряжённо вздыхая на самых эмоциональных моментах. После он что-то пробурчал себе под нос, вновь открывая проекцию с документом.

– Прости, Джон.

То, что что-то не так, я заподозрил слишком поздно. Спокойно дремавшие турели вдруг напряглись и недобро взглянули на меня тёмными дырками крупнокалибренных дул. Врач вынул служебный револьвер, отливавший серебром, и направил его чётко на мою многострадальную голову. Рука старого вояки не дрожала – вот это здоровье.

– Инспектор Джонатан, вы задержаны по подозрению в террористической деятельности в международных масштабах, а также деятельности по подрыву работы полицейского бюро столицы, – мёртвенно-железным голосом произнёс дед, вынимая из кармана медицинского халата наручники.

– Смешно, – хихикнул я.

Затем слез с кровати, сопровождаемый молчаливыми орудиями убийства. Подошёл в упор к деду, примерно на полтора метра. Аккуратно протянул руку к револьверу и одним движением опустил его вниз.

– Я слишком хорошо знаю вес заряженного ствола этой модели, чтобы отличить его от того, в котором пустой барабан.

О боги, Джон! О боги пафоса и глупости, которые сейчас плачут в истерике, наблюдая за тобой. А ещё, кажется, где-то там, в уголке, плачет бог удачи. Потому что твои действия всё-таки сработали как надо.

Врач улыбнулся, убирая оружие. Вместе с этим турели также вернулись в спокойное состояние, разворачиваясь в сторону выхода.

– Могли бы ещё глупее проверку свой-чужой провести! – воскликнул я в потолок.

Мощный бас, раздавшийся из динамиков рядом с коробками турелей, заставил меня улыбнуться.

– А иначе никак, дорогой мой, – прогудел мой шеф. – Сам понимаешь, мы не можем отличать андроидов последних моделей от людей. А так – молодец, быстро сообразил, что к чему. Хвалю.

– Пошли вы, шеф, – вздохнул я. – Могли бы вскрыть черепушку той мадамы, что припёрлась ко мне домой.

– В том-то и дело, Джон, что её там не было. Всё, что мы знаем – это наличие двух проникновений в жилище. Через главный вход и через окно. Первый – грубо, второй – так, что мы едва нашли следы. Эмма молчит, ты же только пришёл в себя, – проговорил дедок, пряча наручники. – Её мы можем мониторить через военных, те строго следят за автономностью своих моделей, а вот ты… Другой случай.