Работа над ошибками

Верным способом экономии денег была замена магазина на рынок: там и мелочь, найденную в карманах, примут с радостью, и нет опасности бездумно нагрузить тележку всем, что попадётся под руку. Рассовав мелочь по карманам и, в отсутствии кошелька, перетянув зеленой резинкой для волос купюры, Даша ещё раз обреченно вздохнула, собралась и отправилась за продуктами.

Вопреки её ожиданиям поход на рынок был продуктивным, и уже через полтора часа она шла домой, кренясь от тяжести покупок. Ей приходилось часто останавливаться, чтобы отдохнуть и перехватить пакеты.

Именно в один из таких привалов она увидела старика, торгующего потрепанными книгами и брошюрами. Если бы потом Дашу спросили, что именно привлекло её внимание, она бы не смогла ответить точно. Может быть, дело было в том, что она раньше его не видела: многих продавцов Даша помнила ещё с детства. Может быть, он выделялся внешним видом: он был слишком нарядным, чистым, отутюженным для этой пыльной улицы. Словно в учебнике на картинке «Найдите лишний элемент», где среди грузных продавщиц, крикливых зазывал и снующих помощников стоял старик в голубой в полоску рубашке, черных брюках времен его молодости и старых, но отполированных до блеска туфлях.

Потом она часто думала, что, может быть, старик просто ХОТЕЛ, чтобы Даша его заметила. Но ответа для себя так и не нашла.

Тогда же Даша смотрела на него и пыталась понять, что именно его привело на этот островок стихийной торговли: нужда или скука. Может быть, это нищий старый профессор? Или одинокий брошенный старик? Сколько таких, сбывающих свои награды и сокровища, в попытках прокормиться. Или он горький пьяница, пытающийся заработать на бутылку? А может, это актёр, вживающийся в роль, – очень уж его начищенные ботинки блестели на пыльном развале.

Пока девушка отдыхала от тяжести пакетов и разглядывала старика, пытаясь угадать его судьбу, проходившая мимо торговка чаем и пирожками, предложила ему пообедать. Он виновато улыбнулся, кивнул в сторону книг, что-то сказал ей и развёл руками. Даша с сочувствием посмотрела на него. Захотелось сделать что-то для старика, видимо, настолько нуждающегося, что он идёт продавать своё имущество, и настолько неприспособленного к правилам местной торговли, что он вырядился для этого, словно на танцы.

Даша проверила карманы – оставалось чуть больше семисот рублей, на которые жить ещё почти неделю. По крайней мере, рассудила она, ей было что есть в эти дни: пакеты были до отказа забиты овощами, фруктами, мясом, творогом. В конце концов, можно быстренько оформить кредитку или перехватить денег на работе. А там – снова будет зарплата, и всё войдёт в привычную колею. Что ей стоит купить пару книжек, а после оставить их на одной из полок для буккросинга в парке?

С другой стороны, Даша давно приняла для себя как аксиому, что всех спасти и обогреть нельзя, поэтому научилась без зазрения совести отворачиваться от страждущих, как от навязчивых цветочниц. В сущности, какая разница во вселенском масштабе, кому на этой неделе претерпевать лишения: ей или старику?

Когда она вновь подняла глаза на старика, то встретилась с ним взглядом. Посчитав это приглашением, девушка собрала пакеты, повесила их на согнутые в локте руки и подошла к нему.

– Что-то заинтересовало? – улыбаясь спросил он. – Вы спрашивайте.

Даша рассматривала томики книг с оторванными корешками и жёлтыми от старости страницами. Некоторые из них были подклеены старой газетой, другие носили чьи-то карандашные заметки на полях. Помимо книг на импровизированном прилавке находился старый сервиз, шкатулка и часы. Аккуратный кожаный браслет часов хорошо сохранился, а циферблат выглядел причудливо: на нём, помимо привычных стрелок, было маленькое табло для указания текущего месяца и года. Сбоку, рядом с переводными головками, располагалась кнопка, назначение которой Даше определить не удалось. Стараясь не выказывать излишней разборчивости, граничащей с брезгливостью, Даша попыталась выбрать из пыльных сокровищ, томящихся под ленивым солнцем, самое приличное.

– А часы почём? – ткнула она пальцем.

– О-о-о, – оживился старик, – они очень ценные. Но я за двести отдам.

– За двести? Они сломаны? – удивилась Даша.

– Нет, почему же. Исправно идут. Батарейка есть, хватит, наверное, на полгода. Может, меньше. Может, больше. Отличные часы, просто мне они не нужны.

Даша ещё раз посмотрела на видавшие виды ботинки и старые брюки. Затем взглянула на часы и вздохнула – даже если они были сломаны, судя по внешнему виду, явно стоили дороже. «Слишком гордый», – решила она.

– Послушайте, мы оба знаем, что они стоят дороже. Давайте я вам заплачу хотя бы семьсот рублей.

Даша протянула аккуратный рулончик купюр, перетянутых зелёной резинкой. Старик удивленно посмотрел на девушку.

– Со мной много раз торговались, но ни разу не предлагали больше.

– Я просто знаю таким вещам цену, – обронила Даша,

подразумевая не раритет, а отсутствие денег.

А старик понимающе кивнул:

– Похоже на то. Иначе вы бы не предложили всё, что у вас есть.

– С чего вы? … Откуда вы?..

– Откуда я знаю, что это все деньги, которые у вас есть? Будем считать, что опыт. Но ты задаёшь неправильный вопрос.

– А какой – правильный? – спросила Даша, отметив про себя, что её собеседник перешёл на «ты» и понизил голос.

– Правильный вопрос: что в них ценного?

– И что же? Они принадлежали кому-то известному?

– Какая же в этом ценность?

– Не знаю… А что тогда? Именные? Редкая серия?

– Для тебя ЭТО имеет значение?

– Если честно, даже не представляю, что такого диковинного могут наручные часы. Нет, конечно, если из них вылетит кукушка, то я удивлюсь.

– О, нет, кукушки в них нет, – хитро улыбнулся старик, – зато они могут перенести тебя в любое время твоей жизни.

Он сказал это так буднично, словно сообщил о том, что они водонепроницаемые или ударостойкие.

Даша смотрела на старика, не зная, как реагировать. Рассмеяться? Разговаривать вкрадчиво и осторожно, если он не в себе? К городским сумасшедшим Даша относилась с опаской. Как и к людям с плохим чувством юмора.

Или поверить?

Несмотря на очевидную неправдоподобность сказанного, ей внезапно так захотелось поверить в то, что купленные на книжном развале часы смогут её отправить в прошлое или будущее.

– Я понимаю, что ты мне не веришь, – без тени обиды или удивления произнес старик, – давай я тебе покажу. Сколько тебе сейчас?

– В смысле, лет?

– Да.

– Тридцать два.

– А в школу ты пошла в семь лет?

– В школу?.. – удивлённо переспросила Даша.

– Да-да, в школу. Так в семь?