Рабыня демона «Золотой горы»

– Нет, сын. Если он хочет войны, то он ее получит.

Глава 7

Нимрод ходил из угла в угол, меряя шагами длинную комнату. Слова отца не выходили у него из головы и его мысли были полностью прикованы к девушке, находящейся за пределами досягаемости. "А если самому, в тайне от отца, забрать ее из лап Джекобса? Увезти ее далеко отсюда, спрятать и молчать. Молчать, чтоб отец никогда не узнал о ней... Как тогда повернется его жизнь? Возможно он получит то, о чем мечтал целую вечность... Хрупкая росомаха окажется в его руках и он не таясь будет ласкать ее и проводить долгие предрассветные часы обняв ее на широкой кровати..."

Нимрод остановился и уставился невидящим взглядом в стену, борясь сам с собой, и чувствуя, как страсть побеждает все остальные чувства. «Нужно узнать где находится Джекобс... хотя где он еще может находиться, как не в аббатстве Сан Меркуриале, где даже земля заставит гореть его адским пламенем. Старинное место, таящее в себе мощное, намоленое веками, биополе, в которое соваться было равносильно самоубийству...»

Но если он рискнет, то цель оправдает средства. Даже сейчас он не мог понять, чем очаровала его эта маленькая женщина - его и отца. Что-то было в ней щемяще родное, которое не хотелось отпускать, смаковать его и не делить ее ни с кем. Но эта игра была опасна с двух сторон... С одной стороны монастырь с его святостью, а с другой предательство отца, который всегда помогал и поддерживал его... Нимрод присел возле камина и провел раскрытой ладонью над пламенем огня, задерживая руку и позволяя языкам огня облизывать его пальцы.

– Что же делать?
– вслух сказал он и его голос показался ему чересчур громким в тишине комнаты.
– Что же делать?

* * *

Слава пристально наблюдала через окошко кельи, как во двор аббатства вошли три монахини, как три черные вороны, следуя друг за другом. Они скрылись в здании и девушку охватили нехорошие предчувствия. И действительно, скоро в коридоре послышались гулкие шаги, дверь в келью открылась и она увидала этих трех ворон в сопровождении старого священника.

Женщины с бледными бесцветными лицами уставились на нее изучающими глазами, а священник показал на нее рукой.

– Вот и она, матушка Тереза. Надеюсь, вы наставите ее на путь служению Богу и вскоре мы все возрадуемся рождению новой монахини в монастыре кармелиток.

– Я тоже надеюсь, преподобный Август Джекоб, - ответила самая старая из женщин.
– Только ради ваших заслуг перед Господом я переступаю через порядок.

Священник нагнулся и зашептал ей что-то на ухо, отчего глаза монахини стали увеличиваться в размерах.

– Это совсем меняет дело!
– воскликнула она.
– Если она будет противиться, пусть несколько дюжих монахов посадят ее в машину, а дальше мы разберемся сами.

– Прости дитя, но так будет лучше, - тихо сказал священник и вся процессия покинула келью, с интересом поглядывая на расстроенную девушку.

Примерно через полчаса ее вывели в длинный коридор и повели по крутым лестницам к выходу из аббатства.

Под самым порожком стоял небольшой микроавтобус, возле которого крутился еще один монах, лицо которого было скрыто капюшоном.

– Брат, это ты будешь сопровождать девушку и монахинь к монастырю?

Монах кивнул и забравшись в авто подал руку Славе, которая безропотно взяла ее и согнувшись влезла в салон машины.

Сразу же из аббатства появились монашки и тоже загрузились в микроавтобус, приветствуя монахов молча, лишь кивком головы. Они устроились позади Славы, а ее провожатый сел так, что она оказалась зажатой между окном и его плечом, обтянутым черным сукном. Водитель хлопнул дверкой, мотор заурчал, и стены аббатства стали медленно отдаляться, теряясь за домами и высокими деревьями...

Автомобиль полз, как черепаха, по людным улочкам, пока наконец не выехал на проселочную дорогу, убегавшую вдаль между полями. Было жарко и душно, пыль врывалась в раскрытые окна, и черные клобуки монахинь моментально покрылись серым налетом.

– Закройте окна, уважаемый, - недовольно крикнула матушка Тереза, отряхивая черный материал от пыли.
– Дышать невозможно!

– Я думаю, ваше путешествие окончено, - вдруг сказал сопровождающий её монах по имени Антонио и Слава испуганно зыркнула на него, узнав этот низкий хриплый голос.

– Что вы имеете в виду?
– мать Тереза суетливо осмотрелась.
– Что-то с автомобилем?

– Нет, что-то с вами, - сказал Нимрод и откинул капюшон, прожигая монашек пурпуром своих глаз.
– У меня уже глаза режет от запаха вашей одежды!

Монашки завизжали и автомобиль вильнув пару раз заглох на обочине.

– Дьявол! Дьявол!
– кричали они вжимаясь в сидения, вместо того, чтобы бежать к дверям.

– Вы мне льстите, дамы, - засмеялся демон и показал им на выход.
– Я обязательно передам ему о том, что вы его не забывали. Брысь отсюда, пока вы не встретились с ним лично!

Монашки кинулась к дверям, стараясь не смотреть на него, и практически выпали из машины на пыльную дорогу.

Водитель заглянул в салон и Слава поняла, что он за одно с Никасом и устало спросила:

– Опять к отцу повезешь?

Демон даже не посмотрел на нее, он нагнулся к водителю и Слава услышала, как он сказал:

– К самолету.

Его пальцы, сжавшие сидение, были бледными и напряженными, словно выточенные из мрамора и Славе отчего-то стало страшно. Даже страшней, чем было рядом с его отцом...

Всю дорогу Никас смотрел в окно и даже Славе было ясно, что в его душе бушует буря. Он выглядел спокойным, но бархатные глаза меняли цвет - от темно бордового до почти красного, выдавая его смятение. Даже сев в самолет он не заговорил с ней, а скрылся за дверью другой комнаты, оставив ее одну. Куда они направлялись, что ее ожидало, оставалось только догадываться, но то, что теперь ей не мечтать о спокойной жизни - было ясно.

Слава задремала и сон оказался таким глубоким, что она даже не почувствовала, как самолет приземлился мягко коснувшись земли выпущенными шасси. События последних дней вымотали ее и кресло самолета казалось пуховой периной, в сравнении с жестким монастырским топчаном.

Открыв глаза Слава недоуменно огляделась. «Где я? А-а, наверное меня принесли в эту комнату, не решившись разбудить...какая забота...» Она села в кровати, застеленной зеленым покрывалом, и прислушалась, страшась того, что сейчас послышатся шаги и в комнату войдет Рощин, или кто он там... Только не это... меньше всего ей хотелось видеть сейчас именно его.

Но время шло, а в комнате никто не появлялся. Девушка подошла к окну и восхищенно ахнула. Вокруг расстилались зеленые луга, усеянные разноцветьем цветов, вдалеке виднелись горы с белыми вершинами, а небо было таким синим, что резало глаза. Слава открыла окно и, вдохнув ароматный свежий воздух, забралась на подоконник и спрыгнула вниз на сочную высокую траву.