Ради острых ощущений. Гремучая смесь

Пришлось опять подыматься. Теперь я стояла посреди комнаты, уже одетая, и ждала. Звук не замедлил повториться, я сначала вздрогнула, а потом рассмеялась — оказывается, дул ветер и плохо приклеенные обои в комнате издавали этот громкий и резкий скрип.

И когда уже вполне успокоенная, я собиралась снова лечь в постель, началось самое страшное. Скрип раздался, но на этот раз уже в коридоре. Напряженно прислушавшись, я с ужасом поняла, что там кто-то ходит, ступая очень тихо и осторожно. И, что самое жуткое, шаги приближались к моей двери.

Вот, они уже совсем рядом! Неужели дверь комнаты сейчас откроется? И что предстанет моим глазам — привидение, убийца с мерзкой улыбкой, грабитель? Неизвестность — это всегда очень страшно, особенно, когда сюрприз явно не сулит тебе ничего хорошего.

Но что это? Я прислушалась и поняла, что человек миновал мою дверь и направился дальше по коридору. Но ведь там нет больше комнат!

Теперь я уже окончательно ничего не понимала. На цыпочках подойдя к двери, я приложила ухо к скважине. До меня донеслись тихие и ритмичные звуки — как будто кто-то легонько постукивал по стенам.

Клад! Этот человек ищет клад! Оказывается, у меня появились конкуренты. Теперь я уже просто не могла не удовлетворить своего любопытства и немного приоткрыла дверь. Та, разумеется, заскрипела, и в глубине коридора метнулась к окну тень.

— Кто здесь и чего вам надо? — спросила я, но не слишком громко, в мои планы пока не входило будить хозяйку.

— Я… тут… бабка оставила кое-что… — раздалось смущенное бормотание.

«Ба! Да это мой старый знакомый Зуй собственной персоной! — поразилась я. — И, похоже, он сейчас боится гораздо больше меня!»

— Ты… это… не подумай чего, — продолжал Зуй, — я вам дурного не сделаю…

— А ну-ка зайди! — грозно сказала я, пошире распахнув дверь, к которой только что припадала, трясясь поджилками от страха.

Зуй скользнул в проем и, пройдя в комнату, остановился у окна. Я присела на кровать — так, чтобы лунный свет не падал на мое лицо. Хоть я и тщательно замаскировалась, все равно была вероятность, что Зуй может меня узнать.

— Так что ты тут потерял?

— Бабка платок свой оставила, — начал вешать мне лапшу на уши Зуй, — она тут на первом этаже живет, вы еще ее заливали, помните?

— Мы?!

— Ну, ты-то тут недавно, — поправился Зуй, — я хозяев имею в виду.

— Милицию вызвать или Дарью поднять, чтобы она с тобой и с твоей бабкой разобралась? — предложила я. — Думаешь, у меня ушей нет?

— Милицию не надо, — попросил Зуй, — вот чего не надо, так это милиции. Ни мне, ни вам. А Дарья пусть спит. Знаешь что, я, пожалуй…

Он немного замялся, словно размышляя, стоит ли со мной говорить на такие темы. Но, поскольку выбирать не приходилось, Зуй решил рискнуть.

— Тут домик особенный, — начал он вкрадчивым голосом. — Ты здесь без году неделя, а моя бабка живет давным-давно. В общем, сокровище тут похоронено, с тех еще времен. Не веришь?

— Ну отчего же, — произнесла я, слегка разочарованная тем, что тайна моей бабушки стала известна уже такому широкому кругу лиц, — очень даже может быть. И чей же это клад по-твоему?

— О, тут история запутанная. И потом, какая разница, чей? Ты же в милицию его не понесешь, правда ведь? Они как лом примут, а это копейки.

— Подожди-ка, — оборвала его я, — что значит «ты в милицию клад не понесешь»? Ты берешь меня в долю, что ли? Так тебя надо понимать?

— Ну да, — слишком быстро согласился Зуй, — много дать не смогу, меня ведь самого наняли, так что на миллионы не рассчитывай.

— Кто тебя нанял?

— Много будешь знать — скоро состаришься, если до старости доживешь, — Зуй начал обретать былую уверенность. — Короче, я над этим делом уже месяц работаю, когда Знаменский в командировке. Баба ведь его либо пьяная валяется, либо снотворным накачанная. Так что я уже раз пять коридорчик обследовал.

— А тебе, наверное, хочется и комнатки простукать, верно? — подсказала я.

— Вот-вот, ты правильно все усекла, — обрадовался Зуй моей догадливости. — Кухоньку я уже обследовал, так что теперь осталось…

— Так ты небось не только ко мне с этим делом обращался, верно? — оборвала я его, понимая, что Зуй уже проговорился.

— Никому, вот те крест!

— Ай-яй-яй, — покачала я головой, — как нехорошо, дружочек. Да как бы ты на кухню попал без чужой помощи? Небось с Валькой снюхался, что здесь до меня работала, признавайся!

— Ты ее в расчет не бери, — стал уверять меня Зуй, — ее как бы и нет…

— И сколько же ты ей обещал? — настаивала я. — А теперь что будет, если она еще кому-нибудь про ваши дела стукнет?

— Я тебе говорю, — убеждал меня Зуй, — о Вальке не думай, я с ней сам разберусь рано или поздно. А чтоб не вышло, как ты говоришь, нам надо торопиться, усекла? В общем, действуем так…

— Ничего слушать не хочу, пока не узнаю, сколько человек в доле!

— Да трое нас сейчас, трое! Я, ты и мужик, что меня нанял. Он мне половину обещал, я тебе со своей доли отстегну… ну, процентов десять.

«Месяц назад, — думала я, пока Зуй расписывал мне, сколько денег может мне светить с десяти процентов от его половины. — Это сходно по срокам с тем временем, когда бабушка в первый раз обратилась к Михаилу, который теперь крутит роман с Полиной».

Неужели врач может пойти на такое! Это же использование предельно закрытой информации, врачебной тайны, можно сказать, в личных целях! Я должна срочно предупредить Полину, что Михаил крайне опасен!

— Пошел вон, — устало произнесла я. — Засунь свой процент знаешь куда?

— Да ты что! — возмутился Зуй. — Ты понимаешь, от чего ты отказываешься?!

— Еще раз появишься — и хозяйке скажу, и милицию вызову, — пообещала я. — А сейчас уматывай и забудь дорогу на этот этаж.

ГЛАВА 5 ПОЛИНА

— Жора? Это снова я, — ворковала я в трубку, хотя лицо у меня в тот момент было такое, как будто я только что проглотила ломтик лимона.

— Н-ну, и чего же ты хочешь на этот раз? — с тяжелым вздохом ответил Овсянников.