Радиоактивная война

Только сейчас Глеб обратил внимание, что под палящим солнцем они идут уже больше часа, а его наниматель ни разу не попросил привала и даже не пожаловался на мерзкий африканский климат. Более того, Зубанов бодро маршировал рядом с сыщиком, чуть ли не нога в ногу, невзирая на разницу в возрасте.

– Вы, Серафим Кириллович, неплохо подготовлены физически. Наверное, спортом занимаетесь?

– В молодости увлекался легкой атлетикой, в институте сдал на мастера спорта. Потом долгое время играл в мини-футбол и моржевал. Для того, чтобы развить свой бизнес, при царе Ироде даже пришлось полюбить большой теннис...

– А сейчас увлеклись дзюдо и горными лыжами? – не удержался от колкости Кольцов.

– Нет, – ничуть не обиделся Зубанов. – Сейчас я уже не пытаюсь прыгать выше своей головы, и поэтому могу себе позволить спорт аристократов – гольф.

– Великолепно, – хмыкнул Глеб. Он не особо жаловал нынешних хозяев жизни, но от действительности никуда не денешься и приходилось к ней приноравливаться. «По крайней мере, во время перехода не будет ныть».

Так за неспешной беседой они дошли до рощи, где на сотни метров друг от друга росли огромные темно-коричневые баобабы. Они были похожи на многоруких великанов, это чувство усиливало отсутствие листьев на ветках.

Сыщик для привала выбрал дерево с толстыми, как канализационные трубы, ветками.

– Здесь мы и расположимся на ночлег, – объявил детектив, бросая вещмешок с теневой стороны дерева, и придирчиво оглядел место для стоянки на наличие змей и скорпионов. К счастью, гадов поблизости не оказалось.

– До наступления темноты еще порядком времени, могли бы уйти подальше, – проговорил еще не растерявший бодрости Зубанов.

– Нас сейчас, вполне возможно, уже разыскивают чистильщики на вертолетах, и не исключено, что искать будут до темноты. А в темноте костер виден очень далеко, так что лучше огонь разводить днем. А если вы, уважаемый, еще имеете силы и энергию, то соберите побольше хвороста.

– Зачем хворост? – пожал плечами Серафим Кириллович, но тем не менее послушно двинулся в сторону высохших под солнцем молодых деревцев.

Кольцов тем временем углубился в заросли травы, еще не успевшей пожухнуть, откуда доносились непонятные звуки, напоминающие курлыканье журавля. По шевелению стеблей травы Глеб вскоре обнаружил крупную птицу, похожую на молодую индейку, с любопытством наблюдающую за приближающимся к ней человеком. Но едва тот сократил расстояние до полутора десятков метров, дикая курица неожиданно рванула в сторону, отскакивая на безопасное расстояние, и снова уставилась на Кольцова своими темными круглыми глазами-пуговками.

Следующая попытка сократить дистанцию была предотвращена тем же способом.

– Непуганая и наглая тварь, – проворчал Глеб.

Птица, недовольно курлыча, вовсе не собиралась уносить свои ноги вместе со всем остальным. Детектив к этому времени уже основательно разглядел и оценил дичь. «Да, неплохая тушка, килограмма на три. Отличный ужин». Судьба пернатой была предрешена.

Подобрав с земли камень размером с большой грецкий орех, Кольцов вернулся обратно.

Зубанов уже набрал большую охапку сухих веток и пытался разложить костер.

– У вас неплохой галстук, – неожиданно сказал Кольцов.

– Да, – широко улыбнулся бизнесмен, его пальцы непроизвольно коснулись блестящего лоскута, свисавшего с груди. – Классический Версаче, натуральный китайский шелк с золотой нитью. В Майами заплатил пятьсот долларов.

– А посмотреть можно? – невинным тоном поинтересовался сыщик.

– Вы считаете, сейчас самое подходящее время?

– Самое что ни на есть, – заверил его Кольцов.

Зубанов обреченно вздохнул, но перечить не стал. Проворно распустил узел и протянул яркую ленту Кольцову. Детектив сложил галстук вдвое, потом щелкнул по земле как кожаным ремнем, и, наконец вложив в него камень, совсем по-мальчишески завертел над головой на манер древней пращи. Бизнесмен проводил улетающий галстук грустным взглядом.

Бросок оказался на удивление точным, дикая курица, взмахнув крыльями, взлетела и, выкрикнув предсмертное «курлы», рухнула замертво на землю.

– Все-таки галстук – необходимая вещь в мужском гардеробе, – наставительно проговорил Глеб, на ходу ощипывая трофей. – Сегодня мы будем с натуральной едой, прямо как первобытные люди в доисторические времена.

Он проворно ощипал птицу, при помощи ножа не менее ловко выпотрошил, после чего освежеванную тушку натер солью, предварительно захваченную из мини-бара.

Когда костер прогорел, Кольцов подвесил добычу, нанизанную на ветку, над алеющими углями и устроился напротив, наблюдая, как подрумянивается пупырчатая кожица.

Золотой диск солнца медленно закатывался за горизонт, окрашивая небосвод в ярко-малиновый цвет, из-за чего редкие облака напоминали гигантские перья розового фламинго.

По мере того, как закат сменился ранними сумерками, дичь приобрела аппетитно-золотистый цвет.

– Вроде бы готова, – наконец объявил Кольцов, снимая с углей умопомрачительно пахнущую тушку и укладывая ее на заботливо расстеленную Зубановым полиэтиленовую салфетку. Остро отточенное лезвие швейцарского ножа без усилия разрезало мясо дикой курицы на две равные половинки. Глеб вытер клинок о брюки и предложил: –

Пока наша курочка остынет, не сообразить ли нам по глотку? – В руке сыщика как по мановению волшебной палочки появилась литровая бутылка джина «Бут».

– Пить необходимо? – затравленным голосом спросил бизнесмен. Он уже совершенно дезориентировался в происходящем.

– Не пьянства ради, а здоровья для, – тоном, не терпящим возражений, заявил Глеб и легким, почти неуловимым движением свинтил пробку. – Африка – рассадник всяких известных и неизвестных микробов и вирусов, и лишь алкоголь способен их нейтрализовать.

С этими словами сыщик запрокинул голову и припал к бутылке. Шумно выдохнув после нескольких глотков, протянул бизнесмену. Тот на этот раз не стал возражать.

Чистый джин оказался слишком крепким напитком для изнеженного организма бывшего МИДовца, он надрывно закашлялся, но вскоре успокоился и без излишней скромности потянулся за курицей. Отломав ножку, с жадностью впился в нее зубами.

Прожевав первый кусок, Серафим Кириллович неожиданно громко рассмеялся.

– Вспомнил анекдот, недавно в гольф-клубе рассказали. Идет петух по городу и вдруг останавливается перед гриль-баром, некоторое время задумчиво смотрит на духовку, а потом говорит: «В деревне топтать некого, а эти тут на каруселях катаются».

– Очень смешно, – буркнул Глеб, пережевывая обжигающее мясо.

Сумерки быстро и незаметно сменились глубокой ночью. Черное, как плащ Вельзевула, небо с яркими звездами висело буквально над головой. Воздух стал наполняться писком множества москитов, рыскающих в поисках свежей крови на ужин.

– Ну, поели и пора на боковую, – отбросив последнюю кость, тяжело отдуваясь, проговорил Глеб и, указав на громаду дерева-великана, сказал: – Прошу вас, сэр, на ложе.

– Да ты что, сдурел? – возмутился Зубанов. Немного охмелев, он потерял страх перед чудачествами сыщика. – Я не для этого спасался в самолете, чтобы теперь грохнуться с этого дуба.