Радиус 227. Книга 2

— Туда, точно!

Деревня не была совсем брошенной, в Успенке люди жили, но дай бог, только в каждом пятом доме, кто-то успел эвакуироваться до постановки купола, а кто-то уже позже перебрался поближе к цивилизации. Людей тут было мало, зато собак в таких обжитых дворах было как минимум по паре. Дом Гури стоял на отшибе, хотя не дом даже, а общее хозяйство — три сруба огороженных одним крепким забором.

Когда парни подъехали к воротам, из ближайшего сруба,на лай собак вышел плотный мужичок лет пятидесяти пяти. В руках он держал двухстволку. Не спускаясь с крыльца крикнул:

— Кого там черти принесли, ночь на дворе?

— Гуря, открывай, разговор есть!
– ответил ему Димка.

— Ну положим, для кого-то Гуренков Матвей Степаныч! Кто такие, вас спрашиваю?
– дернул он стволом ружья.

Через десяток секунд к нему присоединилось еще двое молодых вооруженных мужчин. На первый взгляд могло показаться, что это тоже какие-то бандиты, но Димка знал, что это сыновья хозяина. Сам Гуренков хоть и имел за плечами бурное криминальное прошлое, но уже лет десять как отошел от воровских дел, был в завязке и занимался хозяйством, в основном охотой и рыбалкой.

— Степаныч, разговор есть! Не тупи, открывай!
– снова крикнул Димка.

— А ты кто такой будешь, чтобы мне с тобой разговоры разговаривать?
– спросил Гуря, но все же сошел с высокого крыльца и подошел к воротам.

— Меня зовут Дмитрий Ковалев, мы из Асино.
– представился Димка.

— Мне это ни о чем!
– хмыкнул суровый хозяин, и усмехнулся, — Хоть из самого Питембурху!

— Степаныч, у тебя Пантелей со своими подельниками отсиживался, мне бы к его домику пройти. По хорошему прошу. Мы ведь все равно туда зайдем, но тебе перестрелка во дворе нужна?

Гуренков чуть приоткрыл крепкие ворота и глянул на Димкиных друзей-спортсменов, что стояли с автоматами в руках. Потом удивленно рассмотрел оперативную кобуру на плечах парня и перевел взгляд на Крузак. Явно впечатленный увиденным, поцокал языком и криво усмехнулся:

— С мусарни, что ли?

— Скорее, не равнодушная общественность.
– ответил Димка, на что Степаныч уже засмеялся в голос.

— Хе, вижу какая общественность! А с чего ты, вообще взял, что я какое-то отношение к Пантелею имею? Я с сыновьями охотой, да рыбалкой промышляю. Не по адресу вы!

— Степа-аныч, -протянул Димка, -хорош комедию ломать! Пантелея нет уже, а Калина тебе вообще побоку, ведь так? Да и Пантелей, положа руку на сердце, дерьмовый человечишка был, помогал ты ему потому как должок за собой чувствовал. Так ведь?

— Тот должок давно вышел!
– буркнул хозяин, — Точно Пантелей помер, не врешь?

— Нет, Степаныч, не вру! Я его убил, хотя это он сам встречи со мной искал. Да и Зубка с Ливером больше нет. Остался Калина один и думаю, к тебе скоро пожалует и за деньгами и за оружием. Знает же, что Пантелей тут оружие прятал и серебро, с поезда взятое тоже у тебя.

— Я в эти дела не лез!
– зло ответил Гуря, — Вон их дом, тот что вдали.
– ткнул он пальцем куда-то вглубь обширного двора.

— Батя, там все в порядке?
– подал голос один из сыновей, что стоял возле крыльца.

— Нормально, общаемся!
– ответил Гуренков и снова повернулся к Димке, — Ты мне так и не объяснил, кто ты и почему я тебя в свой двор пущать должен?

— Человек я, Степаныч, как и ты. Простой человек. И я тебе уже объяснил, что если не разрешишь, так без разрешения войдем, только собачек твоих жалко, да и сам с сынами пострадать можешь.

— Угрожаешь мне, сопляк?
– набычился Гуря. — А кишка не тонка?

— Степаныч, я не угрожаю, я как есть говорю. А кишка… Меня сначала Кот убить хотел, так сам скопытился, после Пантелей искал, даже награду серебром объявил большую. Ну че, нашел, да только боком ему вышло. Ну и Зубок с Ливером, тоже можно сказать сами нарвались. Один Калина сбежал, что только пятки сверкали. Но думаю, встретимся и с ним. Так, как сам думаешь, тонка или нет?

Гуренков крякнул и недовольно поморщился, а Ковалев продолжил:

— Да и тебе оно зачем? Калина про схрон знает, а про деньги нет, а вдруг подумает, что ты их для Пантелея спрятал? А ведь, рано или поздно, он тут с новыми дружками объявится.

— Я спрятал?
– удивился Гуренков, — Да, старый хрен, никому не верил! Сам Пантелей свое серебро прятал, сам!

— Ну, а думаешь Калина поверит? А так, я все заберу и с тебя взятки гладки. Так и скажешь, приехала братва городская и все забрали. И скажешь, что Витю Калину искали, мол поквитаться хотят. Это чтобы он тут, у тебя со своей кодлой не отсиживался.

— Калина стало быть не знает, где серебро, а ты стало быть знаешь?
– удивился Гуря.

— Ну так, выходит. Мне Пантелей перед смертью шепнул, я ведь слово заветное знаю.
– пошутил Димка, однако хозяин принял это за чистую монету, даже немного отшатнулся от парня.

— Так ты, этот тоже, как сам Пантелей, да его дружок? Колдун, что ли?

— А колдун, перед налетом на поезд белоярских, тоже тут прятался?
– в свою очередь удивился Димка.

— Нет, прятаться не прятался, но был тут одну ночь, да и вещички его остались. Но я к ним не лез, видел я на что он способен. Ну был способен, когда живой был.

— Ладно, пойдем, проводишь!
– кивнул Димка.

Карате было сунулся в ворота, но Димка мотнул головой:

— Не надо, Коля, хозяев нервировать, я сам схожу.

Гуренков крикнул одному из сыновей, чтобы тот загнал двух здоровых кавказцев в вольер и после этого повел Димку к дальнему дому. Сруб был заперт на небольшой навесной замок, но ключ Гуря вытащил из-под наличника, пошарив там рукой.

— Темно там, сейчас за керосинкой схожу.
– предложил хозяин, но Димка отказался.

— Не нужно, свет мне не нужен, я тут быстро оружие заберу, да вещички колдуна гляну.

Еще один калаш и карабин лежали завернутыми в кусок палаточной ткани под койкой. Посмотрел в тумбочке, но нигде не нашел патронов, ни к калашу, ни к СКСу, да и магазинах у них было пусто. Возможно поэтому, бандиты и не взяли эти стволы? Зачем таскать, если патронов нет? А вот на столе Димка увидел шкатулку и свернутый в трубочку кусок овчины, точно такой же как он обнаружил тогда, после нападения призванной демонической сущности.