Шрифт:
Владимир Белобров, Олег Попов
Радость от ума
Покурили двое, сели покушать. Покушали, пошли на балкон поговорить.
Шамузов вытащил из кармана паспорт, хлопнул им по ладони и сказал:
– Вот, нашел на остановке, - он открыл документ.
– Прикольная вещь! Выдан на имя Набалдажникова-Напалкена Рафаэля Ипатовича. Представляешь, такое имя!
– Прямо Фидель Кастро Спиноза, - сказал второй.
– Повезло тебе. Вот я ничего не нахожу. Хоть бы мне чего-нибудь найти тоже... Дай посмотреть.
– Держи...
– Шамузов поглядел с балкона
Женщины показали языки.
– Девки!
– сказал Шамузов.
– Мы обмываем докторскую диссертацию друга. Мой друг, кандидат наук Виктор Петрович Агапов защитил докторскую диссертацию про обезьян. Давайте к нам! У нас все солидно...
Пролетел голубь.
Уехал грузовик.
Взвизгнула собака.
Из окна напротив загремела музыка.
Сверху кинули окурок.
Шамузов сделал замечание.
Сверху кинули еще окурок.
Шамузов предупредил последний раз.
– Продай мне этот паспорт, - сказал Агапов.
– Зачем он тебе?
– Я коллекционирую кич разный. У меня много всякого такого... нелепого... Продашь?
– Да бери так. Дарю!
– Спасибо.
Прошли в комнату. Сели в кресло. Шамузов налил коньяк.
– Вот ты и доктор, - сказал он и чокнулся.
– За это! За обезьяну!
– Кто обезьяна?
– Предмет твоих исследований, старик.
В дверь позвонили.
Пришли женщины.
– Мо-ло-дцы!
– похвалил их Шамузов.
– А у нас тут ученый спор. Я Виктору Петровичу паспорт проспорил.
– Мы пришли чисто из любопытства, - сказала брюнетка.
– Нам интересно стало, что негра Виктором Петровичем зовут, добавила блондинка.
– О! Это длинная история, - сказал Шамузов.
– Проходите, я вам расскажу.
В комнате на диване сидел с рюмкой негр Агапов.
– Добрый день. Вас правда Виктором Петровичем зовут?
– Нет, - Виктор Петрович обнажил белоснежные зубы.
– Меня зовут Нельсон Мандела.
– А вот и не правда!
– сказала блондинка.
– Нельсон Мандела - это манекенщица такая.
– Это моя жена Эльза Мандела - манекенщица, - сказал Виктор Петрович.
– А я - доктор наук.
– Коньяку?
– предложил Шамузов.
– ... История такая. Виктор Петрович долго работал в Америке нашим разведчиком. В силу известных обстоятельств он был вынужден срочно покинуть Штаты. С тех пор он живет в Москве в Чертанове. А жена у него осталась в Штатах. Работает манекенщицей. Таким образом, можно сказать, что Виктор Петрович неженатый.
Виктор Петрович поправил на шее бусы.
– А меня зовут Павел Андреевич Шамузов. Режиссер. Снимаю фильмы.
– Лена, - сказала блондинка.
– Таня, - сказала брюнетка.
– Выпьем за знакомство, - сказал Шамузов.
– У нас тут ученый спор разгорелся - можно ли обезьяну научить разговаривать.
– Ну, это зависит от обезьяны... Шимпанзе можно научить, - сказала блондинка.
– Только все равно шимпанзе говорят как попугаи - просто повторяют слова, - добавила брюнетка.
– И какие они, по-вашему,
слова повторяют?– спросил Агапов.
– Ну, я не знаю... Зависит от того, чему их хозяин учит. Например, ПРИВЕТ, КАК ДЕЛА.
– Привет, Виктор Петрович, как дела?
– сказал Шамузов.
– Нормально, - Агапов выпил рюмочку.
– А вы спросите его, девушки, весь ли он черный? Спросите, спросите... И он вам скажет, что черный он только выше пояса. В знак благодарности за его заслуги перед Родиной, его решили осветлить, раз уж он оказался в стране, где негром жить не очень-то удобно. Врачи делают все возможное, чтобы осветлить Виктора Петровича целиком.
Виктор Петрович оторвал банан.
– Недалек тот час, когда никто не сможет обозвать Виктора Петровича в троллейбусе черномазым!
– Свободу неграм!
– Виктор Петрович поднял сжатый кулак.
Шамузов встал под люстрой, заложил руки за спину и произнес:
– История кино рассказывает о подобной ситуации в кинофильме тридцатых годов "Цирк" режиссера Александрова. Как одна белая американка не может выйти замуж за белого русского, потому что у нее черный ребенок. Правда, в конце фильма оказывается, что может. Потому что это американцам не нравится жениться на белых девушках с черным ребенком. А русским наоборот нравится. Вам ведь, девушки, нравятся черные дети?
– Ну, - неопределенно ответили девушки.
– Ну вы же не расисты?
– Нет, - девушки решительно закивали головами.
Шамузов продолжал:
– Когда Виктор Петрович осветлился до пояса, он подумал - а не теряю ли я свою самобытность и оригинальность в глазах женщин?.. Виктор Петрович подумывает даже - не повернуть ли процесс осветления обратно.
– А какие от него дети будут, когда он полностью осветлится? спросила брюнетка.
– Изнутри-то он останется черный.
Шамузов заржал:
– Слышал, Виктор Петрович! Черного кобеля не отмоешь добела!
– Я в тебя бананом кину.
– Дети будут такие - снаружи белые, внутри черные. Или наоборот.
– А как узнать, что он внутри черный?
– спросила брюнетка.
– По анализам, - сказал Шамузов.
– Да?!
– дернулась брюнетка.
– Именно, - кивнул Шамузов.
– Иначе не определишь... Вот скоро и Виктор Петрович станет таким, что его только по анализам узнаешь.
Агапов ухмыльнулся и выпил рюмку.
– Давай пей, Максимка. Провожаем твою негритянскую природу. Ты бы, Виктор Петрович, пока еще можно повернуть, посоветовался бы с женщинами. Женщины всегда скажут - как лучше.
Виктор Петрович налил девушкам еще.
– Что скажете, девушки? Что мне делать?
– Как же ты их можешь спрашивать, обезьяна ты несчастная, если они не видели твою светлую половину?! Покажи им!
– Как-то неудобно, - пожал плечами Агапов.
– Неудобно будет, когда ты станешь не тем, кем хочешь! Вот тогда будет неудобно! Надо показать! Я знаю, как устроить приличную демонстрацию... Мы с Виктором Петровичем удалимся в кухню, а когда все будет готово - вас позовем.